– Он уехал домой?
– Нет, он вообще сегодня не приходил.
С одной стороны, мое предчувствие не только не умерло, но, напротив, лягалось и понукало меня, словно с цепи сорвалось, с другой – уж больно неуклюже врала эта красотка. Я не стал спорить, вытащил блокнот и написал на верхнем листке:
«Если не хотите, чтобы пару минут спустя сюда ворвалась свора полицейских, которые разыскивают вашу учительницу фехтования, то давайте немного потолкуем. И, ради Бога, не допустите, чтобы она спустилась в вестибюль.»
Я ухмыльнулся прекрасному лживому Церберу в знак того, что не обиделся; тут я, кстати, душой не покривил.
– Могу я попросить у вас конверт?
Секретарша молча протянула мне конверт, я вставил в него листок бумаги, облизнул клеевую сторону отворота и заклеил.
– Вот, – сказал я. – Будьте паинькой, передайте его мистеру Дрисколлу и не пререкайтесь. Похож я разве на человека, который пришел бы повидаться с ним, не будучи уверен, что он на месте?
Ни слова не говоря, очаровательная стражница нажала на кнопку. Слева открылась дверь, вошел мальчишка-посыльный, и она отдала ему конверт, поручив положить на стол мистера Дрисколла.
– Отдай конверт самому мистеру Дрисколлу, – уточнил я.
Потом, как только посыльный исчез, я прошагал к входной двери, приоткрыл ее, вышел в коридор и остановился так, чтобы было удобнее обозревать весь коридор. Мимо проходили какие-то люди, но признаков поспешного бегства не наблюдалось. Лишь минуты три спустя футах в пятидесяти левее меня из-за какой-то двери высунулась верхняя часть головы, включая лоб и пару испуганных глаз. Я решительно выкрикнул:
– Ну-ка, назад!
Голова дернулась и исчезла. И больше не показывалась. Меня окликнула секретарша, я повернулся и увидел, что мальчонка-посыльный стоит, придерживая открытую дверь.
– Сюда, пожалуйста, сэр, – сказал он, и я проследовал за ним по внутреннему коридору мимо трех дверей до четвертой и последней, которую он вежливо открыл, пропуская меня вперед.
Войдя, я очутился в комнате, которая раз в пять превышала приемную по размерам и раз в шесть – по роскоши. В углу комнаты за огромным элегантным столом восседал Нэт Дрисколл.
– Если ты украдкой выпроводили ее отсюда, пока я пробирался по коридору, она неминуемо попадет в ланы фараонов, – сказал я, надвигаясь.
– М-м, – проблеял Дрисколл, вцепившись руками в край стола так, что костяшки пальцев побелели. Выглядел он растерянным и перепуганным, как будто увидел привидение.
Я огляделся по сторонам.
– Где она?
– Бмя-а, – только и выдавил Дрисколл.
Из кабинета открывались только две двери. Я подошел и толкнул ближайшую – за ней оказались только выложенные кафелем стены, умывальник и унитаз. Я прошествовал к другой двери и решительно распахнул ее. За дверью обнаружилась небольшая каморка, уставленная стеллажами и картотечными ящиками. Секретарша, сидевшая за письменным столом, бросила на меня испуганный взгляд, который не шел ни в какое сравнение с тем взглядом, каким наградила меня съежившаяся в стоявшем в углу кресле и дрожавшая как осиновый лист Карла Лофхен.
Она ничего не сказала, а просто таращилась на меня. Кто-то сзади стиснул меня за локоть, я обернулся и, в свою очередь, изумленно вылупился на Натаниэля Дрисколла – вот уж никогда бы не подумал, что у него хватит сил так сдавить локоть. Я вырвался, Дрисколл ввалился за мной в комнатку, и я притворил дверь.
– И что вы замыслили? – накинулся я на него – Хотели продержать со здесь, пока не закончатся похороны?
Тихим напряженным голосом, не спуская с меня глаз, Карла спросила:
– Где Нийя?
– С ней все в порядке. Пока, во всяком случае. А вот за вами следили и теперь знают, что вы здесь…
– Следили?
– Представьте себе. За вами неотступно следовал «хвост». Вернее – два «хвоста». Сейчас они кишмя кишат внизу, перекрывая все лифты и выходы.
Дрисколл плюхнулся в кресло и глухо застонал. Голубоглазая секретарша деловито осведомилась:
– А вы – Арчи Гудвин из конторы Ниро Вульфа?
– Он самый. Рад с вами познакомиться. – Я посмотрел Карле в глаза. – Это вы убили Рудольфа Фабера?
– Нет. – Дрожь пробежала по ее телу, но девушка уняла ее и снова сидела напряженная и прямая, как палка.
– Вы имеете в виду Ладлоу? – проблеял Дрисколл. – Перси Ладлоу?
– Разве? Вы заблуждаетесь. В котором часу Дрисколл пришел сегодня на работу? – требовательным тоном спросил я у секретарши.
– Спросите его сами, – ледяным голосом ответила она.
– Я спрашиваю вас. И вообще, дамы и господа, зарубите себе на носу; пусть я вам не самый близкий и преданный друг, но я просто ангел по сравнению с теми парнями, что поджидают вас внизу. И отнюдь, кстати, не для того, чтобы взять у вас автограф. В противном случае я прихватил бы их сюда с собой. Впрочем, это не поздно исправить в любую минуту. Итак, в котором часу Дрисколл пришел сегодня на работу?
– Примерно в половине двенадцатого.
– А до этого он сегодня здесь не появлялся?
– Нет.
– А во сколько он уходил?
– Он вообще не уходил. Ленч ему принесли сюда из-за мисс Лофхен.
– А она пришла в одиннадцать двадцать?
– Да. – Секретарша не оттаяла ни на градус. – А откуда вы это знаете? Как вы вообще узнали, что она здесь?
– Интуиция, – ухмыльнулся я. – Я – гений интуиции.
Я повернулся к Дрисколлу.
– Значит, вы не убивали Фабера?
Бедняга начал заикаться. Совсем как Роуклифф.
– В-вы… Вы имеете в виду Л-ладлоу…
– Я имею в виду Рудольфа Фабера. Сегодня незадолго до полудня его нашли мертвым на полу в квартире, которую занимают Нийя Тормик и Карла Лофхен. Его закололи каким-то острым предметом. Мы с мисс Тормик приехали туда в поисках мисс Лофхен, но нашли его труп.
Похоже, секретаршу наконец прошибло. Глаза Дрисколла расширились, а нижняя челюсть отвисла. Я набросился на Карлу:
– Он был там, когда вы туда приехали. Либо живой, либо мертвый, или сначала живой, а потом мертвый.
– Я не уби… Я там не была…
– Да бросьте вы. Что мы с вами тут – в прятки играем? За вами следили. Вы поднялись в подъезд в пять минут двенадцатого, а вышли в четверть двенадцатого. Фабер был там.
Карла снова содрогнулась.
– Я его не убивала.
