неудивительно, учитывая случившееся.
Я решил, что должен раздобыть хоть что-то вместо Джадда, и, сверившись с записной книжкой, добрался до Двадцать третьей улицы, свернул на восток и остановился перед старым кирпичным особняком. Вестибюль довольно чистенький, медные почтовые ящики надраены до блеска, включая и тот, на котором написана фамилия Йейтс. Я нажал на кнопку, услышал щелчок, поднялся на один лестничный пролет и уже протянул палец к кнопке звонка, когда дверь распахнулась и передо мной возникла сама Гвендолин.
— Ах, это вы, — сказала она.
Лицо мне показалось умеренно осунувшимся, но вот глаза были настолько заплаканными, что от наружности старшего сержанта не осталось и следа.
Я спросил, могу ли войти, она посторонилась, пропуская меня, а потом провела меня в просторную гостиную. Там сидела Кэрри Мерфи. Она выглядела так, словно только что ревела или побывала в драке, — по ирландкам трудно догадаться, что было на самом деле.
— Да, видок у вас неважный, — посочувствовал я.
Мисс Йейтс разлепила губы:
— Мы почти не спали. В полиции нас продержали всю ночь, да и вообще, как тут уснешь… — Она подняла на меня глаза. — Это ведь вы его нашли, да?
— Да, — согласился я.
— А зачем вы туда приехали?
— Хотел пригласить его заскочить в гости к Ниро Вульфу, побеседовать про хинин.
— Понятно. Я как раз собиралась вам звонить. Я хочу поговорить с Эми Данкен. Вы не знаете, где она?
Что ж, она сама напросилась.
— Ночь она провела у нас, — ответил я, — под присмотром врача. Утром я уехал рано, поэтому за то, там ли она еще, голову на отсечение не дам, хотя думаю, что она не уехала.
— В газете сказано, — вмешалась Кэрри Мерфи, — это ее собираются допрашивать в полиции. Означает ли это, что ее подозревают в убийстве дяди?
— Разумеется.
— Тогда…
— Мы должны поговорить с ней, — закончила мисс Йейтс.
— Что ж, поехали. У меня внизу машина.
Глава 6
Когда мы вошли, до одиннадцати оставалось еще несколько минут, следовательно, Вульф торчал в оранжерее, а в кабинете никого не было. Я рассадил посетительниц по креслам, а сам помчался наверх. Вульфа я застал в теплице, где он отмывал руки.
— Орангутан по фамилии Джадд, — наябедничал я, — собирается засадить меня в тюрьму за то, что я ему надоедаю. Вы, наверное, его понимаете. Он из вашей излюбленной категории — смесь шелка с закаленной сталью, крутая личность. Он сказал полицейским, что Клифф наврал с три короба. Я прошвырнулся к Тингли, но никого не обнаружил. Зато, заехав к мисс Йейтс, я застал ее вместе с Кэрри Мерфи, и они в один голос заявили, что хотят поговорить с Эми Данкен; я сказал им, что она здесь, и привез их сюда.
Я испарился, чтобы не выслушивать его ехидных замечаний по поводу моего провала с Джаддом. По пути я заскочил в свою комнату, чтобы припудрить нос, но, услышав лязганье лифта, помчался вниз.
Во время церемонии представления Вульф вел себя вполне по-человечески. Потом, подав сигнал о том, что пора нести пиво, и дождавшись, пока Фриц водрузит поднос перед его носом, Вульф испустил умиротворенный вздох, откинулся назад и прищурился на Гвендолин.
— Мистер Гудвин сказал мне, что вы хотели поговорить с мисс Данкен. Ее здесь нет. Полицейские пришли с ордером и увезли ее.
— С ордером? — переспросила Кэрри Мерфи. — Вы хотите сказать, что ее арестовали?
— Да. Как важного свидетеля. Ее забрали прямо отсюда. Я не люблю, когда в мой дом вторгаются с ордером на арест. Я попытаюсь договориться, чтобы ее освободили под залог. А вы — ее друзья?
— Знакомые, — поправила мисс Йейтс. — Но не враги. Нам бы не хотелось, чтобы она понесла незаслуженное наказание.
— Мне тоже. Я не думаю, чтобы она была замешана в эту историю с хинином. А вы как считаете?
— Как и вы. А нам позволят встретиться с ней?
— Сомневаюсь.
— Дело в том, — выпалила Кэрри, — что мы не все сказали полиции! Мы не хотели, чтобы они узнали про хинин!
Вульф пожал плечами.
— Это нелепо. Они уже знают. И не только от мистера Гудвина, но и от мистера Клиффа. А о чем именно вы умолчали?
— Мы… — Кэрри осеклась и взглянула на свою начальницу. Мисс Йейтс поджала губы и промолчала.
Кэрри вновь обратилась к Вульфу:
— Мы не знаем, насколько это важно. По газетным сообщениям судить трудно. Это мы и хотели узнать у Эми. Можно спросить у вас?
— Попробуйте.
— Эми… она ведь была там?
— В здании компании Тингли вчера вечером? Да.
— В котором часу она пришла?
— В пять минут восьмого.
— И что случилось?
— Когда она вошла в кабинет, некто, прятавшийся за занавеской, ударил ее по голове тяжелым пресс-папье. Почти час она пробыла без сознания. Когда в восемь минут девятого приехал мистер Гудвин, она пыталась спуститься по лестнице, но снова лишилась чувств. Мистер Гудвин поспешил наверх, увидел, что мистер Тингли мертв, осмотрел место происшествия и привез мисс Данкен сюда. По ее словам, войдя в кабинет, дядю она не увидела; предполагается, что он уже был мертв.
Кэрри потрясла головой.
— Ничего подобного.
Брови Вульфа взметнулись вверх.
— Он не был мертв?
— Нет. И Эми его не убивала.
— Вот как? Вы там были?
— Нет, конечно. Но как она могла кого-нибудь убить, если была без сознания? Даже если бы очень захотела?
— Возможно, вы правы. Но вы исходите из предпосылки, что она говорит правду. Полицейские не столь галантны. А что, если она лжет? Что, если ее ударили после того, как она убила своего дядю? Может быть, она его убила сразу, как пришла!
— О нет! — торжествующе воскликнула Кэрри. — Это невозможно! Вот в чем дело-то! Мы точно знаем, что в восемь часов он был еще жив!
Вульф уставился на нее, выпятив губы. Потом налил себе пива, выпил, утер носовым платком губы, откинулся на спинку кресла и снова вперил в нее взгляд.
— Очень интересно, — пробормотал он. — Откуда вам это известно?
— Он разговаривал по телефону.
— В восемь часов?
— Да.
