– Джимми! – крикнула я.
Он обернулся.
– Что?
– Как ты думаешь, кто мог взять эти деньги?
– Не знаю, Дон. Миссис Бредли довольно стара, я не удивлюсь, если однажды она найдет их под своими бумагами, – ответил он и вышел.
Неожиданно я осознала, какой слепой бывает любовь; как быстро она затуманивает глаза, изменяя краски, путая добро со злом; она – опиум, феерическая комедия, маскарад.
ИСТИННОЕ ЛИЦО ФЕРН
Я не хотела извиняться перед Ферн, так как считала, что это будет хуже для нее и для меня. Я понимала, что несмотря на то, что с ней произошло, она была всего лишь испорченной маленькой девочкой.
Мы не сможем ей помочь, если будем потакать ей, позволять брать верх над собой, но говорить об этом с Джимми было бесполезно, он слишком уверен в своей правоте.
Придя домой, я отправилась в комнату Ферн. В этот раз я решила постучать, прежде чем входить. Она долго не отзывалась, затем пригласила войти:
– Входите, я делаю домашнее задание.
– Я пришла вовсе не затем, чтобы это проверять.
На кровати были разбросаны книги, а из-под тетрадей выглядывал уголок журнала. Ферн покусывала карандаш, опустив глаза в пол.
– Ты пошла к Джимми и обвинила меня в том, что я подозреваю тебя в краже, да?
– Да, я поступила именно так.
– Я не хотела извиняться, но мне неприятно, что ты неправильно истолковала мои слова, Ферн. Я не ставила перед собой цель обвинить тебя в чем-то. Если ты так решила, то извини. Мы с Джимми любим тебя и хотим, чтобы ты была счастлива.
– Ты меня не любишь, – резко произнесла она и в упор посмотрела на меня.
У меня перехватило дыхание, у нее был характер папы, огонь в ее черных глазах напомнил мне его глаза, когда он бывал пьян.
– Люблю, Ферн.
– Не любишь, ты перестала любить меня после того, как обнаружила, что я не твоя сестра.
– Нет, Ферн, я всегда скучала по тебе, волновалась, и особенно после того, как все разъехались. Мне приходилось заботиться о тебе больше остальных, я проводила с тобой все свое свободное время; первое слово, которое ты произнесла, было моим именем.
– Я не помню, – сказала она, смягчившись.
– Конечно, мы не сестры, но ведь между нами есть родственная связь.
– Родственная связь? – Эта мысль заинтриговала ее.
– С тех пор, как я вышла замуж за Джимми. Но я все же думаю о тебе как о своей сестре. Правда. Мне так больше нравится.
– Но ведь тебе не нравится, что твой муж уделяет своей маленькой сестре так много времени.
– Кто тебе это сказал?
– Я прочитала об этом.
– В одном из этих журналов? Нет, это неправда. Мне кажется, что Джимми любит не только тебя, его любви хватит и для тебя, и для меня, и для Кристи. Кроме того, я не эгоистка, я прекрасно вижу, каким он стал счастливым после того, как нашел тебя.
– Да, он счастлив, что нашел меня, но печален, если я грущу.
Она подняла голову и посмотрела на меня скорее угрожающе.
– Я тоже расстраиваюсь, что ты грустишь, – сказала я.
– Хорошо, можно мне работать с посыльными и официантами?
– Сейчас для тебя важнее учеба в школе.
– Джимми мне разрешает, а ты... Я знала, что ты мне откажешь, я знала.
– Я поговорю с Робертом Гарвудом, он заведует этим. Но при одном условии: если ты будешь хорошо учиться в школе. Кстати, тебе нравится здешняя школа?
– Пока все нормально, я буду хорошо учиться. Могу я начать завтра?
– Завтра приезжает папа Лонгчэмп, – напомнила я. – Тебе захочется, наверное, побыть с ними как можно дольше?
– Ну, это же вовсе необязательно, – скривилась Ферн, – это ведь не займет много времени, не так ли?
– Разве тебе это неприятно? Папа будет очень рад видеть тебя, неужели ты не рада своему отцу?
