– Принеси также таз с дезинфицирующим раствором. Я хочу, чтобы здесь все сияло, когда ты закончишь, – сказала она мне. – Ты вымоешь пол. Я не могу допустить, чтобы моим ногам пришлось ходить по такой грязи!
– Но для этого нужно очень много времени! – закричала я.
– О, Боже, о, Боже, – запричитала Шарлотта.
– Я, правда, очень удивлена, что никто не убирал здесь раньше, – посетовала тетя Ферн и повернулась к тете Шарлотте. – Я не понимаю, почему моя сводная сестра и мой брат позволяют тебе обращаться так с этим домом и делать все эти глупости. Это ведь все еще часть собственности, которая имеет определенную ценность, не так ли? Мортон?
– Кое-какая ценность в этом есть, – безразлично проговорил Мортон. – Земля всегда чего-нибудь да стоит, даже если зданиям нужен ремонт.
– Однако я уже просто влюблена в эту кровать, – сказала тетя Ферн, подходя к ней и поглаживая столб. – Весьма элегантный образец. А посмотри, как сработан этот комод и это, – она указала на резьбу ручной работы.
– Да, мебель чего-нибудь да стоит, – согласился Мортон.
– Кристи, – тетя Ферн взглянула на меня. – Почему ты до сих пор не ушла за тряпками и тазами с мыльной водой? Мы не собираемся ждать всю ночь, ты знаешь.
– Не думаю, что ты имеешь представление о том, сколько здесь работы, – заметил Гейвин уже более спокойно.
– Нет, представляю, – с улыбкой ответила Ферн. – Но если ты так беспокоишься, что твоя драгоценная принцесса перетрудится и запачкает свои драгоценные пальчики, почему бы тебе не помочь ей? – холодно проговорила она. – Потом развернулась к Шарлотте. У бедняжки перехватило дыхание, а ее руки прильнули к горлу словно две запуганные птички в поисках убежища. – Тетя Шарлотта, не хотите ли вы дать нам чистое постельное белье и полотенца, много чистых полотенец, пожалуйста. У вас есть пылесос?
Шарлотта подавленно покачала головой.
– У них есть только это старье, чтобы вытереть грязь, – сказала я.
– Ну, полагаю это придется сделать. – Ну-ка, все за работу, – тетя Ферн наслаждалась ролью надсмотрщика.
– Вы на самом деле не сможете спать здесь, – возразила Шарлотта, округлив глаза. – Духи до сих пор приходят по ночам в эту комнату, даже иногда днем.
– Духи? Ты имеешь в виду привидений? Ну это – ладно. Мы с Мортоном привыкли к духам, правда, другого рода. А кстати, как здесь насчет выпивки?
– У нас есть вода, молоко и сок, – гордо перечислила тетя Шарлотта.
– Я говорю о виски.
– Виски? – задумалась Шарлотта. – В кабинете моего папы есть, но очень старое.
Ферн и Мортон рассмеялись.
– Чем старее, тем лучше, – кивнула тетя Ферн. – Покажи нам кабинет, мы пропустим по стаканчику и подождем, когда закончится уборка в нашей комнате, – распорядилась она.
– Кабинета там больше нет, – сказала я. – Теперь там мастерская Шарлотты.
– Тогда мы выпьем где-нибудь еще. Идем. Ну, шевелитесь все.
В дверях остановился Лютер с их чемоданами и взглянул на нас.
– Уж не собираетесь ли вы остановиться в этой комнате? – спросил он.
– Все уже решено, Лютер. Поставь чемоданы здесь, – велела тетя Ферн.
Лютер посмотрел на Шарлотту и, увидев в ее глазах боль, покачал головой.
– В этой комнате никто жить не будет, – твердо сказал он.
– Правда? Да кто ты такой, генеральный директор или еще кто-нибудь?
– Никто не пользуется этой комнатой, – просто проговорил Лютер. Глаза Ферн стали маленькими и злыми.
– А теперь, слушай, – она сделала шаг к нему. – Я знаю о тебе больше, чем ты думаешь. Мой брат рассказывал мне об этом месте и о тебе. – Ты – наемный рабочий, которому разрешили остаться здесь, но все может измениться в любую минуту.
Лицо Лютера так покраснело, и я испугалась, что он может взорваться.
– Тетя Ферн, я – единственная, кто может изменить здесь что-либо или нет, – напомнила я. – Я – единственная, кто владеет этим теперь.
Она холодно улыбнулась на мой вызов.
– Разве Филип не владеет частью этого имущества? Не главной частью, но небольшой? Почему бы нам не позвонить и не спросить его мнение? – заявила она, и ее глаза сверкнули от ликования.
– Не вздумай ее пугать, – пригрозил Гейвин, становясь рядом со мной.
Ферн вспыхнула. Она метнула свой испепеляющий взгляд на него.
– Да как ты смеешь разговаривать так со мной, Гейвин? А папа знает, где его драгоценный сынуля и чем он занимается? А как все это понравится твоей матери? – не отступала она.
