Она соответствует тем двум?
– Черт побери, вы сами знаете, что соответствует. Вы знали об этом давно. Это самая грубая…
– Нет, я об этом подозревал, и только. Вот почему отправитель до поры до времени оставался анонимным. Я хотел бы, чтоб между нами не было никаких двусмысленностей. Пуля, которую я вам послал, вылетела из того же самого револьвера, из которого были убиты Ибер и Брайэм, не так ли?
– Проклятье! Вы сами все это подстроили. Ну, я вам тоже подстрою. Подстрою, что вы оба…
– Мистер Кремер, это смехотворно. Я распутывал за вас чрезвычайно неприятное дело, а вы за это осыпаете меня проклятьями. Если вам приспичило выругаться, найдите, по крайней мере, подходящий повод. Так вы ответите на мой вопрос?
– Ответ «да».
– В таком случае я готов предъявить вам и убийцу, и само оружие преступления, весь вопрос лишь в формальной процедуре. Я могу пригласить к себе Окружного прокурора, вручить ему револьвер плюс пару превосходных свидетелей, и пускай он берет преступника. Или же смогу оставить это вам. Однако ни то, ни другое мне не по душе, поскольку я вошел в значительные расходы и заслужил гонорар, который, признаться, рассчитываю получить. Тем более, что в этом семействе денег куры не клюют. Итак, я хочу, чтобы все узнали, что я сделал и как, причем не просто узнали, а чтобы это произвело на них впечатление. Следовательно, я должен предъявить револьвер в присутствии всей компании и тут же назвать имя убийцы. Если приглашу их я, они наверняка не придут. Но вы можете привести их ко мне. Так вот, если вы… Прошу вас, дайте мне закончить. Так вот, если вы соберете их всех у меня в кабинете в одиннадцать часов утра, всех до единого, я подготовлюсь к встрече как следует, и вы получите все необходимое, даже сверх того. Итак, через три часа в моем кабинете. Надеюсь, вы окажете мне эту услугу, тем более, что я предпочитаю иметь дело с вами, а не с окружным прокурором.
– Мне следовало догадаться раньше, – прохрипел Кремер. – Вы звоните из дома. Вы провели дома всю ночь. Вы, черт побери, знали, что пули окажутся идентичными. Вы знали, что, как только мы это установим, мы немедленно возьмемся за вас, но вам не хотелось, чтобы вас тревожили среди ночи. Через полчаса у меня будет ордер на обыск вашего дома и другой на привлечение вас и Гудвина к ответственности за сокрытие улик.
– Да что вы говорите? Тогда прошу прощения за то, что мне придется положить трубку. Я должен буду кое-кому позвонить.
– Да. Вы позвоните. Черт побери, конечно же, вы позвоните. Я дал вам эти расписания, а вы вот чем мне за это отплатили. Кого вы хотите у себя видеть?
– Пятерых по фамилии Джарелл, мисс Кент и мистера Фута. В одиннадцать часов.
– Ну, конечно же. А до одиннадцати вы будете сидеть с вашими проклятыми орхидеями. И мы не должны вам мешать.
Кремер повесил трубку. Мы сделали то же самое.
– Судя по всему, он ненавидит орхидеи, – предположил я. – Я еще раньше обратил на это внимание. Наверное, вам придется от них избавиться. Теперь можно отвечать на телефонные звонки?
– Да. Между девятью и девятью тридцатью мне должны позвонить мисс Боннер, Сол, Фред и Орри. Если мы хотим, чтобы Джареллы получили громадное впечатление, мы должны представить им всю нашу компанию.
– О'кей. Однако не повредит, если мне наперед будет известно, за кем следует приглядывать. Знаю только, что не за Роджером Футом.
Вульф бросил взгляд на часы на стене.
– Еще рано. Очень хорошо.
Глава 17
Обязанности лакея и швейцара я передал Солу с Орри, поскольку у меня нашлись другие дела. Кремер со Стеббинсом явились за двадцать минут до установленного времени и, что называется, рвались к Вульфу, поэтому мне пришлось провести их в столовую и позаботиться о том, чтобы они не скучали. Разумеется, им нужен был не я, а Вульф, но я объяснил им, что если они подымутся на три лестничных пролета, то обнаружат, что дверь в оранжерею заперта. Я постарался отвлечь их внимание анекдотом об одной девочке из кордебалета и муравьеде, но им, судя по всему, было не до анекдотов.
Наконец на пороге столовой появился Вульф, сказал: «Доброе утро, джентльмены. Прошу пройти в кабинет», – и вышел. Кремер со Стеббинсом последовали за ним, я прикрывал тылы.
Во все предыдущие разы Отис Джарелл восседал на почетном месте в красном кожаном кресле, однако на этот раз Сол, следуя инструкции, усадил в него инспектора Кремера, а наш бывший клиент занял место в первом ряду вместе со своей женой, сыном и невесткой. Во втором ряду уселись Лоис, Нора Кент, Роджер Фут и Сол Пензер. На кушетке сзади меня устроилась Солли Кольт, сотрудница из штата Дол Боннер, Фред Даркин и Орри Кэтер. Пэрли Стеббинс сел там же, где и всегда – у самой стены на расстоянии вытянутой руки от Кремера.
В данный момент это красное кожаное кресло было отнюдь не почетным местом. Почетным местом было одно из желтых кресел, которое поставили рядом со столом Вульфа и в котором теперь восседала Дол Боннер, девица с огромными глазами цвета жженого сахара, обрамленными длиннющими черными ресницами. Разумеется, слишком красивая для того, чтобы быть сыщицей. Я заранее предупредил Фрица о ее приходе. Помню, как-то она обедала у нас, и с тех пор он взирает с опаской на каждую женщину, переступающую порог нашего дома, а вдруг она его вытеснит из кухни, не говоря уже об остальном хозяйстве?
Инспектор Кремер встал и обвел глазами собравшихся.
– Ниро Вульф собирается нам что-то сказать, так что давайте его послушаем. Вы здесь по приказу полиции, поэтому я желал бы кое-что прояснить. Вопросы, которые задаст вам Вульф, это его вопросы, а не мои. Можете на них отвечать или не отвечать, ваше дело. Полиция не уполномочивала Вульфа действовать в ее интересах.
– Мистер Кремер, у меня нет никаких вопросов, – сказал Вульф. – Одни ответы.
– Ол райт. Тогда валяйте, – разрешил Кремер и плюхнулся в кресло.
– Я хотел бы отчитаться перед вами, как я обнаружил револьвер, из которого были убиты Ибер и Брайэм, и как это повлияло на идентификацию преступника, – начал Вульф. – После того как вы все вышли отсюда восемь дней тому назад в понедельник, я сообщил мистеру Кремеру те сведения, которые обязан был ему сообщить, о чем вас заранее предупредил. С тех пор у меня нет клиента, а следовательно, нет и предписания действовать в чьих-либо интересах. Однако дело возбудило во мне любопытство. Поэтому я решил искупить свой позор и продолжить расследование.
Он откашлялся.
– Вы от моих услуг отказались, так что помощи от вас ждать не приходилось. В моем распоряжении не было ни людей, ни средств, необходимых для ведения расследования, плюс к тому мне чинила всяческие препятствия полиция. Однако же я располагал одним фактом, на который возлагал большие надежды, а именно: пули, сразившие Ибера и Брайэма, вылетели из одного и того же револьвера. Допустив, что из него стрелял один и тот же человек, я сделал вывод, что револьвер находился в его распоряжении с четверга, когда был убит Ибер, до воскресенья, когда погиб Брайэм, или же он был спрятан в таком месте, откуда его всегда можно взять. Где же он был спрятан?
Вульф метнул взгляд в сторону Кремера.
– Мистер Кремер оказал мне громадную услугу, разрешив мистеру Гудвину воспользоваться отчетами о ваших продвижениях в данный отрезок времени. Я глубоко ценил и ценю его сотрудничество, так что с моей стороны было бы в высшей степени непорядочно предположить, будто он позволил мне ознакомиться с содержанием этих отчетов лишь потому, что его терзало любопытство, как я распоряжусь со всем этим материалом.
Они передо мной, – он постучал указательным пальцем по листкам бумаги на своем столе. – Мистер Гудвин их перепечатал. Я ознакомился с ними и тщательно их проанализировал. Разумеется, я не исключал
