подходил для управления тюрьмой. Я хочу сказать, что каждого оказавшегося здесь обязательно тревожат проблемы личного плана.
— Даже если этот каждый не псих, — подхватила Самми, — то через полчаса, проведенных на этой планете, он сделается таковым. Но ведь Шаклер — мазохист.
— А кто еще способен выдержать такую работу? — Дар обозрел поле боя. — Кажется все стихло. Пошли.
Он перекинул веревку через плечо и потопал по равнине. Самми последовала за нартами:
— Не хотелось говорить, но признаюсь, что у меня мозги пошли набекрень.
Дар покосился на нее:
— Надеюсь, ты не обиделась?
— Да нет. По правде говоря, мне надо было с кем-то поделиться.
— Ага, наконец-то я дождался комплимента. А сначала у тебя сложилось не совсем верное представление о нас?
— Какой ты деликатный, — фыркнула она. — Не спеши радоваться. Я пока не могу утверждать, что ошибалась, но... э... скажем, встретила не то, что ожидала.
— Интересно, что же ты ожидала встретить?
— Отбросы общества, — отрезала она.
— В принципе, так оно и есть. Это лишь вопрос определения. Уже одно то, что ты в тюрьме, ставит тебя на самую низшую ступень положения в обществе.
— Но ведь в тюрьму попадают преступники.
— Может быть, когда-то так и было, но теперь могут сослать только за то, что ты оказался не на том месте не в то время.
— Это вопрос спорный.
— Нет, не спорный, — Дар сжал губы. — Можешь мне поверить.
— Убеди меня.
— Послушай, в тюрьме, даже такой большой, как эта, считается неэтичным спрашивать, по какой причине ты сюда угодил.
— Я так и поняла, — Самми пристально поглядела на него. — Но меня трудно упрекнуть в пристрастии к этике, поэтому я спрашиваю.
Лицо Дара побледнело. Он стиснул челюсти, потом глубоко вдохнул.
— Твоя взяла. Но, скажем так, речь пойдет не про меня, а про кого-то другого, с кем я знаком. Ладно?
— Воля твоя, — согласилась Самми.
Несколько минут Дар двигался молча, потом начал:
— Назовем его Джорджем.
— Назовем, — согласилась Самми.
— Джордж рос обычным мальчуганом. Сама знаешь, приличные родители, маленький городок с прекрасными учителями, никаких хлопот. Но школа ему надоела, и он сбежал.
— Его забрали в армию?
— Нет. Юный идиот записался добровольцем. А поскольку у него не было абсолютно никаких познаний в бухгалтерии и товарном учете, то его, разумеется, направили в интендантское подразделение.
— И там ты с ним познакомился?
— Можно сказать и так. Во всяком случае, из Джорджа сделали извозчика: научили, как управлять космическим буксиром. И он по уши увяз в перегрузке товаров с заатмосферных челноков на звездолеты и обратно. Воображал себя асом и все такое прочее.
— А мне показалось, что твой приятель завербовался в армию.
— Даже пехоте для сопровождения придают парочку звездолетов. Во всяком случае, это была отличная работа, но потом и она Джорджу надоела.
Самми прикрыла глаза.
— И он захотел сменить род занятий?
— Да, — кисло признался Дар. — Он подал документы, чтобы его перевели. И его перевели. Клерком на склад. Повышение, чтоб у них глаза повылазили! Джордж чуть с ума не сошел, болтаясь весь день под складскими перекрытиями в заботах о том, чтобы роботы правильно уложили правильные предметы в правильные ящики, а правильные ящики в правильные контейнеры. А в столовке он постоянно слышал хвастливые байки своих коллег по учету и контролю о том, как даже генералам приходится считаться с сержантами во главе компьютерных отделов, иначе товары, которые закажут армейские шишки, могут случайно оказаться отправленными на противоположную окраину Федерата.
— Звучит впечатляюще.
— Да, особенно для юнца. И тогда Джордж решил продвинуться по службе.
— Что ж, — тихо вставила Самми, — если усердно работать, то должны быть подвижки по службе.
— Да, конечно, — отозвался Дар. — В общем, так оно и случилось с Джорджем. Парень, правда, знал немного о компьютерах, всего лишь школьный минимум, поэтому рьяно взялся за обучение программированию. Сама знаешь, вечерние курсы по три часа в день плюс самоподготовка. И это сработало. Он успешно сдал экзамен и ему присвоили капрала.
— Пока все складывается удачно. Его усадили за компьютер?
— Несколько месяцев он только и делал, что вводил в память числовой материал. К концу первого месяца Джордж назубок выучил код каждого армейского взвода, каждого армейского звездолета. К концу второго наглядно представлял себе пункты их дислокации.
— А к концу третьего он уже понял, что эта работа ничуть не лучше общения со складскими роботами?
— Точно. И тут сержант подсовывает ему цифры, которые не вписываются в привычные рамки кодовых значений. Джордж отпахал достаточно долго, чтобы успешно расшифровать индекс товара, который оказался гигантской отопительной системой, и шифр назначения, указывающий на Гамму Бетельгейзе.
— Гамма Бетельгейзе? — Самми нахмурилась. — По-моему, я встречала упоминание данного объекта в каком-то рапорте. Это, случаем, не Планета Джунглей?
— Она самая, — кивнул Дар. — Джорджу приходилось отправлять туда пестициды и кондиционеры. Так что отопительный агрегат никак со всем этим не стыковался. Он помчался к своему сержанту и бодро отрапортовал о предотвращении дорогостоящей ошибки, видя себя уже повышенным в звании.
— А сержант велел ему заткнуться и делать, что велят?
— Да, Самми, у тебя есть опыт по части бюрократических штучек. Как говорится в девизе рядовых исполнителей? «Наша участь — не спрашивать зачем, а действовать и нести ответственность». У Джорджа было развито чувство ответственности! И тут он припомнил треп в столовке, почему генералы должны считаться с каптенармусами.
— А твой сержант, по всей видимости, не исключение из этого правила.
— Не будем о нем. Джордж поступил так, как считал правильным.
— Он настучал на сержанта?
— Он не был настолько глуп. В конце концов шифр — это всего лишь набор цифр. Кто способен понять, как эти числа попали в компьютер и откуда? Никто. И на второй вопрос, кто мог повлиять на сержанта, ответ тот же самый: никто. А вот сержант был способен превратить жизнь Джорджа в кромешный ад. Ни к чему хорошему донесение о проступке сержанта привести не могло. Так что Джордж выкинул фокус похлеще. Он поменял индекс отопительной системы на индекс гигантского кондиционера.
Глаза Самми расширились.
— Не может быть!
— Вот и тебя, — сказал Дар с горечью, — заела эта бюрократическая машина. Джордж был невиновен, он следовал инструкциям по эксплуатации компьютеров и считал, что люди должны быть столь же логичны.
Самми покачала головой:
— Бедняжка, что сталось с ним?
— Какое-то время ничего не происходило, а с Гаммы Бетельгейзе жалоб не поступало.
