— Добро пожаловать, ночной бродяга шалый.
— Пак! — завизжала Гвен и обратилась к гостю:
— Безусловно, ты самый...
Она остановилась, увидев выражение лица эльфа. Род тоже отрезвел.
— Чего хорошего, Пак?
— Ничего, — мрачно ответил эльф. — Род Гэллоуглас; ты должен явиться, и побыстрей, к королю!
— Ах, я, значит, должен, да? С чего вдруг такая спешка? Из-за чего вся эта паника?
— Зверолюди! — выдохнул запыхавшийся эльф. — Они напали на побережье герцогства Логайр!
Королевская гвардия устремилась на юг с королем во главе.
На обочине дороги сидел на пасущемся коне одинокий всадник, наигрывая на свирели негромкую и печальную мелодию.
Туан нахмурился и сказал ехавшему рядом с ним рыцарю:
— Что такое вон с тем парнем? Неужели он настолько упоен собственной музыкой, что не видит приближения вооруженных всадников?
— И неужто он не видит вашей короны? — откликнулся рыцарь, исполнительно выражая словами то, что думал его государь. — Я его разбужу, Ваше Величество. — Он пришпорил коня и повернул легким галопом к всаднику. — Эй, парень! Ты что, не видишь приближения Его Величества?
Всадник поднял голову.
— И верно, это он! Слушай, ну разве не удачное совпадение? Я как раз о нем и думал.
Рыцарь уставился на всадника, а затем осадил коня.
— Ты — Верховный Чародей!
— Верховный? — нахмурился Род. — В этом нет ни слова правды, любезный рыцарь. Я не верховный, не командую даже взводом, поскольку я не на взводе, а совершенно трезв — с прошлой пятницы даже не думал о крепких напитках.
Рыцарь нахмурился, раздражение в нем брало верх над благоговейным страхом.
— А, ты такой же невоспитанный, как виллан! Знай же, что король Туан возвел тебя в лорды, отныне ты носишь звание Верховного Чародея!
— Именно так, — подтвердил, подъезжая к ним, король. А затем довольно неохотно добавил:
— Рад встрече, Лорд Верховный Чародей — так как наш бедный остров Грамарий нуждается в твоем искусстве и твоей мудрости.
Род склонил голову.
— Я всегда послушен зову моего приемного отечества. Но почему я получаю в связи с этим высокий титул? Я б явился с такой же быстротой и без него.
— Он твой по праву, не так ли? — Губы Туана сжались в тонкую строчку. — И он достойно утверждает твое положение. Люди лучше сражаются, когда знают, от кого получают приказы, и кто отдает их.
— Мягко сказано, — признал Род. — Если хочешь чего-то добиться, надо иметь четкий блок алгоритма. Совершенно верно, Ваше Величество, мне следовало бы знать, что в вашем суждении лучше не сомневаться.
Туан поднял брови.
— Любезно, не ожидал услышать такое от тебя.
— А следовало бы, — усмехнулся Род. — Я всегда отдаю дань уважения, когда его заслуживают.
— И воздерживаешься, когда нет? — нахмурился Туан. — Выходит, я столь редко достоин уважения?
Род снова усмехнулся.
— Только когда пытаешься использовать власть, которой не обладаешь — что случается не так часто теперь, когда ты король. И конечно, когда ты поддерживаешь тех, кто не прав.
Туан стал еще мрачнее.
— Когда же я так поступал?
— Как раз перед тем, как получил от меня коленом в пах. Но должен признать, что королева больше не пытается разыгрывать из себя бога.
Туан покраснел, отворачиваясь от Рода.
— И конечно же, ты тогда пытался быть ее рыцарем и говорил безапелляционным тоном. — Род не обращал внимания на сигнал опасности. — На что ты не имел права — в то время. На самом-то деле, у тебя его по-прежнему нет.
— Разве? — резко бросил Туан, разворачиваясь лицом к Роду. — Я теперь король!
— Это означает, что тебе полагается быть первым среди равных. Титул не делает тебя всесильным... и не дает тебе права издавать законы, если твои бароны против них.
— Ты не должен так говорить со мной...
— Ну да, ты это ты, — признал Род. — А вот Катарина...
— На королеву редко не воздействуют мои советы, — процедил сквозь зубы Туан. — Сделанное нами... Мы делаем все сообща.
— Значит, вы оба организовали поход на юг для борьбы со зверолюдьми?
Туан сумел не потерять нить разговора, хотя был очень расстроен.
— Мы обсудили это и пришли и согласию. Я не говорю, будто нас радует такое будущее.
— Ну, скажи правду, — предложил Род. — Или ты действительно собираешься утверждать, будто тебе не по душе быть снова в чистом поле?
Захваченный врасплох, Туан воззрился на него. А затем застенчиво улыбнулся.
— Воистину, у меня сердце поет, когда я гляжу на открытые поля и чувствую на плечах доспехи. Признаться, не так уж плохо убраться прочь от палат и совещаний.
Род кивнул.
— Именно этого я и ожидал; ты прирожденный генерал. И все же не могу понять, как тебе удается быть при этом еще и хорошим королем.
Туан нетерпеливо пожал плечами.
— То похоже на руководство битвой, за исключением того, что отдаешь приказы «войскам», состоящим из лордов и баронов.
— Но для этого требуются совершенно иные знания.
— Ими обладает Катарина, — очень честно ответил Туан. — Мне нужно лишь подкреплять ее суждения своими речами и отдавать ее приказания так мудро, чтобы они не вызвали бунта.
И это правда, размышлял Род. Половина учиненных Катариной обид были вызваны, скорее, тем, как она говорила с вассалами, нежели тем, что она говорила.
— Ну, ты только что вновь заслужил мое уважение.
— Чем? — нахмурился Туан. — Правлением?
— Нет, прямотой. Но бремя монархии нести Вам, Ваше Величество. Теперь же Ваши знания как никогда необходимы. Что вы предполагаете предпринять в связи с этими набегами?
— Отправиться туда, где они побывали, ожидая, что они снова нанесут удар, и неподалеку оттуда, где ударили впервые, — ответил Туан. — Когда пчела находит цветок, полный нектара, разве она не возвращается на то же место найти поблизости новые цветы?
— Да, и обычно с другими пчелами. Как я замечаю, ты и сам привел с собой немало помощников с жалами.
Туан оглянулся на свою армию.
— Зверолюдям будет трудновато одолеть эти отважные сердца.
— Судя по услышанному мной сообщению, опасности подвергаются не сердца, — заключил Род.
Род повернул Векса и последовал за Туаном и сопровождающими короля рыцарями. Они подъехали к войску. Колонна снова тронулась на юг. Туан кивнул, продолжая прерванный разговор:
— Ты говоришь о Дурном Глазе.
— Да, — согласился Род. — Ты не доверяешь этой версии?
Туан пожал плечами.
— Самое мудрое считать это правдой и беречься его, по возможности. — Он пронзил Рода пристальным взглядом. — Какое есть средство от него?
