Она взглянула на него:
— Ладно, даю тебе слово. Дружба — это святое.
— Ну слушай. Когда Салливан вернулся с континента, он обнаружил, что пропали картины его матери. Я рассказал ему, когда и где обнаружил некоторые из них, он выкрал их. Тебя тогда не было в Лондоне, но, по-моему, газеты дали ему прозвище Мародер из Мейфэра.
— Боже милостивый!
— Значит, ты слышала это имя?
— Да… В тот год мама отказалась отпустить нас в Лондон из-за участившихся краж.
— Но он больше этого не делал. Однако в прошлом году Фин оставил армию, чтобы помочь своему брату. По ряду причин, о которых я не стану сейчас говорить, он проехал Суссекс под видом разбойника с большой дороги.
— У тебя… интересные друзья.
— Да. Их поступки подали мне блестящую идею — проникать в дома некоторых друзей герцога и избавлять их от нескольких безделушек. А потом я рассказал герцогу о том, что делаю. Он страшно разозлился. Вот поэтому-то у меня сейчас нет денег, чтобы заплатить Косгроуву за тебя.
— И в результате он лишил тебя поддержки.
— Да он лишил бы меня и головы, если бы нашел способ сделать это, не поднимая шума. Но если это имеет для тебя значение, я прекратил кражи. Вчера ночью я сделал это в последний раз: вернул свое кольцо. Черный Кот больше не появится.
— Почему ты решил остановиться?
— Потому что я встретил девушку, которая имела законные основания презирать собственную семью. Но она захотела оставаться верной родным намного дольше, чем следовало бы, — просто потому, что считала это правильным. Это заставило меня понять, что я был идиотом, превратился в пустого болтуна, в чем меня и обвиняли.
У нее вспыхнули щеки.
— Сейчас я хотела бы чего-нибудь выпить. Что ты предпочитаешь? Виски?
— Это самое противное.
— Вот и хорошо.
Он молча подошел к своему столу и вынул из нижнего ящика бутылку и два бокала. Наполнив их, Брэм протянул ей один и снова сел.
— Советую сделать один большой щедрый глоток. Не держи его долго во рту.
Она последовала его совету и закашлялась. Брэм вынул бокал из ее пальцев, поставил его на стол и затем опустошил свой. Ведь было бы неприлично позволить леди пить в одиночку.
— Хорошо… — чуть отдышавшись, сказала она. — У тебя это выглядело намного проще.
— Практика. — Он подождал, пока ее кашель не утих. — Ты меня ненавидишь?
Это был идиотский вопрос, но в ответ она отрицательно покачала головой. И радость заполнила его всего.
— Если бы я была мужчиной и моложе, когда это все случилось, то не уверена, что действовала бы иначе.
— Нет, — возразил он. — Ты лучше меня. — Он дотронулся до ее плеча и тут же опустил руку. — Как ты догадалась, что я — Черный Кот?
— Тебя выдал Косгроув. Должно быть, он видел тебя прошлой ночью, — ответила она, снова побледнев. — Это дало ему повод высказать новые угрозы в мой адрес.
Брэм насторожился, все его чувства обострились.
— Хорошо, что ты пришла ко мне, — сказал он как можно спокойнее. — Чем он теперь угрожал?
— Сегодня утром он нашел меня, когда я с Тибби гуляла в Сент-Джеймс-парке. Он сказал, что у него есть доказательство, что ты — Черный Кот… и что если я попытаюсь сбежать, он добьется твоего ареста. И что он отослал объявление о помолвке в «Таймс». Оно должно появиться в газете в субботу.
Кровь отлила от лица Брэма. Четыре дня… Что он успеет за это время?
— А свадьба будет назначена на следующий день после этого. Он сказал, что уже получил из Кентербери разрешение.
Конечно, получил. Косгроув не забывает о мелочах. Брэм встал.
— Нам надо вывезти тебя из Лондона. Сейчас же. — Он распахнул дверь и позвал: — Хиббл!
В конце коридора показался дворецкий.
— Да, милорд?
— Приготовьте мою карету.
— Слушаюсь, милорд.
Роуз наблюдала за его приготовлениями, разрываемая между чувством страха и каким-то другим чувством, которого не могла выразить словами. Брэм снова закрыл дверь и подошел к письменному столу.
— Ты выше Элайзы, но, может быть, у Тибби или Бет можно одолжить что-нибудь из одежды, пока ты не окажешься в безопасности. — Он вынул из ящика пачку банкнот и протянул ей.
— Что это?
— Здесь чуть меньше шести тысяч. Скоро я получу еще несколько сотен, но их еще надо собрать. Эти деньги помогут тебе где-нибудь неплохо устроиться. А если ты будешь достаточно бережлива, то можешь вложить часть из них в какое-нибудь прибыльное дело, и тебе не придется искать работу.
— А как же ты?
— Косгроув, вероятно, установил наблюдение за домом. Он узнает, что ты пришла ко мне. Я отвлеку внимание, а ты в это время сядешь в карету и поедешь в Бромли-Хаус, чтобы взять с собой все необходимое и горничную и уехать.
— Брэм, он сделает так, что тебя арестуют.
Он взглянул на нее и продолжал рыться в письменном столе.
— Если этот арест — часть искупления за мои грехи, то пусть так и будет. Не тебе же расплачиваться за них.
Он достал пистолет.
— Ты знаешь, как с ним обращаться?
— Господи! Нет, конечно.
— Тогда я не буду заряжать его. Попроси Фина или Салливана показать тебе, как это делается, но не задерживайся там дольше часа. Не могу дать гарантий, что сумею задержать Кинга на более долгое время.
Ее сердце дрогнуло, боль пронзила ее грудь, и она чуть не задохнулась.
— Я не уеду, — сказала она и положила банкноты на стол.
— Это необходимо. У него есть особое разрешение, и он может затащить тебя в любую церковь и вынудить священника поженить вас. Но он больше тебя не тронет.
— А ты сам собираешься сидеть на месте и ждать, когда тебя арестуют? Думаешь его отвлечь? Он будет издеваться над тобой, а я в это время сбегу?
— Он не мог бы разоблачить меня, если бы я не допустил ошибки.
— Я остаюсь.
Брэм обошел стол и схватил ее за руку.
— Ты уедешь. Не будь, ради Бога, такой упрямой, Розамунда. Тебе лучше избавиться от нас обоих.
— Ты же не такой, как он, Брэм.
— Не будь в этом уверена, дорогая.
Ухватив свободной рукой его за волосы, она притянула его голову к своему лицу.
— Я это знаю, — прошептала она и поцеловала его. — И я уеду, только если ты отправишься со мной.
У него перехватывало дыхание, но он ответил на ее поцелуй.
— Я не могу сбежать от этого, Розамунда. — Он снова поцеловал ее теплыми и чувственными губами. — Если я сбегу, то больше никогда не смогу устоять перед соблазном легкого пути.
