хотел было перейти ко второй строфе, но тут дракон гаркнул:
— Берегись!
Мэт едва уклонился от огненного залпа, недоумевая, что могло разозлить Стегомана.
— Я что-то не так сказал?
— Нет, только собирался сказать. Ты чуть было не исчез отсюда!
— Правильно. Мы же все обсудили и приняли решение.
— Ну да. Решили, что тебе больше по вкусу бросить вызов слепой судьбе, чем видеть тут и дожидаться погибели. Все так. Но неужели ты думаешь, что драконы любят такие тесные и нездоровые помещения больше, чем люди?
— О! — Мэт хлопнул себя по лбу. — Прости, я, кажется, немного поторопился.
— Да, и чуть было не избавил меня от своего общества.
— Понимаю твою точку зрения. — Мэт смерил взглядом напряженную морду дракона. — Мне надо выпустить тебя первым. Куда бы тебе хотелось?
— Куда угодно, лишь бы место было открытое.
— Значит, равнина. — Мэт закатал рукава. — Как насчет равнины с ручейком?
— С ручейком, с речкой, с болотом, мне все едино. Лишь бы выбраться отсюда.
Мэт кивнул и завел классическое:
Глухо и тяжело стукнуло, и Мэт остался один в камере, только пламя гигантской свечи накренилось от порыва ветра. Мэт глубоко вздохнул, уже чувствуя, как стягиваются вокруг неведомые силы. Сейчас он более чем когда-либо был уверен, что они подчинятся его словам.
Он подумал мельком, зачем это ему надо было класть в постель дракону фиалки и заставлять его пить ветер устами? Большого смысла в этом он не видел, но раз поэт счел нужным написать так, не Мэту его судить.
Однако сейчас на повестке дня стояло другое — стишок про узницу.
Силы собирались вокруг — как статическое электричество к громоотводу. Вот-вот проскочит искра.
В ощущении силового поля было теперь даже что-то зловещее. Мэт подумал: а что, если, стянув к себе такие мощные силы, он не сумеет найти императив, повелительную формулу, русло для разрядки магического поля?
Что, в самом деле, прицепить к этому стишку в качестве ударной фразы? А?
Беззвучный взрыв потряс темницу, пол вырвался из-под ног Мэта, огромная рука подхватила и тут же отпустила его. Он огляделся, тяжело дыша, обливаясь потом, — и увидел принцессу.
Глава 4
Девушка была самой красивой из всех, кого видел Мэт: чистое, бледное личико, тонкие арки бровей над огромными голубыми глазами с пушистыми ресницами, прямой, чуть вздернутый носик, пухлые алые губки и волны золотых волос, струящиеся по плечам и по высокой груди.
И это без ванны и без соответствующего костюма! Грязные порыжевшие лохмотья, облачавшие ее, были, вероятно, когда-то длинным платьем со шнуровкой и с узкими рукавами, выглядывающими из других — широких, свободных.
Принцесса смотрела на него в упор, как бы пытаясь сообразить, кто это — ангел или демон. Мэт решил сразу ее просветить.
— Привет. — Он сумел беззаботно улыбнуться. — Я — здешний новый маг. А вы, должно быть, принцесса.
Ее глаза сверкнули, и она поднялась с низкого кресла движением львицы, завидевшей газель.
— Вы — маг? Это правда? Вы меня не обманываете, сэр?
— Ну, я не самый главный маг на свете, но кое-что у меня, кажется, получается.
— Похоже на правду, раз вы смогли сюда проникнуть. Зачем пожаловали?
— Э... я просто услышал, что тут есть одна леди, которая нуждается в помощи. Не могу ли я быть вам полезен?
— Можете. Если вы в самом деле ко мне. — Она медленно выпрямилась во весь рост. — Откуда вы явились, сэр?
Мэт замялся.
— Уф, это длинная история.
— Ничего, у меня сейчас нет срочных дел. — К такой внешности еще и чувство юмора! — Прошу вас, рассказывайте.
— Я из другого мира. В сущности, из другой вселенной. Я сидел себе там спокойно, и вдруг — раз! — оказался здесь. Я имею в виду — в Бордестанге.
Она сделала большие глаза.
— Вас приколдовали к нашему миру?
— Можно понять и так. Хотя приколдовали — сильно сказано, по-моему.
— А по-моему, нет. — Она была в высшей степени уверена в себе, и это несколько угнетало собеседника. — Разве не какой-нибудь колдун заманил вас к нам?
— Не думаю. Единственный колдун, которого я пока что тут встретил, — это Малинго, а он явно был удивлен, увидев меня.
— Тогда, вероятно, вы правы, вас переместил не злой волшебник. Но если не злой, значит, добрый. Какой-нибудь маг.
— Минутку, — запротестовал Мэт. — По-моему, это спорное предположение, ведь...
— А по-моему, нет, — перебила его принцесса. — Иначе как бы вам удалось спастись от Малинго?
— Я просто сказал ему, что пока не могу принять решение, на чьей я стороне, и он дал мне время подумать.
Принцесса подняла брови.
— Значит, ему нужна ваша Сила. Не в его правилах оставлять жизнь волшебнику, если тот ему неподвластен. Он вас замуровал?
— Он меня — что? Вы, вероятно, имеете в виду — бросил в темницу? Да, в камеру по соседству с солониной.
— И конечно же, в камеру с заклинаниями, чтобы нельзя было сбежать. Как же вы обошли это?
— Камеру с чем? — озадачился Мэт. — С чего вы взяли?
— Я слышала, как стражники разговаривали у меня под дверью. Малинго заклял страшным заклятьем каждую камеру.
Словно бы часовой механизм затикал у Мэта в голове.
— Вот почему на этот раз я почувствовал вокруг себя особо мощные силы! Похоже, у меня больше власти, чем я думал.
— И она вам еще пригодится, — сказала принцесса тоном, не допускающим возражений. — Зачем вы перенеслись в мою камеру?
— Ну... — Мэт смутился и развел руками. — Мне кажется, это так ясно. Прекрасная принцесса в
