— Наш путь труден, Грегори. Мы должны выследить их и отправить всех до единого обратно в этот водоворот, утопить их в мерзком омуте, где они возникают и откуда приходят в наши сны… Иначе нам всем несдобровать.
Грегори примолк, кивая и дожидаясь, пока она договорит. Затем кивнул еще раз и заключил:
— Да. Ты и я. Мы вместе. Только так. Давай же проведем остаток дня в готовности встретить противника лицом к лицу.
— Пасть к пасти, было бы уместнее сказать.
— Пусть так. Но встретим.
Она сжала его ладонь еще крепче, словно пыталась спрятать там свое сердце.
— Удивительная жестокость!
— Да уж.
— С кем нам предстоит встретиться — даже подумать страшно…
— Мы должны служить своей стране, — согласился Грегори. — Давай-ка пойдем, подготовимся как следует. У меня тут возникла мысль — нам надо познакомиться с этими чудовищами поближе. И я знаю, где можно почерпнуть знания о них.
Остаток дня они провели над старинными манускриптами, разглядывая диковинные рисунки и витиеватый готический текст под ними. Днем они строили планы, а ночью занимались любовью с такой решимостью и отчаянием, словно только это одно могло спасти их от наваждений и миражей, живших в их подсознании.
Грегори пообещал Алуэтте закатить шикарную свадьбу, как только наступит подходящее время, и когда они оба окажутся к этому готовы. Она же настаивала, что он должен в первую очередь пообещать это самому себе.
Она, мол, не нуждается — не чувствует в этом такой необходимости… впрочем, если он, конечно, настаивает, и если ему будет приятно… что ж, тогда она согласна. Конечно, хитрая девушка лукавила: тайком, в глубинах никем еще не познанного девичьего сердца, она считала себя достаточно привлекательной и достойной парой даже для принца благородных кровей. Само собой, Грегори давно уже хотел связать свою жизнь с ней навеки, а не просто поразвлечься. И собирался устроить свадьбу в самом недалеком будущем.
И никто из них не сомневался в своих обязательствах перед будущим супругом.
Проснувшись на следующее утро, Грегори взглянул на чашку чая, над которой поднимался пар, и произнес:
— Вчера у нас состоялось первое заседание военного совета?
— Да, — рассмеялась она поощрительно. — Будем считать, что так.
— И…
— Если двоих можно назвать армией, — сказала бывший главный агент анархистов Грамария, — то мы не самая худшая.
— Согласен, — хмуро усмехнулся Грегори. — В таком случае, я должен поставить задачу на день: сказать своему воину, куда мы идем и зачем.
Алуэтта замерла, поскольку, если речь шла о воине, то первое, что пришло ей в голову — это старший брат Грегори — Джеффри и ее бывшая соперница Ртуть.
Грегори отвлеченно и рассеянно смотрел в сторону.
Но это была не простая рассеянность — он посылал брату телепатическое сообщение, зашифрованное кодом, известным лишь членам его семьи. Но для Алуэтты это был секрет Полишинеля — она давно научилась дешифровывать послания друга и любовника буквально на лету — раньше, чем они выходили из его мозга.
«Грегори, братец! — раздался рев восторга. Это был Джеффри. — Как там делишки?»
«Чудовищно, братец, — отвечал Грегори. — Мы идем поохотиться. Догадываешься, на кого?»
'Как? Чудовища? Опять? Погоди, погоди, а как же я? Вы что, собираетесь охотиться без меня?
«Они не из этого мира, — откликнулся Грегори, — так что шутки в сторону».
«Что, дело так серьезно?»
«Серьезнее некуда».
В тоне Джеффри появилась некоторая заинтересованность.
«Ну, тогда покажи мне их».
И Грегори показал.
Возбужденный Джеффри шел по коридору огромного родового замка, громко топая сапогами. Стража у дверей апартаментов наследника не рискнула остановить его — лишь один сказал осторожно:
— Соблаговолите обождать минуту, мой лорд, мы известим о вашем прибытии, — в то время как другой уже стукнул жезлом по ту сторону створки дверей, объявляя во всеуслышание:
— Лорд Джеффри к Вашему Высочеству!
Принц Ален с улыбкой отложил перо.
— Ну, что ж, впустите!
Когда Джеффри появился на пороге, Ален встал из-за стола со словами:
— Что творится в мире, мой друг? Охота на волков или… — и тут он, присмотревшись, заметил странное выражение на лице Джеффри:
— Да что, в самом деле, стряслось!
— Мой сбрендивший братец, — отвечал Джеффри, — и эта бестия, с которой он помолвлен… ну, ладно, пусть будет — жена. Так вот, ей, видите ли, мнятся какие-то кошмары.
— Кошмары?
— Да, они занимаются медитациями и увидели там что-то в трансе — а теперь собираются пуститься во все тяжкие по землям королевства, чтобы найти подтверждение своему бреду.
Ален привстал: все, что касалось земель королевства и его людей, в первую очередь, касалось его самого.
— Так и что это еще за кошмары, не будешь ли ты столь любезен пояснить, о неугомонный воин?
Джеффри хмыкнул:
— Монстры!
— Монстры?
— Какие-то чудовища, которые появляются прямо из тумана и атакуют внезапно, стремительно и беспощадно.
— Это уже интересно. Значит, говоришь монстры, — Ален задумался, подперев подбородок рукой, увенчанной тяжелым перстнем с печатью.
— Да, монстры. А за ними следуют еще какие-то орды кровожадных варваров на страшенных жеребцах, готовые растерзать и поработить народ Грамария.
Ален побледнел. Вся краска схлынула с его лица.
— И есть какие-нибудь подтверждения столь… странным грезам?
— Лично я не могу и не хочу верить во все это, — ответствовал Джеффри, подбоченясь, — Но не хотелось бы, чтоб нас застигли врасплох. Как тогда, помнишь?
Ален кивнул.
— Я тебя понял. Продолжай.
— Если эти чудовища в самом деле вырвутся на волю, я не хочу, чтобы мой брат оказался перед ними один, почти безоружный и без необходимого подкрепления. Его невесту я не беру в расчет.
Никто из них не нашелся, что сказать: оба помолчали, подавленные мыслями. Никто не стал говорить того, что и так подразумевалось, — оба не доверяли Алуэтте.
— Что ж, — наконец подал голос Ален. — Раз ты едешь, то и я с тобой. — В его голосе была решимость.
— Ты? Но зачем?
— Ты защищаешь брата, а я — свой народ.
Джеффри нахмурился:
— Но мы не можем рисковать наследником трона.
