– Как вам будет угодно. Для вас приготовлены последние два слева в конце вагона.
– Спасибо, – повторил я. – Бейта, пошли.
– Занимайте это, – указал я девушке на первое из двух купе. Дойдя до второй двери, нажал на кнопку и вошел внутрь.
Пауки достигли совершенства в транспортировке разумных существ по всей Галактике и, само собой, до мелочей разработали дизайн и оборудование купе. Учитывая способность обстановки приспосабливаться к расе пассажира и прочему, халканские проектировщики мало что могли усовершенствовать и потому удовлетворились тем, что просто добавили претенциозности. Это означало все то же резное дерево на стенах, все ту же мозаику на полу, все те же золото, хрусталь и мрамор в прочих местах. Но, по крайней мере, обошлось без клеток с птицами.
Мои часы не подавали никаких сигналов; видимо, халканская элита не унижалась до установки «жучков» в купе к своим гостям.
Я едва успел закинуть чемоданы на багажную полку – естественно, из резного дерева, с инкрустацией из слоновой кости или чего-то подобного, – когда со стороны двери послышалась тихая мелодия.
– Войдите! – крикнул я.
Это оказалась Бейта, что меня совершенно не удивило.
– Быстро вы, – заметил я, впуская ее в купе. Походка ее была несколько неуверенной, словно она боялась повредить мозаику на полу.
– Мы не можем здесь оставаться, – без лишних слов заявила она. – Нам даже не следовало сюда заходить.
– Да бросьте! – проворчал я. – Как можно отказаться от гостеприимства верховного комиссара? Особенно если на этом настаивает Джурианское сообщество?
– Сообщество ошибается! Здесь, в туннеле, мы находимся вне джурианской территории, и их протокол не имеет никакой юридической силы. – Она на мгновение сжала губы. – Я пыталась вам об этом сказать еще на пересадочной станции, но вы не дали мне закончить.
– Конечно не дал, – согласился я. – Не мог же я позволить вам разрушить столь хорошо разработанный план.
На щеках у девушки выступили пятна.
– Что вы имеете в виду? – осторожно спросила она.
– Вы же не думаете, будто все произошло случайно, верно? – Я сел и похлопал по дивану рядом с собой. – Садитесь, будет удобнее общаться.
Медленно, словно нехотя, она села – на дальний конец дивана.
– Вам известно, что вообще происходит?
– Кое-что известно.
Бейта до сих пор оставалась большим вопросительным знаком, и естественным моим желанием было не раскрывать карты до тех пор, пока это было возможно. Однако не менее разумным казалось рассказать ей обо всем или по крайней мере о том, что знал я сам, и посмотреть, удастся ли сделать какие-либо выводы из ее реакции. В конце концов, могло оказаться и так, что она действительно на моей стороне.
– Суть в том, – начал я, – что нас, похоже, раскрыли.
– Раскрыли?
– Кто-то, судя по всему, догадался, что мы не просто обычные туристы или бизнесмены. Могу предположить, что это произошло тогда, когда мы резко сменили свой статус, пересев с дешевых мест в вагон первого класса на Нью-Тигрисе. К тому же этому кому-то явно не понравилось, что мы повсюду суем свой нос, по крайней мере на Керфсисе. Поэтому он и подослал этих двоих головорезов-халков в багажное отделение, чтобы те взломали какую-нибудь ячейку и добыли себе оружие.
Лицо девушки как всегда ничего не выражало.
– Они что, пытаются нас убить?
– Это вас удивляет – что с нами хотят расправиться те, кто планирует развязать войну?
– Но… – Она замолчала. – Конечно. Продолжайте, пожалуйста.
– К несчастью для них, мы вовремя сообразили, что происходит, и навели на них полицейских. Их поймали, но по удачному стечению обстоятельств я сам оказался там же. И даже успел с ними поговорить.
– Возможно, это вовсе не стечение обстоятельств, – медленно проговорила она. – Может, у этого «некто» были и другие агенты, кроме тех двух халков.
То ли она действительно отличалась сообразительностью, то ли знала больше. Увы, я пока не знал, какой из этих двух вариантов имеет место.
– Например, Джан Кла. Или, скажем, майор Бускша.
– Или, предположим, ваш друг фальк Растра?
– Нет, – твердо сказал я с чувством легкой досады. – Растру я знаю. В нечто подобное он никогда бы не ввязался. И я уже говорил вам, что он не мой Друг.
– Но ведь вы говорили, что его знаете?
– Может, хватит? – огрызнулся я. – Я знаю многое и о многих. В этом заключалась моя работа.
– Да, конечно, – пробормотала она. – Извините.
