– Деньги вперед!
Ну что ж. Все равно больше от него ничего не добьешься.
– Ты сейчас в мастерской?
– Угу. Некоторые из нас начинают работать рано.
– А некоторые из нас начинают работать поздно. Я буду через полчаса.
– Войдешь с черного хода. Я не открываюсь раньше десяти.
Саманта положила трубку и нырнула в шкаф за одеждой. Мало ли какие у нее подозрения. Ей были нужны доказательства, о которых постоянно твердил Кастильо.
Она почистила зубы, собрала волосы в конский хвост и направилась к Рику.
– Доброе утро, – сказала она, заглядывая в кабинет.
– Я ожидал, что ты будешь позже, – сказал Рик, поднимая глаза от компьютера. – Или стряслось что-то ужасное? – Он посмотрел на часы.
– Нет, все нормально. Мне нужно довести до конца одно дело.
– Улика?
– Возможно. Я еще, наверное, заеду в офис. Так что увидимся позже.
Рик поймал Саманту за пальцы, когда она погладила его.
– Помощник не нужен?
– Нет. Это будет просто разговор. – Саманта была довольна. Он уже не требует, а спрашивает. Отлично. Сердце странно встрепенулось в груди. Приятно чувствовать, что он начинает идти на уступки. Она снова поцеловала его, но на этот раз в его чувственный рот. – Я позвоню и дам тебе знать, что я не мертва.
– Это будет очень мило, – с ухмылкой сказал Рик и вернулся к компьютеру. – Возьми «СЛР».
Саманта втиснулась в одну из забитых машинами стоянку в конце длинной узкой аллеи. «СЛР» был не самым неприметным автомобилем, но она не планировала оставаться здесь надолго.
Она тихонько постучала в белую металлическую дверь. Зная, что Бобби нужно время, чтобы подняться и дойти до двери, Саманта не удивилась, что ей пришлось ждать три минуты. Дверь открылась.
– Ну, что ты добыл? – Саманта вошла в мастерскую, пробираясь между стеной и перекупщиком.
Он закрыл дверь и привалился к ней спиной. Саманте это не нравилось. Его массивная фигура сама по себе превращала его во внушительную баррикаду. Парадная дверь и окна были заставлены аппаратурой, но в экстренном случае, наверное, можно было проскочить между телевизорами, а уж на улице он ее не поймает.
– Где деньги? – спросил он.
Вынув из кармана жакета деньги, Саманта положила их на шкаф.
– Вот. Но ты их не заберешь, если меня не устроит то, что ты собираешься сообщить.
– О нет. Тебе понравится. Ты ведь ищешь настоящего Ван Гога? Голубые кувшинки на воде?
Это были они.
– Где ты их видел?
– Я не видел. Мне позвонил какой-то парень. У него голос был изменен под Дарта Вейдера. Они искали скупщиков, которые имеют дело с таким товаром.
– И что ты им сказал?
– Сначала деньги, красавица. – Бобби протянул свою мясистую руку.
Раз он назвал Ван Гога, то информация, вероятно, была достоверная. Саманта протянула руку к деньгам, избегая прикосновения к его пальцам, когда он пытался приблизить их.
– Отвечай, Бобби.
– Знаешь, я вот что подумал. У Аддисона есть горы дорогих вещей. Мы могли бы придумать, как их перебазировать. Это будет легко и приятно. А ты, вероятно, могла бы очистить полдома, прежде чем он хватится.
Саманта сложила руки на груди.
– Знаешь, деньги – это за информацию, а пинок под зад будет бесплатным.
– Ну ладно, ладно. Я сказал парню, что мог бы ему помочь, если он придет сегодня до девяти утра.
Саманта взглянула на часы. Было около восьми.
– Хорошо. Ты не возражаешь, если я тут побуду?
– Этого только не хватало, – сказал Бобби. – От тебя один вред для дела, Джеллико. Мои ребята тебя сразу узнают. Ты спрячься где-нибудь, пока никого нет. Я даже видеть тебя не хочу.
– Прекрасно. В какую дверь он войдет?
– Не знаю, – пожал плечами Бобби. – Сгинь.
– Убирайся к черту с прохода.
