оказалась безуспешной.
– Ничего не поделаешь! – громко сказал мужчина, которого пустынные просторы научили разговаривать с самим собой вслух. – Может, мне следовало написать?.. Ладно, теперь уже ничего не поделаешь!
Выйдя из кабины, он наткнулся на человека, лица которого не успел разглядеть. Он сделал несколько шагов, потом обернулся. У человека была черная борода и пенсне в золотой оправе.
«Черт возьми, – подумал Грибб, – где же я видел этого типа?»
Вопрос этот не давал ему покоя и в зале ресторана гостиницы, где он ужинал час спустя. Потом в мюзик-холле, где он провел весь вечер после того, как снова и опять безуспешно пытался дозвониться все по тому же номеру. Раздумывал он над этим вопросом и возвращаясь пешком в гостиницу, и раздеваясь перед роскошным зеркалом в своей шикарной спальне.
Вызвав дежурного по этажу, Нестор Грибб велел принести ему бутылку минеральной воды и выпил ее целиком, прежде чем лечь в постель. Он был несколько раздосадован тем, что не смог дозвониться до своего друга Сантера, и даже засомневался, уж не первым ли из шести возвратился, явившись на свидание, о дате и месте которого они условились пять лет назад. Потом в конце концов заснул, ему снилось, будто он снова сражается с этим беспутным Линкольном, с которым они воевали два года, оспаривая право на открытие торговых меховых фирм…
Проснулся он рано, как «там», и был поражен окружавшей его непроницаемой тишиной. Растянувшись на кровати и наслаждаясь теплом, он закурил, не открывая глаз… Как все теперь будет легко и чудесно!.. Завтра он обнимет свою старую маму. Он привез ей шелковое платье, шаль с красной бахромой и коралловые четки с золотым крестиком…. Как она будет счастлива!..
В восемь часов он встал, выкурив целую пачку сигарет. Намыливая перед зеркалом подбородок, он принялся напевать:
Молвит старый Обадьях молодому Обадьяху:
– Без гроша я, Обадьях, без гроша. Молодой же Обадьях молвит старому в ответ:
– У меня же, Обадьях, ни шиша, ни шиша.
Но он давно отвык бриться: там он отпустил бороду, великолепную золотистую бороду в жестких завитках. А на борту его брили парикмахеры… Нет, в самом деле отвык, совсем разучился, и никакие квасцы не помогали остановить кровь, сочившуюся из порезов.
Облачившись наконец в свой синий костюм, он позвонил дежурному и потребовал завтрак. На подносе, который ему принесли, лежал большой серый конверт на его имя без почтового штемпеля, но с такой вот надписью: «Срочно и конфиденциально».
– Письмо… – счел своим долгом пояснить дежурный при виде изумленного взгляда Нестора Грибба.
Тот разорвал конверт и извлек из него сложенный пополам лист бумаги в клеточку. Он отпустил дежурного и только потом развернул листок, на котором незнакомой рукой было начертано большими печатными буквами:
Нестор Грибб никогда не читал газет. И посему ничего не знал ни о гибели Намота, ни о странном исчезновении Жернико. Он не понял.
ГЛАВА XI
ТРЕТЬЯ ЖЕРТВА
– Месье Воробейчик, можете вы ответить мне откровенно? – спросил Сантер.
Явившись час назад в гостиницу «Титаник», детектив вытащил его из постели и попросил открыть квартиру, чтобы он еще раз мог обследовать место действия. Сантер, которому так и не удалось побороть своей антипатии к детективу, нехотя согласился на его просьбу.
Взглянув на Сантера, месье Венс сказал с насмешливой улыбкой:
– Вы в самом деле думаете, что я могу откровенно ответить на ваш вопрос?
Сантер в этом сомневался, но поспешил заверить его:
– Разумеется. Скажите…
– Да, – машинально подхватил месье Венс.
– Как вы думаете, Жернико еще жив? Воробейчик прошелся по комнате.
– Не знаю! – неожиданно признался он. – Вы сказали мне, что месье Жернико как будто бы получил серьезную рану и потерял много крови, что его рубашка и покрывало были в крови…. Если у него достало силы пережить транспортировку из этого дома, не думаю, чтобы «рыжий человек» – будем по-прежнему называть его так – пощадил его… Это противоречило бы его плану… Я скорее склонен думать – извините, но вы просили меня ответить вам откровенно, – что тело вашего друга в ближайшие дни выловят в канале…
Сантер невольно вздрогнул.
– А вам не кажется, что Марселя могли похитить из-за татуировки на груди? Быть может, в данный момент он находится в заточении и у него силой пытаются вырвать секрет его тайника? Ужасно так думать и не иметь никакой возможности броситься к нему на помощь, ведь это наш друг… Месье Венс пожал плечами.
– Женская выдумка! – только и сказал он.
– Вы так считаете?
Сантер покраснел и чувствовал, как краснеет.
– Однако я не вижу другой причины для похищения Марселя… Вы же сами…
– О, что касается меня, то я вообще не вижу никакой причины! – признался месье Венс и задумчиво добавил: – Хотя причина, разумеется, должна быть…
