подозрением относилась к людям и мотивам их поведения, но ему казалось, она путает зло с добром, что могло погубить дело еще до его начала.
Собственный взгляд на коллег ему казался не таким уж добродушным, скорее, реалистичным. Конечно, есть и дураки, и тупицы, есть мелкие, ненадежные, самовлюбленные и жестокие. Проявлений таких качеств хватало. Но, в конце концов, кто мог сомневаться в том, что все они стремятся к одной и той же цели?
Все это прокручивалось у него в голове поздно вечером, когда он пересказывал свой разговор со Стивеном Локом, бывшим старшим научным сотрудником института, которого он наконец нашел в медицинской школе университета Бэйлор в Хьюстоне.
Правда, разговор его немного огорчил. Во-первых, Лок вообще не хотел с ним беседовать.
— Мне жаль, но я ничего не могу сообщить тебе. Что бы я ни сказал об институте, ничего хорошего ты не услышишь.
— Я просто хотел спросить про один курс лечения. Помнишь, был новичок, первогодок, Рей Куперсмит? — Последовавшее молчание он постарался заполнить и торопливо добавил: — Я сам тоже на первом году, и мне интересно.
— Куперсмит — это ужасно, да? Вот и все, что я могу сказать.
— Но почему, я не понимаю?
Лок вздохнул.
— Он подделал данные и тем самым подвел других. Конец истории. Слушай, у меня пациенты, и они ждут.
Логан на миг потерял дар речи.
— И ты понятия не имеешь, где мне его найти?
Лок хрипло рассмеялся.
— Какого черта? Почему я это должен знать? — Он повернулся и быстро зашагал прочь.
Но сейчас, спустя несколько часов, Логан чувствовал, что встреча не прошла даром.
— Знаешь, Сабрина, был скандал и несколько смертей. Но для нас это — ноль.
— Может, ты и прав, — ответила она с неожиданной легкостью. — Но Куперсмит тоже был на первом году. И вот еще один аргумент, почему нам не доверят самостоятельное дело.
— Это было давно. Так ведь? Четыре года назад? Четыре с половиной? А ты хоть слово про это слышала в институте?
И все же она выдвигала этот аргумент и дальше — не включать Рестона в их проект.
— Этот Рестон! Ну хватит тебе смотреть на него преданными глазами!
— Извини, но он и правда мой друг. И я его хорошо знаю как ученого. Потому и хочу его привлечь. У него есть способности, которые нам нужны.
— Какие способности? Его наглость? Это самое яркое, что я замечала до сих пор.
— Ты несправедлива, Сабрина.
— А что тогда? Назови его достоинства.
Глядя на нее, сидящую на краешке дивана в леггинсах и тонкой шелковой прилипающей к телу блузке, Логан почувствовал, что ему трудно сосредоточиться. И опять мелькнула мысль, как было бы хорошо, если бы разговор шел с уважаемым коллегой и ничто не мешало бы им в общении.
— Тебе трудно ответить на мой вопрос, Логан?
— Слушай, Сабрина, давай перестанем без конца пикироваться. Мы говорим о гигантском мероприятии — о разработке курса лечения. Надо найти для этого дела пациентов. Проследить за ними. Собрать и проанализировать данные. Мы здесь новенькие, мы еще и полгода не пробыли в АИРе. И все может рассыпаться из-за того, что у нас окажутся бестолковые головы, неумелые руки, такое случалось и раньше. Кто знает, может, у того парня, Куперсмита, была такая же проблема?
Он не был уверен, но ему показалось, что Сабрина заколебалась. Она указала на пачку бумаг высотой в шесть дюймов на столике. Некоторые материалы они уже собрали для изучения.
— Давай-ка работать. У меня осталось три часа, и мне надо вернуться в больницу.
Логан обнял ее за плечи.
— Ты хороша, даже когда меняешь тему разговора.
Она сняла его руку.
— Не сейчас. У нас нет времени.
— Ну ладно… Я думаю, мне следует начать с введения к плану…
— Хорошо.
Она целомудренно поцеловала его в щеку.
— Ты всегда знаешь, что именно следует сказать девушке, Логан.
— Да, писанина — не самая сильная моя сторона.
— По крайней мере, это твой родной язык. Извини, я не могу помочь тебе в этом.
— Знаешь, — он засмеялся, — а вот Рестон как раз очень хорошо пишет.
— Соединение Q? — повторил Рестон через три дня в ресторане Джорджтауна, куда Логан неожиданно пригласил его. —
Логан неловко кивнул. Он ожидал удивления, но уж никак не недоверия.
— Мы с Сабриной Комо провели некоторые исследования и получили данные, которые, похоже, могут выделиться в стройную теорию.
— С Сабриной? — Он ухмыльнулся. — Молодец.
— Она невероятно хороший врач.
— Ну правильно. Я знаю. Когда мужик хочет затащить бабу в постель, он всегда так говорит.
— Ничего смешного.
— О-хо-хо, не сочиняй, что у тебя ничего нет с этой красоткой.
— Слушай, мы встретились с тобой не для обсуждения подобных вещей. — Он покачал головой.
— Ну да. Разговор пойдет о настоящем чуде современной медицины.
— Мы поговорим о соединении Q.
Рестон хмыкнул.
— Соединение Q. Чушь. Об этом знает каждый врач в институте. Да, черт побери, и каждый дворник тоже.
— Может, его неправильно использовали. И не от той болезни.
— Я думаю, нам пора что-нибудь заказать. — Рестон взял меню и раскрыл. — Батюшки, да это не дешевое место. Давай сразу договоримся, кто платит.
— Я понимаю твою реакцию, — ответил Логан. — Надо, конечно, кое-что переварить.
Рестон снова хмыкнул.
— А я бы сказал, что это неперевариваемо.
Суть заключалась в том, что Логан смотрел на друга как на своего рода пробный камень. Возражения, которые выдвинут другие, будут точно такие же, если они попытаются запустить эту идею в институте. И существовало общее мнение, что соединение Q как антираковое средство не годится.
Но, поскольку дискуссия началась таким образом, никто из мужчин не форсировал события. И только после того, как принесли еду, они снова вернулись к теме.
— Хорошо, — вдруг сказал Рестон, — скажи мне, а почему ты считаешь, что от этого соединения есть польза?
— А где написано, что цепочки клеток — убедительная модель происходящего в живом пациенте? Могут быть сотни исключений из правил.
— Но пока это правило. Или ты хочешь переосмыслить его? Переписать?
— Делать выводы на основе цепочки клеток — все равно что, глядя на ноготь слона, думать, что видишь животное целиком.
Рестон посмотрел на него.
— Хорошо, я согласен. Что дальше?
— А то, что, если ты не принимаешь в расчет результаты, не полагаешься на цепь клеток, ты можешь смотреть незашоренно на возможные соединения.
