Хенслоу. По вспаханному периметру двигались патрульные, и не было заметно каких-либо признаков тревоги.
– Уверен, что поступаешь правильно? – спросил Скайлер.
– Нет. Но другого способа не вижу. А ты?
– Предположим, мы раскроем Радиксу все наши планы и цели, – начал рассуждать Скайлер. – Информация дойдет до колли, и тогда они сами, может быть, освободят ветеранов в надежде, что мы выведем их на звездолеты.
Лейт покачал головой.
– Колли не освободят звездолетчиков, предварительно не стандартизировав большую их часть. Нам и так хватает забот со шпионами в Радиксе, а тут еще искать их среди экипажей. Нет уж, уволь.
– А ты не допускаешь мысль, что ветеранов уже стандартизировали?
– Стандартизацию, которую трудно выявить, невозможно провести за такой короткий срок. Если колли что-то уже с ними сделали, то после освобождения это выяснится через пару дней.
Скайлер, прищурившись, посмотрел на Лейта.
– А если им удалось захватить Додса и развязать ему язык?
Лейт с бесстрастным лицом выдержал его взгляд.
– С чего это ты взял, что Додс должен быть на Аргенте, не говоря уж о том, что его могут схватить?
Скайлер криво усмехнулся.
– По-прежнему стратегическая тайна? Уж кого-кого, а меня мог бы просветить насчет ваших с Додсом делишек.
Лейт устало взглянул на своего товарища.
– И ты туда же. Одно я могу сейчас сказать: если то, что мы задумали, совершить не удастся, будет лучше, если об этом вообще никто не узнает.
Скайлер несколько секунд пребывал в задумчивости.
– О'кей, – сказал он. – Тебе виднее. Только позаботься, чтобы никто из наших случайно не натолкнулся на Додса.
– Ни случайно, ни умышленно Додса никто не обнаружит. Пока он сам того не захочет.
Лейту явно не хотелось продолжать этот разговор. Он взял чемодан.
– Когда мне нужно будет уйти, я подам тебе знак «готовность один». О транспорте ты позаботился?
– Позаботился. Темно-синяя машина на противоположной стороне улицы.
Двери не заперты. – Скайлер, видимо, хотел сказать еще что-то, но потом передумал и положил руку на плечо Лейта. – Держи мимические мышцы в тонусе, тогда ты выглядишь моложе.
Лейт улыбнулся.
– За собой следи. Я в порядке.
Когда Лейт вышел на лестницу, улыбка уже не озаряла его лицо. Скайлер был его лучшим другом и никогда напрямую не пошел бы выпытывать какую-либо информацию. Но если даже он решил спросить о Додсе, что уже говорить об остальных. «Ничего не поделаешь», – вздохнул Лейт.
Машина оказалась именно там, где обещал Скайлер, и вскоре Лейт опять подъезжал к знакомым воротам на Авес-стрит. Тела убитых охранников все еще лежали там, где их настигла смерть, но на вахту уже заступил новый наряд.
Один из солдат, держа в руках длинноствольный бластер, приказал мнимому лейтенанту остановиться.
– Что у вас тут, черт побери, происходит? – сразу же возмутился Лейт.
Разглядев знаки отличия на униформе, солдат вытянулся по стойке «смирно».
– Кто-то пытался протаранить ворота. Разрешите взглянуть на ваши документы, сэр?
– Кто-то хотел прорваться? – гневно спросил Лейт, подавая пластиковую карточку.
В одной из машин мог находиться мобильный идентификатор, и спецназовец решил вести себя как можно более строго и непримиримо, чтобы сбить охранника с толку.
– Когда это случилось?
– Около часа назад, сэр. Им удалось уйти. Вы разве не слышали сообщение по радио?
– Меня не было в городе. Кроме того, по недосмотру ваших же коллег, вынужден был воспользоваться гражданским автомобилем, – Лейт посмотрел на часы. – Проклятье! Не хватало еще теперь из-за вас получить втык.
Открывайте быстрее, я опаздываю!
– Да, сэр, – поколебавшись еще секунду, солдат вернул карточку и отдал честь, пропуская спецназовца.
Поблизости от тюрьмы имелось много высотных зданий, но лишь одно из них имело достаточную высоту, позволявшую рассмотреть большую часть тюремного двора. Войдя с чемоданом в вестибюль, Лейт поднялся в лифте на двадцать второй этаж. Дверь, ведущая к выходу на крышу, оказалась заперта, и он около минуты провозился, открывая замок. Выйдя на крышу, Лейт осторожно подошел к краю, с которого
