честная служба не всегда вознаграждается по заслугам. Так что моя бедная преданная сестренка не получила должного признания в этой многотрудной роли. Скажу честно, что меня до сих пор мучит совесть за ту давнюю несправедливость. А потому пользуюсь случаем, дабы возвести свою сестру в рыцарское звание и вознести ей все причитающиеся похвалы. — Итак, данной мне властью присуждаю ей почетное звание рыцаря. Да будет она отныне зваться леди Мэри Стейнбек из Салинасской долины. И да воздаст ей Господь всяческих почестей и славы, и да убережет от бед и опасностей.
ЭРО
Полагаю, настало время отчитаться, насколько продвинулись мои дела с Мэлори. Помимо того, хотелось бы вкратце обрисовать свои ближайшие планы применительно к этой работе. Для Вас не секрет, что я изрядно увяз: этап предварительных исследований и накопления информации растянулся на очень долгий период и, думаю, продлится еще, по меньшей мере, до осени. При встрече Вы сами увидите, что я до предела накачан информацией. К сожалению, не все хорошо усваивается, систематизация сведений идет медленно. Наверное, это связано с тем, что мои приобретения представляют собой не информацию в чистом виде, а некие ощущения, касающиеся фактуры текста. Но даже и в таком виде через меня проходит неимоверное количество фактического материала. Я уже прочитал сотни книг по Средневековью, а впереди ждет еще такое же количество (в буквальном смысле несколько сотен источников). Лишь после того я смогу приступить к написанию романа. Берусь утверждать, что эта огромная работа, проделанная Чейзом и мной, является необходимой — даже если наши предварительные записи и не всплывут напрямую в конечном варианте текста. Упразднить этот этап — все равно, что приступить к строительству дома, не заложив фундамента. Вам известно, что в прошлом году я провел некоторое время в Англии, осматривая те места, которые предполагалось упомянуть в книге. Делал я это для того, чтобы запастись сенсорными ощущениями, проникнуться атмосферой тех мест. Тогда мне казалось, что я отлично справился со своей задачей. И лишь начав читать, я обнаружил, что в моей тогдашней работе осталось немало пробелов. Посему я считаю необходимым снова вернуться в Англию, чтобы заткнуть дыры в моем визуальном представлении. Думаю, наилучшим временем для этого станет самое начало июня. Мне понадобится некоторое время, чтобы посетить Гластонбери, Колчестер и изучить ту часть Корнуолла, которая находится по соседству с Тинтагелем. Далее планирую двинуться на север — посмотреть Алнвик и замок Бамбург в Нортумберленде. Эти два объекта чрезвычайно важны, поскольку первый претендует на звание замка Девы, который фигурирует в романе Мэлори; а второй вполне может оказаться замком Ланселота под названием Веселая Стража. И мне необходимо увидеть и прочувствовать все эти места, поскольку они не только упоминаются Мэлори, но и являлись частью его действительности в пятнадцатом веке. Фотографии не заменят личные впечатления. Посещение подобных мест дает огромный заряд. Я был бы очень рад, если бы Чейз поехал со мной. Уверен, наши исследования от этого только выиграли бы.
Я планирую весь июнь провести в Англии, подбирая недостающую топографическую информацию и одновременно консультируясь со специалистами — такими, как доктор Винавер из Манчестерского университета и другие признанные авторитеты по пятнадцатому веку. Где-то в районе 1 июля я вернусь в Америку и продолжу изыскания в свете следующего путешествия, которое думаю предпринять в октябре. Если судить по состоянию моего ума и моей информационной базы, то уже этой осенью я смогу приступить к написанию романа. Ну, а начав, я, конечно же, продолжу писать, пока не завершу значительную часть работы.
Подбор исходных данных для будущей книги оказался длительным и трудоемким, однако я уверен, что это окупится сторицей. И еще хочу сказать, что я навряд ли справился бы с этой задачей без помощи Чейза Хортона. Именно он привнес в наш совместный труд точность, размах и широту взгляда.
А теперь давайте перейдем к более конкретным вопросам. Прежде всего о предполагаемом названии произведения. Мы, конечно же, подробно обсудим это в дальнейшем, но здесь мне хотелось бы изложить свои предварительные соображения. Когда в пятнадцатом веке Кэкстон впервые напечатал роман Томаса Мэлори, он, естественно, его озаглавил. И нам неизвестно, соответствует ли это название тому, которое использовал сам автор, или же придумано Кэкстоном. Лично я вполне допускаю последнее. В дальнейшем длинное и витиеватое название сократилось до того, под которым его знают во всем мире — а именно, «Смерть Артура». Но это всего лишь два коротеньких слова, и они ни в коей мере не отражают содержание книги в целом. Полное же название по Кэкстону, как вы помните, звучало следующим образом: «РОЖДЕНИЕ, ЖИЗНЬ И ДЕЯНИЯ КОРОЛЯ АРТУРА, А ТАКЖЕ ЕГО БЛАГОРОДНЫХ РЫЦАРЕЙ КРУГЛОГО СТОЛА, ИХ УДИВИТЕЛЬНЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ И ПОДВИГИ, ОБРЕТЕНИЕ СВЯТОГО ГРААЛЯ И В КОНЦЕ ПЛАЧЕВНЕЙШАЯ СМЕРТЬ АРТУРА И ЕГО РАССТАВАНИЕ С ЭТИМ МИРОМ И ВСЕМИ ЕГО ОБИТАТЕЛЯМИ». Итак, перед нами название, которое использовал издатель в пятнадцатом веке, и совершенно непонятно, почему оно в конце концов превратилось просто в «Смерть Артура». Я, со своей стороны, предлагаю более описательное заглавие, которое относилось бы к роману в целом. Полагаю, названия типа «Деяния короля Артура» будет вполне достаточно, или же, если хотите, «Деяния короля Артура и его благородных рыцарей». Это в полной мере отражает содержание и суть произведения. Кроме того, мне нравится, что таким образом мы утверждаем принципиально новый подход к теме — с позиций жизни, а не смерти. Мы еще вернемся к обсуждению этого вопроса, сейчас же я хочу довести до Вашего сведения, что готов вообще выбросить «Смерть» из названия, поскольку с ней связана лишь малая часть того, что происходит в романе. И коли уж преемники Кэкстона посмели выкинуть львиную долю предложенного им заглавия, то не вижу, почему бы мне тоже не сократить его, но поменьше (и к тому же не сделать более информативным). Ведь мы не можем сказать, что книга Мэлори посвящена исключительно смерти Артура. Скорее уж, в ней описывается его жизнь, и по-моему, очень важно подчеркнуть это в названии. Мы никогда не узнаем, как сам Мэлори озаглавил свое творение. И вполне может статься, что Кэкстон ничего не изобретал, а взял то самое название (в его полной версии), которым пользовался автор.
Теперь относительно метода, который я предполагаю использовать. Могу сказать, что его очертания уже начинают складываться в моей голове, но все еще настолько сыро, что и говорить преждевременно. Тем не менее могу твердо пообещать: до того, как я осенью приступлю к активной работе, мы с Вами сядем и все подробно обсудим. Я, конечно, и днем, и ночью продолжаю думать о будущем романе, но сейчас мне кажется, что моей первоочередной задачей является завершение изысканий по поводу Средних веков и подбор того материала, который мне не удалось раздобыть во время последнего путешествия в Англию.
Я намереваюсь уговорить Чейза в следующий раз поехать вместе со мной. Ведь понятно, что две пары глаз полезнее одной, и вдвоем мы соберем больше информации по интересующему нас вопросу.
Свою основную цель я вижу в том, чтобы пересказать старинную историю языком, который оказался бы понятным и приемлемым для современного читателя. Полагаю, подобное предприятие будет не только правильным, но и чрезвычайно практичным. Ведь наряду с Новым Заветом истории о короле Артуре составляют основу современной английской литературы. Более того, можно доказать (и это будет рано или поздно доказано), что миф о короле Артуре продолжает жить в наше время, являясь неотъемлемой частью так называемой «западной» культуры. Именно его взяло на вооружение современное телевидение: те же самые истории, те же методы и персонажи, лишь слегка изменилось место действия да используемое оружие. Вот и все. Попробуйте изменить угнетаемых индейцев или преступников на пиктов, саксов и данов — и пожалуйста, перед вами все та же хорошо знакомая история. Да что говорить, сегодня по-прежнему живет культ рыцаря, культ лошади. Все это прекрасно ложится на наше время, даже нынешние тревоги и неуверенность в будущем — все близко перекликается с теми чувствами, которые испытывали наши предки в пятнадцатом веке.
На самом деле я полагаю, что это своеобразное выражение нашей ностальгии по старым добрым денькам. Мэлори тоже была знакома эта тяга к прошлому, потому он и написал свой роман. Мне кажется, что и современные писатели и сценаристы занимаются тем же самым. Во всяком случае на экране телевизора мы видим древние истории, причем, как ни странно, в них используются старые, апробированные символы и приемы.
Таким образом, получается, что моя работа касается не отдельного периода времени, отстоящего от
