— Лично меня эти обвинения не коснулись, — добавил сэр Гавейн. — Но я посчитал их несправедливыми и решил отправиться вместе с братом. Хочу помочь ему восстановить доброе имя.
Эта история произвела на сэра Мархальта тягостное впечатление — он заметно помрачнел.
— Не хочется вас отпускать, — сказал он. — Сдается мне, что мы бы отлично поладили. Не хотите ли остаться в моем имении?
— К сожалению, никак не могу, сэр, — отвечал Ивейн. — Мое имя оказалось запятнано, и смыть это пятно возможно лишь славными деяниями и рыцарскими подвигами.
— Ну что ж, — молвил сэр Мархальт, — тогда послушайте, что я вам скажу. Недалеко отсюда начинается огромный и таинственный Арройский лес. Это настоящий заповедник чудес и опасностей. Никому еще не удавалось миновать тот лес без приключений. Ваш рассказ разжег позабытый огонь в моей крови. Посему, если дозволите, то я отправлюсь с вами через Арройский лес и разделю те приключения, что выпадут нам по пути.
— Будем рады такому обществу, сэр, — ответил Гавейн. — А еще больше рады вашей крепкой руке и вашему доброму мечу.
Друзья засиделись далеко за полночь: они обсуждали предстоящее путешествие, делились воспоминаниями о былых приключениях и подвигах во имя прекрасных дам.
И тут Ивейн попросил:
— Сэр, расскажите нам о той незнакомке, что подарила вам белый щит.
Поскольку сэр Мархальт хранил молчание, Гавейн сделал замечание брату:
— Твой вопрос звучит бестактно! Понятно же, что сэр рыцарь не желает говорить на эту тему. Возможно, он дал обет молчать… Или же в деле замешан не в меру ревнивый муж. Ах, мой брат, ты еще слишком молод. Тебе еще учиться и учиться!
— Я действительно дал клятву! — поспешно вмешался сэр Мархальт.
— Простите меня за неучтивость, сэр, — сказал Ивейн. — И спасибо тебе, брат, за наставление.
Рыцари поднялись ранним утром и занялись приготовлениями к долгому и опасному путешествию: они почистили и отполировали доспехи, заточили мечи, выбрали самые острые и надежные копья (ведь от подобных вещей подчас зависит не только победа в бою, но и сама жизнь). Наконец они сели на своих скакунов и направились в сторону Арройского леса, который мрачной громадой вырисовывался вдали. По дороге Гавейн спросил:
— Сэр, а что известно об этом месте? Какого рода приключения могут нас там поджидать?
— Не ведаю, — отвечал Мархальт. — Да и что б это было за приключение, если бы мы все знали наперед. Однако рыцари, там побывавшие, рассказывали о различных чудесах.
Подъехав поближе, путники остановились в растерянности. Арройский лес показался им непроходимой чащобой: вековые дубы и березы стояли сплошной стеной, под ними раскинулся густой подлесок из боярышника и прочих колючих кустов. На первых порах рыцарям приходилось мечами прорубать себе проход. Но вскоре они набрели на оленью тропу и поехали по ней, рассчитывая рано или поздно выйти к какому-нибудь водоему (ведь всем известно, что оленьи тропы ведут к пастбищу и водопою). Так оно и вышло: в конце концов рыцари выехали на странный луг, по которому в беспорядке были разбросаны камни. Все вместе напоминало опустевшие развалины древнего города. Впрочем, судя по всему, кто-то здесь проживал, потому что кое-где виднелись убогие хижины, сложенные из тех же самых камней и больше смахивающие на овечьи загоны. Посреди луга протекал быстрый ручеек, к которому и устремились утомленные путники. Освежившись и напоив коней, они поехали вдоль русла ручья и вскоре достигли подножия холмов. Там они обнаружили родник, который и давал начало ручью. Возле родника под сенью березовых ветвей сидели три женщины. Рыцари, пока ехали, успели разглядеть странную троицу. Одна из дам была уже в зрелых летах, хоть и сохраняла следы прежней красоты. На ее седых волосах покоился тяжелый золотой венец. Ее подруге на вид было около тридцати лет — красавица в самом соку, как определили ее для себя друзья. Золотисто-каштановые волосы женщины украшал золотой обруч. А последняя из дам казалась совсем юной. Эта пятнадцатилетняя дева с золотистыми волосами обещала со временем расцвести в дивный цветок — такой же, из каких был сплетен ее венок. Все три были одеты как знатные дамы — в платья из богатой ткани, расшитой серебряными и золотыми нитями, рядом на земле лежали подбитые мехом плащи.
Рыцари приблизились и, сняв в знак уважения свои шлемы, приветствовали незнакомок.
— Добрый день, прекрасные дамы! — молвил сэр Мархальт. — Мы странствующие рыцари, выехали на поиски приключений и готовы принять все, что Господь в своей милости пошлет нам. Можете не опасаться нас, поскольку мы свято чтим рыцарский кодекс, который велит нам с должным уважением относиться к дамам.
— Добро пожаловать, благородные рыцари, — ответствовала старшая из женщин.
А сэр Гавейн спросил:
— А скажите пожалуйста, уважаемые — если это, конечно, не секрет — с какой целью вы сидите тут, возле родника. Со стороны может показаться, будто вы кого-то ждете.
— Никакого секрета нет, — отвечала средняя из дам. — Мы и впрямь поджидаем здесь странствующих рыцарей, таких, как вы. Так уж у нас заведено, что мы сопровождаем благородных рыцарей в их странствиях и приводим к настоящим чудесным приключениям. Коли желаете, можем и вам сослужить подобную службу. Для этого вы должны определиться, кого из нас изберете своим проводником. Затем мы все вместе отправимся на развилку трех дорог, и там каждый рыцарь решит, каким путем он поедет дальше. Выходит, что вам дважды придется сделать выбор, и лишь Богу известно, куда он вас приведет. А наша задача — сопровождать вас на этом пути и помогать своими советами. Одно условие: вы должны поклясться, что через год — коли останетесь живы — вернетесь на это же самое место и поведаете о своих приключениях.
— Лучше не придумаешь! — воскликнул сэр Мархальт. — Вот вам и приключения, которые мы искали. Осталось только решить, как нам поделить дам.
— Поступайте, как вам подскажут ваш ум и ваше сердце, — посоветовала самая младшая девица, бросив при этом красноречивый взгляд на сэра Ивейна.
Но тот, поразмыслив, сказал своим товарищам:
— Поскольку из нас троих я самый молодой и неопытный, то мне больше, чем кому бы то ни было, понадобится мудрый совет и поддержка. Поэтому я, с вашего позволения, выбрал бы самую старшую из дам.
Златовласая дева вспыхнула от досады, но смолчала.
— Очень хорошо, — ответил сэр Мархальт. — Тогда я выбираю среднюю даму — образец зрелости и красоты. Мы с ней близки по возрасту — не слишком молодые, но и не старые. Полагаю, это облегчит нам общение и уменьшит трудности в пути.
— Я очень признателен вам, любезные товарищи, — возрадовался сэр Гавейн. — Благодаря вашему решению мне достается дева, которую я и сам бы выбрал, если б не боялся обидеть вас. По мне, так она самая юная и самая прекрасная из трех дам, и я буду рад путешествовать в ее обществе.
— Вот как все удачно сложилось, — подытожил сэр Мархальт. — Уж не знаю — то ли случай помог, то ли Бог руководил нами, — но только первое затруднение удалось разрешить без обиды и зависти. А теперь пусть наши прекрасные избранницы проводят нас на развилку дорог, о которой говорили.
И каждая издам взяла под уздцы коня, на котором сидел ее будущий спутник, и пошла к тому месту, откуда три дороги расходились в разные стороны. Здесь все рыцари принесли необходимую клятву, а именно — вернуться через год на эту же развилку, — усадили своих дам позади себя и с легким сердцем отправились на поиски обещанных приключений. Сэр Гавейн отправился на север, его брат — на запад, а сэр Мархальт повернул на юг.
Отправимся и мы вслед за рыцарями, и начнем с сэра Гавейна. Он беззаботно ехал зеленой дубравой и беседовал со своею спутницей.
— Как удачно, — говорил он, — что вы поехали со мною. Я бы очень расстроился, если б случилось иначе. Вы молчите, и я вас понимаю, мадемуазель. Должно быть, вам в вашем нежном возрасте непривычно путешествовать в компании знатного рыцаря. Ах, душа моя, даже не видя вашего лица, я чувствую, что вы покраснели. Это так очаровательно! Сразу понятно, что вам дали хорошее воспитание.
