— Прощай, сын мой!
И вот встретились рыцари на развилке трех дорог, обменялись первыми впечатлениями. Выяснилось, что у каждого найдется, о чем рассказать товарищам (а еще более — о чем умолчать). Так они и ехали по дороге, сменяя друг друга в роли рассказчика. Вскоре навстречу им попался королевский гонец.
— Ага! — радостно воскликнул он. — Никак это сэр Гавейн и сэр Ивейн! Вы-то мне и нужны. Король Артур послал меня за вами, он желает вас видеть при дворе.
— А что, король по-прежнему сердится? — спросили рыцари.
— Да какое там! Напротив, король очень сожалеет о своем опрометчивом решении и просит вас вернуться в Камелот. Он будет безмерно рад приветствовать вас в своем замке.
Возрадовались сэр Гавейн и сэр Ивейн и сказали своему спутнику:
— Вы должны сопровождать нас!
— Право, не знаю, — засомневался сэр Мархальт. — Наверное, мне лучше вернуться в свое поместье.
— Нет, поехали с нами, — настаивали рыцари. — Иначе ваше приключение останется без достойного завершения.
— Ну, такой-то грех я не могу взять на душу! — рассмеялся сэр Мархальт. — Коли уж дал рыцарскую клятву…
Развернулись рыцари и все трое поскакали в сторону Камелота. А по пути каждый из них оттачивал в уме свою историю — в том самом виде, в каком и будет потом рассказывать ее до конца жизни.
Замечательная повесть о сэре Ланселоте Озерном[2]
Окончился долгий и довольно беспокойный период, в течение которого Артур — отчасти благодаря удаче, отчасти силой оружия — навел мир в королевстве и утвердил свое право на английский престол. Каких-то врагов он сокрушил, с иными заключил мир. Однако любой мир требует защиты, и с этой целью король окружил себя самыми искусными и опытными воинами. Так возникло рыцарское содружество, получившее название Круглого Стола.
Казалось бы, наконец-то можно было вздохнуть спокойно. Но тут перед Артуром встала новая проблема — та самая, которую неминуемо приходится решать всем полководцам в мирное время. Он не мог распустить своих рыцарей по домам, ибо в мире по-прежнему было неспокойно. Но, с другой стороны, очень скоро стало ясно, как трудно сохранять боевой дух армии, которая не имеет возможности сражаться. Ведь известно, что ничто не портится так быстро, как хранящийся в сундуке меч и пребывающий в безделье солдат.
Понимая это, Артур решил прибегнуть к уловке, которой пользовались все военачальники во все времена. Дабы сохранить в своих рыцарях мужество и отвагу (равно как и самую способность сражаться), он стал устраивать для них регулярные выезды на охоту, турниры и поединки. Это были грубые мужские развлечения, в ходе которых рыцарям Круглого Стола неоднократно приходилось рисковать жизнью. Но что поделать? Такова цена, которую приходится платить за возможность оставаться рыцарем. Кроме того, эти воинственные игрища содержали в себе элемент состязания, что тоже подогревало рвение Артуровых воинов. Успешное участие в турнирах приносило рыцарям славу и в конечном счете повышало их положение. Так и получилось, что одни рыцари при короле Артуре возвысились, а другие скатились вниз и превратились в законченных неудачников.
Понятно, что такое положение вещей порождало множество обид и разногласий между придворными рыцарями. Воины старой закалки, которым в прошлом выпало участвовать в настоящих войнах, свято блюли свое рыцарское звание. Молодежь же, выросшая на забавах, не понимала, а потому и недолюбливала ветеранов.
Увы, Артур оказался далеко не первым вождем, который с удивлением узнал, что именно мир, а не война, является главным разрушителем человеческих душ; что в периоды затишья поднимают голову мерзавцы и трусы; и что не нужда, а изобилие и богатство лишают людей покоя и порождают в их сердцах тревогу. Долгожданный мир, на достижение которого было положено столько героических усилий, оказался куда большим испытанием, чем долгая и тернистая дорога к нему. В замешательстве наблюдал король Артур, как новое поколение рыцарей понапрасну растрачивает свою силу, все глубже увязая в трясине мелких притязаний, взаимных упреков и обид. Молодые люди, пришедшие на смену ветеранам, выглядели малодушными, жадными и завистливыми. Они беспечно разрушали старинный рыцарский кодекс, ничего не предлагая взамен.
Однако среди многочисленного сообщества Круглого Стола был один испытанный рыцарь по имени сэр Ланселот, который выгодно отличался от своих товарищей. Он неоднократно доказывал свое мужество и отвагу, равно как и благородство души. Что же касается его умения сражаться, то здесь Ланселоту и вовсе не было равных. Никому ни разу не удалось его победить на поединке — разве что только при помощи злых чар или измены. Это был тот самый Ланселот, сын королевы Элейны, которому старый Мерлин когда-то напророчил славу величайшего в мире воина. Ланселот знал об этом и с самого детства готовил себя к тому, чтобы осуществить пророчество. Ради этого он отринул все прочие радости жизни и в результате стал настолько же выше всех рыцарей Круглого Стола, насколько сами они возвышались над всеми прочими современниками. Он так уверенно побеждал всех соперников и выигрывал все призы на турнирах, что вскоре старые рыцари стали побаиваться с ним сражаться, а молодые — те и вообще отказывались выходить на ристалище.
Король Артур любил Ланселота, как брата, да и королева Гвиневера выделяла его среди прочих. Сэр Ланселот со своей стороны, тоже любил их обоих. Гвиневеру он объявил своей прекрасной дамой и поклялся служить ей до конца жизни.
Однако что такое рыцарь без побед? Так уж случилось, что, не имея возможности сражаться и совершенствовать навыки, Ланселот впал в уныние. Оно и понятно: этот человек полжизни положил на то, чтобы стать достойным рыцарем, и по сути ничему другому не научился. Иного призвания он для себя не видел; любви обрести не удосужился; препятствий, которые подтолкнули бы его к зависти, жадности или предательству, не находил. Простые человеческие пороки — как-то привычка к комфорту или чревоугодие — были чужды закаленному рыцарю. Что же касается веры, то и в ней не привык Ланселот искать утешения. Вот так и получилось, что лучший в мире рыцарь оказался не у дел. Он чувствовал себя выброшенной на берег рыбой; гончим псом, отлученным от охоты; боевым луком, с которого сняли тетиву. Вынужденное безделье сильно испортило характер сэра Ланселота: он стал мнительным, беспокойным, начал раздражаться без повода, а потом и вовсе впал в ярость.
Королева Гвиневера, которая вообще хорошо понимала мужчин, а уж своего любимца Ланселота — и подавно, сильно за него тревожилась. Горько было ей наблюдать, как разрушается и приходит в негодность столь совершенное создание под названием «идеальный рыцарь». Пришла она со своими заботами к супругу и стала держать с ним совет. Король Артур признался, что и сам сильно обеспокоен судьбой молодого поколения.
— Не понимаю я их, — жаловался Артур. — У этих молодых все есть: одеваются в шелка и бархат, едят всласть, спят спокойно. Даже муки неразделенной любви им незнакомы: крутят романы, когда вздумается, и с теми, с кем захотят. Нынешняя молодежь не знает, что такое боль и голод, усталость и дисциплина — словом, все то, что формировало рыцарское сословие. И при всем при том они недовольны. Постоянно ноют, жалуются, что родились в плохое время!
— Они по-своему правы, милорд, — сказала Гвиневера.
— Что вы имеете в виду?
— Понимаете, сир, они не находят себе применения. В наше время рыцари не востребованы. А ведь не секрет, что самый злой гончий пес, самая резвая лошадь, красивейшая из женщин и храбрейший из мужчин — все теряют свои достоинства под необоримым воздействием безделья и скуки. Вы поглядите, даже наш безукоризненный рыцарь сэр Ланселот превратился в мелкого брюзгу — он капризничает, словно неугомонный мальчишка, вынужденный просиживать на долгой воскресной обедне.
— Но что же со всем этим делать? — в отчаянии воскликнул Артур. — Я сам вижу, как мое любимое
