– Спасибо. У вас есть шампанское? Я бы выпила стаканчик.
– Найдется, – сказал он. Полина Дювалье. Ночь в гостинице, когда он хлопнул дверью и оставил Клару одну. Элегантная женщина старше его, которая подошла к нему в баре, когда он напивался, пытаясь убежать от самого себя и от кошмара Клариной ревности. Они поднялись к ней в номер, и он лег с ней в постель. На несколько часов он забыл свою злость и отчаяние. Он слишком хорошо помнил все это.
Мэкстон хранил у себя запас напитков для гостей. Стивен откупорил бутылку шампанского. Он налил бокал и протянул ей. Ее рука слегка дрожала. У нее не было одного глаза. Ее лицо выглядело шутовской маской. Он сел рядом.
– Что с вами случилось? – спросил он.
Она отпила из бокала.
– Ограбление, – ответила она. – Так это назвали газеты. Но полиция думала другое. Я никого не видела. Меня оглушили и избили. Только по лицу, месье Фалькони. Он, кажется, взял золотые часы и несколько побрякушек. Чтобы это выглядело как кража. Меня даже спрашивали, не имела ли я дела с преступным миром. Это случилось ровно через неделю после того, как я провела с вами ночь.
– О Боже, – едва выговорил он, – о Боже.
– Дело именно в этом, правда? Кто мог сделать это, месье Фалькони? Кто избил меня чуть ли не до смерти?
Он закрыл лицо руками. Повисло долгое молчание. Потом он поднял голову и взглянул на нее. Он взял ее руку и задержал в своих.
– Я знаю, кто это сделал, – сказал он наконец. – Да простит меня Бог, я рассказал ей, и вот что она сделала.
– Кому рассказали? – спросила Полина Дювалье. Он до боли сжал се руку.
– Моей жене, Кларе. Я рассказал ей, что провел ночь с женщиной. Она набросилась на меня, чуть с ума не свела. Она, должно быть, выследила вас. О Боже, что я могу вам сказать? Что могу сделать?
– Это ее мужа застрелили в Нью-Йорке во время свадьбы? Там было сказано, что она ваша вдова. Вы скрываетесь от нее, месье Фалькони?
– Да, мадам, – сказал он. – Я скрываюсь от нее. У меня жена и дети. Вы видели мою жену сегодня вечером.
– Блондинка, очень хорошенькая, – сказала Полина Дювалье. Она протянула пустой бокал. – Этим я живу, – сказала она. – Вы знаете, что с того времени, как я выписалась из больницы, я в первый раз покинула отель «Де Пари»? Я живу там круглый год. Меня все знают, они больше не замечают моего лица. Врачи сделали все, что могли, но сделать они могли очень немного.
– Вы были красавицей, – сказал Стивен. – Я хорошо помню. Скажите, чем я могу вам помочь? Могу ли я сделать для вас хоть что-нибудь?
Она улыбнулась; это было мучительное зрелище.
– Ничего. Вы очень добры. Я вам благодарна. У вас тут есть управляющий, я его видела. Англичанин?
– Да. Ральф Мэкстон. Вы его знаете?
– Только в лицо. Он бывает в отеле «Де Пари», у него есть женщина, которую он туда приглашает. Так я нашла вас. Он говорил о вас, месье Фалькони, и женщина вслух произнесла ваше имя. Может быть, вам следует поговорить с ним об этом?
– Спасибо, обязательно, – сказал Стивен.
– Теперь мне пора, – сказала она и снова опустила вуаль.
Стивен помог ей подняться.
– Я бы очень хотел, чтобы вы еще как-нибудь пришли сюда, – сказал он. – Как моя личная гостья. Я бы хотел, чтобы вы познакомились с моей женой. Мы бы помогали вам.
– Спасибо, не стоит труда. Я довольно счастлива. Я просто хотела узнать, почему это случилось, вот и все.
– Я провожу вас к машине, – сказал он.
Когда они спустились вниз и прошли через холл, все на миг замерли. Женщина под вуалью вызвала всеобщее любопытство. Он вместе с ней подождал, пока ее шофер не подвел машину к ступеням.
– До свиданья, месье Лоуренс. – Она протянула руку; Стивен поднес ее к губам и поцеловал.
– Я хочу, чтобы вы знали одно, – сказал он. – Если бы я узнал об этом, я бы убил ее.
Он захлопнул дверцу машины и стоял на ступенях, пока она не скрылась из вида.
– Здорово, что вы нашли время прийти, – сказал Майк О'Халлорен.
– Спасибо, что пригласили меня, – ответил Мэкстон.
О'Халлорен похлопал его по спине.
– Чем еще я могу отблагодарить вас за прекрасный вечер? К тому же я выиграл несколько долларов!
Ему, конечно, везло. Он в жизни не прикасался к рулетке, но быстро сообразил что к чему и к концу вечера имел в кармане двадцать тысяч франков. Мэкстон принял приглашение выпить с ним в «Карлтоне». Он взвинчен, подумал Майк. С виду безмятежный, но чувствуется внутреннее напряжение. Его смех звучал как неприятное карканье, в котором не было ни тени веселости.
– Да, вчера вечером вы имели успех! Газеты только и кричат об этой персидской принцессе, как там ее зовут...
– Ашраф, – сказал Ральф. Они пили бурбон. Шампанское сегодня скисло бы у него в желудке. Американец прав. Успех был сногсшибательный.
Наградой ему было то, что Стивен позвал его в свой кабинет и заявил, что после лета он здесь больше не работает.
Ральф все прокручивал в уме этот разговор, рассеянно поддакивая О'Халлорену, который говорил о себе. «Я вас не выгоняю, – в ушах его снова и снова звучали слова Стивена, – потому что вы хорошо работали. Я просто ставлю вас в известность, чтобы вы искали другую работу. Я дам вам характеристику, с которой это будет нетрудно сделать. Но здесь вы больше не работаете».
Он был ошеломлен. Помолчав, он спросил:
– На это есть причины или мне знать необязательно?
Стивен посмотрел на него.
– Когда я нанимал вас, я поставил условие: держать язык за зубами. Вы его распустили, поэтому мы расстаемся. – Он с презрением отвернулся.
– Не очень конкретное обвинение, – сказал Мэкстон. – Я думаю, вы должны сказать мне больше.
– Я ничего вам не должен. Когда я нанял вас, вы были на мели. Считаю, что мы квиты, – сказал Стивен, не глядя на него.
Мэкстон вышел из кабинета.
Он только сейчас вспомнил, что вечером встречается с американцем. Никто ничего не узнал. Он вернулся к своей работе как ни в чем не бывало. Фалькони он больше не видел. Еще несколько месяцев здесь...
О'Халлорен наклонился и постучал по его колену. Мэкстон был так погружен в свои невеселые мысли, что вздрогнул.
– В чем дело? Вас что-то мучит? Слушайте, может быть, я могу помочь?
– Я потерял работу, – выпалил Мэкстон, прежде чем успел остановиться и подумать. Ну и что с того, что посторонний человек узнал об этом? Случайный знакомый, который уедет через несколько дней. Должен же он с кем-то поделиться.
У О'Халлорена был удивленный вид. Он и вправду очень удивился.
– Боже, – сказал он, – вы-то, наверное, не ожидали такого. А почему? Не обижайтесь, что я спрашиваю...
– Не знаю почему; во всяком случае, не по той причине, которую мне назвали. – На щеках у него горели красные пятна, словно мазки краски. Он был от природы бледен, поэтому казалось, будто у него жар.
– Вы извините, – произнес О'Халлорен, – но такое впечатление, что вам просто дали пинка под зад.
– Очень справедливое замечание, – сказал Мэкстон. – Вам, кажется, очень понравился мой босс, верно?
