содержимое повозок, грубо распихивая чересчур наглых и назойливых селян. Чуть в стороне от них стояла пара Инквизиторов и тройка магов. Мало ли кто попытается пробраться в город в санях, прикрытых брезентом, рогожей и старыми коврами.
Я не стал подходить к ним. Просто кивнул издалека. Мне неудержимо хотелось поскорее покинуть город.
Когда я пришел к Северным воротам Серега и Виктор уже были там, а Игорь подошел буквально через десять минут, так что мы могли выдвигаться. Правда возникла небольшая заминка, когда Сергей предложил раскидать между всеми провизию. Открыв рюкзак, он высыпал на снег его содержимое.
– Серега, что это? – удивленно спросил я, разглядывая три пачки лапши быстрого приготовления. – А жрать мы что будем?
– Да ладно, че ты, – фыркнул Серый. – Забыл, как студентом был?
– Я и в студенческие годы эту дрянь не ел.
Серега хмыкнул и достал по пачке гречневой и пшеничной крупы, две пачки макарон, четыре банки тушенки и две буханки хлеба.
– Уже лучше, – улыбнулся я, – но тебе не кажется, что этого мало?
– Темный, че ты ко мне пристал с самого утра? – огрызнулся мой друг. – Дойдем до Донского, там затаримся еще. Не вижу никакого смысла переть с собой еще три лишних килограмма жратвы.
Я не стал спорить. В конце концов, он был прав. Быстро распихав провизию по рюкзакам, мы направились к первым воротам. Стену возводили очень быстро, используя старые плиты разрушенных домов, а кое-где просто оставляли целые дома, вплетая их в ленту стены и лишь закладывая входы, выходы и окна кирпичом. Но вот ворота строились профессионально. Сначала снаружи шли первые ворота высотой всего около трех метров, сделанные из дерева и обитые стальными листами, а вот спустя тридцать метров стояли внутренние ворота высотой около семи метров и толщиной около пяти сантиметров. Пять сантиметров литой стали, которая прекрасно защищала город от лезущих с равнин орков. Правда это раньше они лезли напролом, но после того, как поняли, что против автоматов с луками не попрешь, их пыл поубавился, но набеги на деревни и хутора они не оставили.
Вот в промежутке между первыми и вторыми воротами Стража и проводила осмотр входящих в город людей. Ширина между стенами была всего метров десять, поэтому развернуться там было довольно сложно. Но мы вышли практически беспрепятственно. Подпись мэра в документах отмела лишние вопросы у Стражей, а висевшие на груди автоматы – у селян. Быстро пройдя этот небольшой тамбур, мы наконец-то покинули Темный город, полные уверенности в том, что вернемся сюда целыми и невредимыми. Я был в этом заинтересован даже больше остальных, потому что сегодня утром Маша пообещала, что если с Игорем что-то случится, я лишусь очень интересной части своего тела.
Очередь, как я и предполагал, растянулась на пару сотен метров, но вот кончилась и она, оставляя нас наедине с холодными пустошами нашего квадрата. Тучи сегодня были светло-серыми и очень далекими, сквозь них проступал бледный диск солнца. Выпавший позавчера снег еще не успел потемнеть и по разные стороны от дороги лежал белой скатертью.
Пару километров нам еще попадались остатки разрушенных зданий, тлеющие кучи мусора, стальные остовы автомобилей, но потом под снегом пропали и они, и я наконец-то позволил себе слегка расслабиться и рассмотреть своих спутников. У Сереги над головой крест-накрест торчали рукояти саблей. Похоже, он сначала надел ножны, а сверху нацепил рюкзак. На груди у него висела британская винтовка SA-80 с оптическим прицелом. У Виктора на боку располагался небольшой метательный топорик, а за спиной висел «калашников», казавшийся игрушкой в огромных ручищах Ворона. Музыкант беззаботно насвистывал какую-то песенку, но руку все же держал на рукоятке винтовки FN FAL. Интересно, где мои друзья взяли такие редкие и дорогие вещи? Сам же я повесил кобуру с «зиг зауэром» на пояс, в правый карман спрятал ТТ, в левый – одну склянку с «Жидким огнем». На груди само собой висела винтовка G-3. Колья в рукавах, булава на поясе и сосуды с «Хамелеоном» и «Кровью дракона» в петельках на внутренней стороне куртки. Глубоко на дне рюкзака лежал балахон и перчатки Инквизитора.
Изредка на дороге попадались люди, но все они двигались нам на встречу. А я ведь надеялся набиться в попутчики к какому-нибудь человеку с санями. Но, по-видимому, не судьба.
– Темный, – внезапно окликнул меня Игорь, который видимо от природы не мог молчать больше двадцати минут, – ты же как черная ворона на белом снегу. Тебя же первого, если что, застрелят.
– Его прозвище обязывает, – хмыкнул Виктор. – К тому же обычно сначала стреляют в самого разговорчивого.
– Или в самого здорового, – тут же отбился демонолог.
– Или в самого хмурого.
Мы втроем обернулись и посмотрели на Серегу, который после разговора перед воротам вообще ни разу не раскрыл рот. Мой друг автоматически переставлял ноги, но мысли его были не здесь. Либо они остались в Темном городе с Таней, либо уже были в Светлом городе с лысым жрецом.
– А давайте себя как-нибудь называть, – Игорь снова разрядил затянувшееся молчание. – Фантастическая четверка, например. Хотя нет. У них же была девушка. Тогда может быть, мы будем как черепашки-ниндзя. Чур, я буду Рафаэль.
Так, перебрасываясь шуточками, мы быстро двигались вперед. Серый продолжал молчать, но через какое-то время я перестал обращать на него внимание. По краям от дороги начали попадаться кусты, которые вскоре переросли в сплошные посадки, и нужно было держать ухо востро. Но до полудня мы прошагали без приключений и свернули с дороги, чтобы перекусить.
Наломав хвороста, мы быстро развели костер, растопили снег и все-таки съели Серегину вермишель. Вкуса эта гадость все равно не имела, но желудок наполнила. Надолго ли? Начальник охраны мэра Ксандра и на привале ничего не говорил. Лишь когда мы снова отправились в путь, на мой вопрос, правильно ли мы идем, буркнул: «Правильно». И снова замолчал.
Посадки тянулись по обе стороны от дороги унылыми полосами, лишь изредка расступаясь, открывая нашему взору пустые белоснежные равнины. Изредка из под снега виднелись полуразрушенные одноэтажные домики, и я пытался угадать, какой поселок был на этом месте. Касьяновка? А может Пешково. Сейчас все они выглядели одинаково.
Спустя час после привала кусты справа затрещали, и перед нами выскочил заяц. В два прыжка он пересек дорогу и скрылся в кустах слева. Игорь вскинул автомат, но зайца уже и след простыл. Зато вслед за зайцем на дорогу выскочило нечто, отдаленно напоминающее человека. Ростом мне по пояс, существо было темно-зеленого болотного цвета, толстое, с длинными руками, которые оканчивались острыми черными когтями. Пасть у уродца занимала едва ли не половину головы, а внутри пасти красовались крупные желтые зубы. Существо было толи слишком голодным, толи глупым, но завидев нас, оно радостно взвизгнуло и, раскинув руки, кинулось на Игоря, словно намереваясь его обнять.
Музыкант фыркнул и одним выстрелом прострелил твари голову. Маленькое тельце кувыркнулось в воздухе и осталось лежать, заливая снег красной кровью.
– Что это? – поинтересовался демонолог, подходя к лежащему существу и пихая его носком ботинка.
– Первый раз вижу, – честно признался я, пока не спеша приближаться к зверушке. Вдруг он был не один.
– Это хобл, – ответил Виктор. – По крайней мере, мне их так описывали. Не переживайте, они охотятся и живут только по одиночке. Роют норы недалеко от водоемов.
– Значит, тут где-то есть речка? – оживился Игорь. – Айда купаться!
Я только сокрушенно покачал головой. Неисправимый человек.
Отбросив тело хобла с дороги, мы продолжили путь.
Солнце медленно катилось к горизонту. Посадки кончились и снова начались снежные равнины. Тут приходилось быть особенно осторожными, потому что из-под снега вполне мог выбраться какой-нибудь монстр, типа снежного человека или, что хуже, снежного тролля. Еще можно было нарваться на лежбище ледяных бабочек, и это было бы уже совсем плохо. Бабочки сами по себе были в общем-то безобидны, а когда они стаей летали на свету, ими можно было бы любоваться бесконечно, но если их потревожить во время того, как они спят, то стая моментально облепляла жертву и та замерзала насмерть. А спали бабочки как раз прямо в снегу, так что приходилось постоянно смотреть под ноги и по сторонам.
