Русские диверсанты против «кукушек»

данным НКВД Карело-Финской ССР, в районе Петровские Ямы-Кишозеро, восточнее оз. Масельское оперируют мелкие диверсионные группы по 13–15 человек» [303].

27 июня 6-й отдельный финский пограничный батальон «Петсамо» под командованием майора Пенонена перешел границу, занял населенный пункт Лотто, после чего вышел в район устья реки Лотто, углубившись на советскую территорию до 55 километров. Перед батальоном стояла задача: используя промежуток в советской обороне, форсированным маршем по долинам рек Лотто и Тулома «выйти в район Кола на Кировской железной дороге, разгромить станцию снабжения 14-й армии и тем самым способствовать войскам, наступавшим с фронта, в захвате Мурманска»[304].

Рейд финского батальона вызвал большую тревогу советского командования, поскольку уже в начале июля «разведка противника и его диверсионные группы, снабженные взрывчатыми веществами и „адскими“ машинами», были замечены в районе Рестикента [305]. И только благодаря героизму пограничников 82-го отряда, в тяжелом бою разгромивших батальон Пенонена, финский диверсионный рейд завершился безрезультатно.

30 июня группа финских диверсантов, переодетых в форму советских пограничников, численностью 25 человек, подорвала железнодорожное полотно на 611 километре Кировской железной дороги.

В этот же день другая группа диверсантов в красноармейской форме вновь заминировала Кировскую железную дорогу, едва не вызвав крушение поезда, следовавшего с юга в Беломорск.

11 августа на военный аэродром, расположенный в районе Кандалакши, совершила нападение диверсионная группа финнов силою свыше 100 человек.

В середине этого же месяца в районе деревни Виданы, финские диверсанты обстреляли штабную автомашину 7-й армии. В результате обстрела были убиты заместитель начальника политотдела бригадный комиссар А. Н. Циглов и начальник оперативного отдела штаба армии полковник А. Г. Кошутин[306].

28 октября поезд машиниста депо станции Кемь А. В. Шанина остановил на перегоне путевой обходчик — выяснилось, что путь был заминирован. После проверки железнодорожного полотна из-под рельсов было извлечено и обезврежено 28 мин, заложенных диверсантами.

Одними из первых вступали в бой с финскими разведывательно-диверсионными частями пограничные войска НКВД СССР. Бои с финскими отрядами, настойчиво пытавшимися прорваться через линию советской обороны в тылы наших войск, велись летом и осенью 1941 года практически ежедневно. Так, например, в период с 20 сентября по 14 октября на участке Олончанского пограничного отряда Карело-Финского пограничного округа группы противника 9 раз переходили в наступление против советских пограничников и, в итоге, 4 раза финнам удавалось прорваться через расположение погранотряда. Ребольский Краснознаменный погранотряд, совместно с 3-й комендатурой Ухтинского погранотряда с 20 сентября по 20 октября 1941 года выдержал 13 оборонительных боев с финскими частями. Затем финны попытались окружить пограничников, однако отряд сумел отбиться от противника и выйти из окружения. В период с 21 по 26 октября Ребольский погранотряд принял участие в боях с финским батальоном, прорвавшим оборону частей РККА и занявшим населенный пункт Паданы. Пограничники, проделав 70-км марш, решили не медлить и с ходу вступили в бой. Неприятель, занявший оборону, оказал пограничникам ожесточенное сопротивление и попытался окружить их. Но бойцы Ребольского погранотряда, искусно маневрируя своими силами, отразили все атаки финнов, нанеся им большие потери (до 800 убитыми и ранеными), прорвали кольцо окружения и отошли на линию обороны. Кипран-Мякский погранотряд, действовавший на медвежьегорском направлении, с 20 сентября по 29 октября провел 17 боев с частями противника, которым удалось прорваться в наш тыл с целью действовать там на коммуникациях. Благодаря энергичным действиям советских пограничников все попытки финнов выйти на основную коммуникацию Карельского фронта — Кировскую железную дорогу, были пресечены. Тяжелые испытания выпали на долю 185-го пограничного батальона, расположенного на островах Заячий и Мудр. За время с 1 по 25 декабря 1941 года бойцы-пограничники отбили больше 10 атак финских частей, пытавшихся захватить острова[307]. Грамотные действия хорошо подготовленных пограничных войск НКВД в Карелии способствовали тому, что финны предпочитали атаковать обычные армейские, а не пограничные части. Один из финских пленных на допросе даже заявил: «Мы знаем, что на этом участке вас мало, но против нас дерутся здесь пограничники, и наши атаки мы поэтому считаем безнадежными, мы понесли потери до 70 процентов…»[308] .

В качестве еще одного примера хорошей подготовленности погранчастей, приведем воспоминания ветерана-пограничника В. Н. Александрова:

«В первый же день войны мы прибыли в распоряжение Кексгольмского городского военкомата. Здесь нашу группу в количестве восьми человек под командой сержанта-пограничника Григория Мищенко отправили на полуторке на границу. Ночью приехали в расположение пограничной комендатуры, которой командовал старший политрук Гарькавый. Нас обмундировали, выдали оружие, так мы стали пограничниками.

К 24 июня на наш участок границы прибыл 154-й полк НКВД, а затем и регулярные части Красной Армии. При пограничной комендатуре был создан 1-й отдельный разведывательный батальон пограничных войск.

В батальоне нас разделили по командам и дали задание по обезвреживанию шпионов и диверсантов в нашем тылу. Диверсанты действовали хитро, переодевались в форму милиционеров, пограничников, один выдавал себя за председателя колхоза. Однако, как правило, их вылавливали. Помню такой случай. При движении к одному хутору опытный старшина Курин первым заметил стоящего рядом с хуторскими постройками политрука погранвойск. Этот политрук нас тоже заметил и закричал: „Давайте левее, в лес, там диверсанты!“. А Курин навел на него револьвер и скомандовал: „Руки вверх!“. Тот бросил оружие и поднял руки. Его обыскали, в карманах нашли ручные гранаты. Тут Курин и говорит: „Смотрите, в чем он просчитался, диверсант“. Оказалось, что у этого политрука на петлицах было четыре кубика, тогда как советские политруки носили по три кубика. Обыскали хутор. В одном из сараев обнаружили еще двух спрятавшихся финнов. После того у как сарай подожгли зажигательными пулями, они выскочили оттуда и сдались в плен. До августа месяца наш батальон вылавливал на Карельском перешейке финских шпионов, диверсантов и всяких подозрительных лиц».

Помимо пограничных войск НКВД, к борьбе с финскими диверсантами с самого начала войны были привлечены специальные части — истребительные батальоны. Еще 24 июня 1941 года Политбюро ЦК ВКП(б) было принято постановление «О мероприятиях по борьбе с диверсантами и парашютистами». В этот же день постановление «Об охране предприятий и учреждений и создании истребительных батальонов» было принято и СНК СССР.

Чрезвычайная обстановка, возникшая в связи с войной, особенно в прифронтовых областях, требовала создания истребительных батальонов (ИБ) в самые короткие сроки. Истребительные батальоны, а в ряде городов и истребительные полки, создавались партийными организациями из добровольцев — партийного, советского, комсомольского актива, физически крепких и подготовленных в военном отношении людей, по тем или иным причинам не подлежащих призыву в действующую армию. Управление истребительными батальонами, их боевая подготовка, оперативное использование в борьбе с диверсантами и парашютистами противника были возложены на НКВД СССР и его местные органы[309].

Однако организовать истребительные батальоны в предельно сжатые сроки оказалось чрезвычайно трудно. Между тем обстановка на фронтах требовала дополнительных сил для охраны тыла Красной Армии.

25 июня 1941 года НКВД СССР издал приказ «О мероприятиях по борьбе с парашютными десантами и диверсантами противника в прифронтовой полосе». 26 июня приказом НКВД за подписью генерал- лейтенанта И. И. Масленникова на всех фронтах были назначены начальники охраны войскового тыла. В их подчинение передавались части и соединения пограничных, оперативных, конвойных войск, войск по охране