оперуполномоченный Бакашов, и Лаванен, не успев даже толком понять, что происходит, оказался уложенным на пол. Он был так ошеломлен арестом, что на первом же допросе рассказал чекистам все, что знал. Время было военное, поэтому приговор был только один — расстрел.
Финская разведка ставила своих резидентов в населенные пункты оккупированных районов с целью их глубокого оседания в случае поражения в войне.
Э. Озеров пришел в Оштинский райотдел госбезопасности в августе 1944 года, после отступления финских войск. По оперативной информации, в том числе поступившей из-за линии фронта, стало известно, что и Оштинском районе активно действовал финский резидент Пантин. Поиски но Оштинскому и соседним районам не привели к его обнаружению, но через некоторое время пришла ориентировка о прекращении розыска, так как Пантина арестовали близ Петрозаводска, а в Белозерском районе арестована агентка финской разведки по агентурной кличке «Трансюра», оставленная там на послевоенное оседание.
Бывший контрразведчик, подполковник в отставке С. В. Орнатский, также рассказывал, что в 1944 году, уже после выхода Финляндии из войны, в Вологде была арестована агентка финской разведки Филатова, которая вела активную разведывательную работу в пользу финской разведки. Детали операции по ее поимке стерлись из памяти чекиста, но Орнатский хорошо запомнил, что ущерб она нанесла значительный. Он вспоминал, что финская разведка за ней посылала самолет, но прийти на место встречи она не успела.
В архиве сохранилась справка еще об одной финской «агентессе» — Пашковой:
«Агентурной разработкой было установлено, что Пашкова, проживая в 1941 году на оккупированной территории Оштинского района Вологодской области, имела связь с финскими солдатами и офицерами, получила пропуск для свободного передвижения по оккупированной территории.
После ареста Пашкова была взята в камерную агентурную разработку, в результате которой установлено, что Пашкова во время нахождения на территории, захваченной немецко-финскими войсками, была завербована финской разведкой для ведения разведработы в тылу РККА, дала финнам подписку о согласии сотрудничать с ними. На допросах Пашкова дала показания о вербовке ее финскими офицерами и рассказала о содержании подписки, а также дала показания об известных ей агентах финской разведки»[391].
Как агент, по-видимому, она не успела нанести значительного ущерба, поэтому приговор военного трибунала был относительно мягким — 10 лет исправительно-трудовых лагерей.
Большинство агентов-парашютистов сдавались после переброски, но случалось иногда и обратное. Необходимо все-таки учитывать, что финская разведка была очень серьезным противником, и поэтому ее руководство иногда успешно вело радиоигры с советским военным командованием. Тот же Астахов в своих показаниях рассказывал, что в помещении разведшколы в Петрозаводске, в одном из помещений на втором этаже, несколько месяцев работала советская радистка, перевербованная финнами.
Сотрудничество разведок
Немецкие разведшколы появились в Таллине и Риге ранней осенью 1941 года. Они действовали под руководством «бюро по вербовке добровольцев» (т. н. «Бюро Целлариуса»). На самом деле это бюро было чисто разведывательным и контрразведывательным органом, именовавшимся «Абвернебенштелле Ревал», сокращенно «Анст-Ревал», и подчинявшимся одному из управлений «абвера» — органа военной разведки фашистской Германии. Руководил этим бюро опытный разведчик, один из талантливых сподвижников адмирала В. Канариса, фрегаттен-капитан А. Целлариус[392].
Говоря о совместных операциях финской и немецкой разведки, нельзя не рассказать об одной очень известной операции отечественной контрразведки, довольно неплохо освещенной в исторической литературе.
В последний день августа 1942 года в Коношском районе Архангельской области, у озера Лача, «Бюро Целлариуса» выбросило десант из 13 парашютистов с задачей проведения диверсий на коношском железнодорожном узле[393]. Сам Целлариус дал название операции «Гамбит парашютистов», целью которой должен был стать полный паралич важнейшего транспортного узла, в котором сходились архангельская и воркутинская линии железных дорог.
Немецкие разведчики были разделены на две группы — железнодорожную и маршрутную. Первая группа, в которую вошло 6 парашютистов, должна была выйти к железной дороге, установить интенсивность движения поездов на линии Архангельск — Москва, определить характер перевозимых грузов, следующих в обоих направлениях, а также выяснить систему охраны дороги. Этой же группе было поручено собрать сведения о рейсах советской транспортной авиации между Москвой и Архангельском. Второй группе, куда входило 7 парашютистов, было поручено выяснить количество и расположение аэродромов, наличие естественных посадочных площадок, возможность прохождения по грунтовым дорогам, в том числе по шоссе Няндома — Каргополь, моторизованных частей и автотранспорта, определить глубины озера Лача и других находившихся рядом водоемов на предмет их пригодности для посадки гидросамолетов.
В зависимости от результатов данного рейда, немецкое командование планировало в октябре 1942 года провести высадку в районе Коноши крупного воздушного десанта, перед которым ставилась задача перерезать северные коммуникации, изолировав тем самым Север от центральной части СССР, и затем развить наступление от станции Коноша на юг в направлении Вологды[394] .
Все бойцы, включенные А. Целлариусом в диверсионную группу, были по национальности эстонцами (Артур Рягастик, Артур Вебель, Петер Роотс, Оскар Рооберг, Рюрик Палло, Оскар Люттер, Вольдемар Рандмяе, Хуго Тарту, Энн Кармо, Рудольф Тягесте, Арнольд Тедер, Харальд Петерсон и Освальд Кривайн). В течение полугода, с февраля по август 1942 года, разведчики прошли тщательную предварительную подготовку в Финляндии. Особый упор финскими инструкторами делался на лыжную подготовку, стрельбу, умение ориентироваться на местности по карте и компасу, разведение костров, сбор разведданных, пересечение шоссейных дорог и др.
Стоит отметить, что диверсанты этой эстонской группы вели дневник, в который заносили не только ежедневные впечатления во время разведывательно-диверсионного рейда, но и описывали события, предшествующие забросу в тыл. Это стоит запомнить, поскольку мы уже говорили о дневниках разведчиков, когда рассказывали о действиях финской разведывательной группы, три недели оперировавшей в Вытегорском районе Вологодской области в июне-июле 1943 года.
Из дневников:
«28 февраля 1942 нас отправили самолетом в Хельсинки, где мы должны находиться несколько ней, а оттуда поехать на место тренировки, недалеко от Восточного фронта.
В понедельник сделали закупки и вечером выехали на фронт…
В Вазене нас принял фельдфебель Парвал. Он является нашим тренером вместе с одним молодым курсантом… Лектором у нас еще один летчик. Высокий, серьезный. Обыкновенно шутить не любит, но на лыжных прогулках преображается, бывает очень веселым…
Половина из наших ребят в лыжном деле новички… сделали уже несколько прыжков. Благодаря усиленной тренировке число падений уменьшается…
Теперь проходим теоретическую и практическую подготовку и сможем отправиться в путь с надеждой на успех. Так, например, 2–3 раза разводили костры, пересекали шоссейные дороги, ходим в разведку, собираем сведения и ориентируемся по карте. Некоторые проходили тренировку по стрельбе в закрытом помещении…»[395].
Ночью 31 августа 1942 года в 20 км от железнодорожной станции Коноша была высажена на парашютах группа из 13 немецких разведчиков-диверсантов. Но с самого начала секретность операции была
