– Я непременно обязан раздобыть ту бутылочку! – воскликнул Бинк. – Если бы я только знал, где оная.
– Именно эту услугу я от него и требую! – сказал Бьюрегард. – Волшебник! Сообщи Бинку свое точное местонахождение, тогда он сможет спасти тебя.
– Двадцать восемь градусов северо-западной широты, от...
– Да не так, болван! – оборвал его демон. – Скажи так, – а ты знаешь, как именно! – чтобы он мог этим воспользоваться!
– Хм... Да... Наверно, тут лучше подключить Кромби.
– Так действуй же! – рявкнул демон.
Рядом с Волшебником появился грифон.
– Правильно! – Бинк в волнении потер руки. – Если мы попросим его указать ваше направление именно отсюда... то бишь, направление оттуда... то мы сможем добраться до вас, пойдя в обратную сторону.
– Ничего не выйдет! – сказал Бьюрегард.
Но Кромби уже завертелся, крыло вытянулось и указало точно на Бинка.
– Великолепно! – кивнул Бинк. – Вот туда мы и направимся, друзья!
– Попробуй-ка пройтись по кабинету. А ты, грифон, продолжай показывать направление.
Сбитый с толку Бинк стал расхаживать туда-сюда, и за ним все время следовало указующее крыло Кромби.
– Да! – вздохнул Бинк. – Получается, как будто смотришь на картину. Откуда бы ты на нее не смотрел, все равно она, кажется, постоянно смотрит на тебя.
– Абсолютно верно, – согласился демон. – Это художническое колдовство (портрет, например) является в определенной степени магическим изображением. И независимо от ориентации наблюдателя проявляется один и тот же эффект. Значит, ориентироваться по магическому изображению бесполезно – нужен оригинал.
– Это элементарно решается, демон! – фыркнул Хамфри. – Кромби, покажи направление на нашу бутылочку, если на нее смотреть с того места, где сейчас находится наше магическое изображение!
Как просто! Изображение-то находилось
Грифон завертелся и снова вытянул крыло. На этот раз оно показало в сторону от Бинка и – вниз.
– Вот направление, в котором вы должны пойти, – насупившись, произнес Бьюрегард. – А теперь... Есть ли у вас еще вопросы, пока я не убрал изображение?
– Есть! – сказал Честер. – Насчет моего таланта...
Бьюрегард улыбнулся.
– Великолепно, кентавр! Очень умно! По-моему, у тебя ум демона! В данных обстоятельствах и в самом деле возможно получить информацию, которая тебе нужна, не расплачиваясь с Волшебником. Если, конечно, твои этические принципы допускают подобную эксплуатацию.
– Нет! – сказал Честер. – Я не собираюсь его надуты Волшебник, сейчас мне известен мой талант, но я уже отработал часть платы, и хочу знать остальное.
– Я никогда не называл конкретный Вопрос, на который дам Ответ, – улыбнулся Хамфри. – Назови твой Вопрос, и я на него отвечу. Как мы и договаривались.
– Прекрасно! – обрадовался Честер, и сразу стал похож на жеребца, тайком пробравшегося на отдаленное, безлюдное поле, поросшее нежной и свежей зеленью. Он лишь на несколько мгновений задумался, потом сказал: – Чери... Моя жена... Мне хотелось бы узнать, есть ли у нее талант? Я, конечно, имею в виду магический талант. Мне бесконечно надоело ее отношение ко мне «во-мне-меньше-магии- чем-в-тебе»...
– У нее есть талант, – ответил Хамфри. – Хочешь услышать Ответ?
– Нет. Я опять могу догадаться сам.
Волшебник развел руками.
– Как тебе больше нравится. Но помни – мы не застрахованы от коварных ударов судьбы. Если ты не догадаешься сам и если Бинк не найдет мой пузырек раньше врага, меня могут принудить к измене. Согласен ли ты на такой риск?
– Что значит «раньше врага»? – Бинк впился глазами в Волшебника. – Насколько же он близок к...
– Именно это мы и обсуждали, – ответил Бьюрегард. – Кажется, Волшебника нельзя защитить от его собственного информационного таланта. Он прав: бутылочку занесло очень близко к тем местам, где обитает твой враг. И очень велика вероятность, что он об этом знает. Поэтому тебе предстоит не обычный поиск пропавшей бутылочки, а соревнование с активным противником.
– Но все же – что это за враг?
– Изыди, Волшебник! – произнес Бьюрегард, и Хамфри с Кромби, превратившись в пар, втянулись в пузырек. – Я, Бинк, не могу ответить на этот вопрос прямо. Лишь напомню: твой враг – какой-то вид демона. Поэтому я избавил себя от раздражения, которое непременно испытал бы, если бы признался в своем невежестве в присутствии своего человеческого антагониста. Можешь, если пожелаешь, назвать это профессиональным соперничеством.
– Мне чихать на профессиональное соперничество! – вспылил Бинк. – Хамфри и Кромби – мои друзья! Я обязан их спасти!
– Какой ты верный друг! – восхищенно произнесла Перл.
