окружила тьма.
Глава 12
Гневливые гномы
Без Пука я чувствовал себя наполовину раздетым, что вдвойне неприятно, когда находишься в чужом теле. Но временная разлука была единственным разумным выходом для нас обоих, оставаясь наверху, Пука мог оберегать дупло от мелких хищников, а в случае появления чудовища ничто не помешало бы ему убежать. Я, спрятавшись в подземелье, мог отдохнуть, а мое тело — привести себя в порядок в относительной безопасности. Конечно, едой внизу скорее всего не разживешься, но сейчас это не главное. Подкрепиться можно будет и поутру. Но куда ведет этот ход? — гадал я, медленно спуская свое тело по лестнице. Судя по отсутствию паутины в углах, им пользовались, но кто и зачем — об этом я не имел ни малейшего представления. Впрочем, и не стремился выяснить. Мне только и хотелось, что найти удобное местечко, где можно спокойно провести ночь.
И такие места были — в проход, на лестницу, открывались вырубленные в плотном грунте ниши. Некоторые из них были достаточно просторны, чтобы я мог поместиться там вместе со своим все еще бесчувственным телом. Приглядев одно из таких помещений, я поволок тело туда. Ох и паршивая же работенка таскать варварские туши/ Врагу не пожелаешь!
Неожиданно я ощутил постороннее присутствие. В тоннеле было темно, свет из дупла почти не пробивался вниз, но там впереди, появился желтоватый огонек. Кто-то приближался. Конечно, следовало поскорее спрятаться в нишу, но я не мог бросить свое тело и был слишком слаб, чтобы быстро затащить его в укрытие. Я все еще пыхтел и потел, когда свет фонаря упал на мое лицо.
— Так-так, — послышался хриплый, сердитый голос. — И кого же это мы нашли?
По голосу я понял, что попал в обиталище гномов, и это меня отнюдь не обрадовало. Живущие под землей гномы славятся как умелые рудокопы — они без устали роют длиннющие тоннели, добывая драгоценные металлы и камня. Любовь к драгоценностям сделала этот народ скупым и подозрительным — гномы терпеть не могут, когда в их шахты заглядывают чужаки. Незваных гостей они зачастую просто съедают, а с молодыми красивыми женщинами... тоже обходятся неучтиво. Конечно, гномы не столь злобны и дики, как гоблины, ибо они восприняли некоторые элементы цивилизации, тем не менее разумный человек предпочел бы держаться от них подальше. Правда, некоторые считают их безобидным маленьким народцем вроде эльфов, но это ошибочная точка зрения, и те, кому приходилось иметь дело с гномами, отнюдь ее не разделяют.
— Моя... мой друг и я... мой спутник ранен и нуждается в убежище, — запричитал я, надеясь разжалобить гнома.
Надежда моя оказалась тщетной.
— Ага, чужаки! — гневно воскликнул гном. Я приметил, что в руке он сжимал кирку. Этот инструмент, легко прорубавший ходы р твердом базальте, мог при случае легко превратиться в опасное оружие. — Сейчас вы испытаете на себе силу гнева гнома Гнуси из племени гневливых гномов! — С этими словами он замахнулся своей смертоносной киркой.
Будь я в своем теле да с мечом в руках, мне не стоило бы большего труда успокоить этого негостеприимного грубияна. Гном едва достигал трети моего нормального роста, да и кирка при всех ее достоинствах слабовата против варварского меча. Но в теле Панихиды, без оружия я был совершенно беспомощен. Как и в случае с грифоницей, оставалось полагаться только на хитрость.
— Почтенный гном, достойный сэр! — воскликнул я. — Нет никакой нужды убивать нас, да еще столь поспешно. Мы можем принести пользу вашему славному племени. Мы... — я уже совсем было впал в отчаяние, ибо решительно не знал, какой толк от нас подземным рудокопам, но неожиданно для себя, по какому-то наитии закончил:
— Мы умеем петь.
— Знаю я ваши человеческие песни, — угрюмо пробурчал Гнуси. — Хиханьки да хаханьки, бодрость да веселье! Нашему народу такая музыка не нужна. — Он с суровым видом поправил высокий темный колпак.
— Нет-нет! — протестующе вскричал я. — Мои песни не такие! Это грустные песни, такие печальные, что печальнее и не бывает! Ты только послушай, достойный гном.
Мелодичным нежным голосом Панихиды я затянул ту же песню без слов, с помощью которой мне удалось усыпить бдительность черного меча. Послушав меня некоторое время, Гнуси сдвинул на лоб колпак, почесал затылок и, недовольно кривясь, буркнул:
— Ну что ж, это, пожалуй, сойдет. Следуй за мной.
Он повернулся и принялся спускаться по лестнице.
Я вновь ухватился за свое тело.
— Это еще что такое? — возмутился гном. — Брось сейчас же. Потом мы разделаем эту тушу, заложим в котел и сварим суп.
— Не надо! — испуганно вскричал я. — Она... он тоже умеет петь. Мы поем дуэтом. Вместе гораздо лучше!
Очень хотелось верить, что это окажется правдой. Варвары не особо музыкальны, и звуки, способные вырваться из моего горла, едва ли могли усладить чей-то слух. Однако теперь в моем теле пребывала Панихида, а уж она-то петь мастерица. Возможно, ее умение скомпенсирует нехватку природных данных.
Гном пожал плечами:
— Если соврал, ты об этом пожалеешь.
Он снова зашагал вниз, а я, надрываясь из последних сил, потащил за ним свое тело. К счастью, его не пришлось волочь слишком далеко, — миновав десяток-другой ступеней, мы оказались напротив вырубленной в стене камеры с выходившим на поверхность вентиляционным отверстием. Вход перекрывала решетчатая деревянная дверь. Когда я затащил туда свою ношу, гном задвинул решетку и запер дверь на замок.
— Нам нужны еда и питье! — крикнул я. — Иначе голос пропадет.
— Всему свое время, — ворчливо отозвался Гнуси и удалился.
— Ну что ж, рассудил я, положение не из лучших, но могло быть и хуже. Во всяком случае я жив, и мое тело со мной.
Внимательно присмотревшись к нему, я не мог не подивиться тому, как быстро шло исцеление. Что ни говори, а талант у меня полезный.
Правда, и талант Панихиды кое на что годился. Скажем, я мог превратиться в змею, поползти сквозь решетку — и поминай, как звали... Так-то оно так, но не бросать же собственное тело на съедение гномам.
Я пристроился рядом с ним и уснул.
К утру исцеление основательно продвинулось, и хотя до полного восстановления сил было еще очень и очень далеко, я приметил, что ноги мои наконец раскаменели. Вот и хорошо — если мне суждено когда-либо вернуться в свое тело, пусть это будет нормальное человеческое тело. Плоть и кровь, а не камень.
Однако сейчас в этом теле должно было пробудиться сознание Панихиды, и следовало быстро и внятно объяснить ей, что с нами произошло. Объяснить прежде, чем заявятся гномы.
— Лежи спокойно, — промурлыкал я, почти касаясь губами собственного уха. Оно показалось мне довольно грязным, — видимо, та грязь, что набилась в голову, теперь выходила через уши. — Мы обменялись сознаниями.
Мои глаза недоверчиво расширились. Моя рука потянулась к моему лицу. Рот мой открылся.
— Не кричи, — предостерегающе шепнул я, — мы в беде. Необходимо соблюдать осторожность.
Соображала Панихида быстро. Кричать она не стала, но справиться с изумлением было не так-то просто.
— Рук... — недоумевающе прошептала она. — Неужели это моя рука? Такая большая и волосатая...
— Теперь твоя. Но к сожалению, это еще не все...
Торопливым шепотом я рассказал ей обо всем, что случилось с того момента, как черное заклятие Яна сделало свое черное дело.
— Уж не знаю, что из этого выйдет, но тебе придется петь, используя мой голос, — заключил я.
