В 1469 году Сайид хан сумел разгромить Узбекское ханство, занимавшее огромные пространства Казахстана и Средней Азии, и освободился от вассальной зависимости. Демонстрируя собственную доблесть, он лично убил правителя узбеков Шайх Хайдар хана. Далее он решил покорить Большую Орду. Чтоб иметь союзника, Сайид Ибрахим хан в 1480 году заключил союз с Русью, направив посольство к Ивану III. Он всячески способствовал победе русских войск над Большой Ордой, чтоб ослабить противника. А в 1481 году сам напал на нее, опять же собственноручно убив Ахмад-хана. Он объявил себя верховным ханом всего Джучидского государства и решил Чимги-Туру сделать столицей своей империи. Туда Сайид хан переправил награбленное имущество, перевел из Хаджи-Тархана свою кочевую ставку Орду-Базар.
На дюнах у дер. Могилевой в 1912 году были найдены четыре серебряных дирхема, попали они в Екатеринбургский краеведческий музей. Так бы и лежали они безгласными в темноте хранилища еще, может быть, столетие, если бы не заинтересовался ими историк А. С. Нестеров. Ему удалось прочесть надписи арабской вязью на монетах. С одной стороны написано: «Султан высочайший Ибрахим хан» («Ас-султан ал- адил Ибрахим хан»), с другой — дирхем украшает тамга в виде двузубца с двумя точками между зубцами и надписью: «отчеканено в Орду-Базаре». Эти дирхемы он выпустил на гребне своего триумфа, и они были в обращении в сибирских городках.
Новые планы зрели в голове могущественного Сайид Ибрахим хана. Теперь он задумал подчинить все сибирские земли, начав с улусов по Нижнему Тоболу и Иртышу. Они оставались самостоятельными и управлялись местными ханами династии Тайбугинов. Видимо, Сайид хан, сочтя их недостаточно серьезными соперниками, не пожелал тратить время и силы на военные экспедиции, а решил взять их хитростью. Он сначала выдал свою сестру замуж за князца Мара, которого затем умертвил, и присоединил к своим его владения.
Этот ли жестокий и подлый поступок или другие злодеяния, оставшиеся нам неизвестными, отвратили удачу от хана, но только трон его зашатался. Отпал мангытский улус, отделилось Казанское ханство, активизировались Тайбугины. А в 1505 году Сайид Ибрахим хан был убит одним из родственников Мара — князем Искера Мухаммад беком.
Новый властитель перенес столицу на Иртыш в свою ставку, пожертвовав выгодами Чимги-Туры как посредницы в русско-азиатской торговле. Надо полагать, его волновала военная угроза со стороны Казанского ханства, ногайцев или свергнутых Шейбанидов. Искер (или Кашлык) располагался далеко от наезженных дорог и был укреплен более высокими обрывами и оврагами. Под гегемонией северных улусов государство стало называться Сибирским ханством.
И все же, как случилось, что бывшая столица была заброшена, превратилась в обыкновенное городище, не привлекающее внимания археологов и историков?
Если бы Чимги-Тура была кочевой ставкой, то быстрое разрушение ее было бы понятно. На таких поселениях не строили зданий, поэтому культурный слой тонок, находок мало. Снимая ставку, почти все забирали с собой. Нет следов на земле, исчезает след и в памяти народной. Но Чимги-Тура только в качестве столицы просуществовала два века и еще около трех четвертей столетия как провинциальный город Сибирского ханства до взятия Ермаком. В таких случаях обязательно накапливаются напластования из мусора, отходов, потерянных вещей, сгнившего дерева, золы отгоревших печей и костров. Все это, разлагаясь, образует обычно мощный культурный слой городов. Да и если город был взят штурмом и после этого перестал существовать, то осталось бы много брошенных в спешке вещей, украшений, зарытых кладов. Какой-нибудь из старинных предметов все же обратил бы внимание огородника.
Малочисленность оставленного добра, отсутствие среди него драгоценных, художественных и редких вещей говорят как раз о том, что покинут город был намеренно, имущество вывезено.
Посмотрите на сцену битвы за Чимги-Туру из Кунгурской летописи. Сражение идет на левом берегу напротив мыса при впадении Тюменки в Туру. За ходом его наблюдает сверху хан, сидящий в шатре. Близ него — охрана и небольшой резерв. На реке стоят струги Ермаковой дружины. Поле, на котором идет сражение, находится рядом с поселением татар, изображены ряды юрт. Может быть, Ермак, продвигаясь по реке, не смог войти в устье Тюменки и подойти к крепости? Или даже не заметил его и проплыл мимо, к селищу на левом берегу? Или намеренно решил дать сражение на открытом месте, имея путь к отступлению, после того как разведчики донесли о сильной фортификации города?
А может быть, татары решили не давать боя в городе, опасаясь пожара? Или понадеялись на численное превосходство, решив потоптать казаков конями и, преследуя их на лошадях, истребить страшного противника? На эти вопросы могли бы ответить раскопки, с их помощью можно установить, был ли бой в городе, горела ли Чимги-Тура? Похоже, что бой все-таки состоялся на левом берегу и татары его проиграли. А крепость не смогла долго защищаться и сдалась. Трудно сказать, на милость ли победителя, или на позор и разграбление. Г. Ф. Миллер по этому поводу пишет: «Остальной путь по Type (после взятия Епанчина городка, совр. Туринск — Н. П. М.) сопровождался большей частью таким же разорением расположенных по берегам татарских селений. 1 августа Ермак подошел к городку Чимги и овладел им без особых затруднений».
Есть сообщения, что Ермак взял в Чимги-Туре богатую добычу и запасы продовольствия, которых ему хватило до завоевания Искера. Ожесточенный боем, он мог вывести население из покорившегося городка, а казакам дать приказ обыскать дома. Победители погрузили в лодки, навьючили на коней награбленное и подожгли город.
Постройки были легкие, из дерева и глины, решеток, обтянутых войлоком, всюду запасы дров и сена. Город быстро превратился в огромный костер. Уцелевшие его жители разместились в левобережных юртах, поэтому так велика была татаро-бухарская слобода к началу строительства Тюменского острога.
Восстанавливать городские строения и оборонительные стены не было смысла. Им не сдержать натиска русских дружин. Почти столетняя борьба между Русью и Средней Азией за влияние в Зауралье решилась в пользу Руси.
Став жертвами первых русских походов в Зауралье еще в 1483 году, туринские татары и манси не желали больше войны на своих землях, и поддержали теперь Тайбугинов Едигера и Бекбулата, обратившихся к Ивану IV с предложением о принятии Сибирского юрта в русское подданство на условиях выплаты дани в 30 тысяч соболей в год. Но их послания с просьбами о помощи против Шейбанидов к русскому царю тогда остались безответными.
Епанчин городок и Чимги-Тура оказали сопротивление Кучуму, свергнувшему миролюбивых братьев, боясь стать заложниками его воинственной политики по отношению к Руси. Но не устояли, не смогли избежать уготованной им участи. Ведь Кучум, убедившись в мирных намерениях русского правительства, начал набеги на башкирские и мансийские улусы, вотчины Строгановых в Прикамье, грозя отторгнуть некоторые уральские земли, бывшие данниками России с конца XV века. Тем самым он спровоцировал военную экспедицию Ермака, имевшую целью закрепить российское господство в Зауралье.
Медленно возвращаюсь с Городища, иду по шумным и пыльным, залитым августовским солнцем улицам. Вот таким же августовским днем только более четырехсот лет назад пресеклась история Чимги- Туры. Меня волнует ее загадочная гибель, исчезновение из памяти поколений преданий о ней. Конечно, многое может рассказать археология, если удастся организовать раскопки, немало тайн могут раскрыть невостребованные сибирскими историками арабские рукописи XIV–XVI веков, уцелевшие в архивах медресе Бухары и Самарканда, если найдется благородный фанатик татарской истории, пахарь почти невозделанного поля исторической науки. Если…
Вот уже четыре века ждет своего исследователя Чимги-Тура, неужели так и не дождется? Неужели не оценим сокровище у нас под ногами, не защитим, не сохраним для потомков?
СХЕМЫ РАСПОЛОЖЕНИЯ АРХЕОЛОГИЧЕСКИХ ПАМЯТНИКОВ В ЧЕРТЕ ТЮМЕНИ И ЕЕ
