— Если захочет.
Взрослый мразюбр прощупывал пришельца, выискивая слабое место. Красно-черные, как и у карликов, глаза пристально изучали говорящего медведя. Тич явственно ощущал прикосновение магических щупалец на границе своих оборонительных барьеров. И старался продемонстрировать невозмутимость и неуязвимость. Часть энергии ученик Разруга направил на усиление щитов, не подавая вида, что готовится к отражению атаки со стороны нового собеседника.
— Или если ему это будет выгодно, — добавил кархун.
— Чем же ты можешь заинтересовать хозяина? — В голосе круторогого за нарочитым пренебрежением скрывалось любопытство.
— Это я скажу только ему.
— А ты уверен, что доберешься к синим всполохам с такими жалкими слугами?
— Проблемы, конечно, будут, — согласился косолапый. — И не только у меня.
— Вот и я так думаю. — Мразюбр убрал щупальца. Предварительная разведка показала, что чужак обладает высоким потенциалом и способен нанести немалый урон. — Ладно, с тобой через наши земли пойдет мой сын. Раз уж он не удержал в руках собственный посох, должен его отработать.
— Отец! — хотел было возмутиться сынок.
— Молчать! — рявкнул папаша. — Пойдешь с ним. На границе с дебрями мразвергов получишь свой посох обратно и проследишь, чтобы никто из наших их не трогал. Ясно?!
— Да, отец.
— Чужак, ты принимаешь мои условия?
— Принимаю. Почему бы и нет?
— А он идет, будто сам Нгунст. Ноги тонут в густом тумане, по бокам фонтаны огня, над головой разноцветные шары, которые взрываются от одного его взгляда. Я сперва решил, что сплю, и мне сон видится. Даже ущипнул себя.
— И что? Проснулся?
— Как же! Только синяк на руке получил. Вон посмотри. — Рассказчик, за столом которого сидели еще четверо мужичков в одежде с тремя лямками, закатал рукав и продемонстрировал небольшое синее пятно.
— И куда он шел, этот твой чудик?
— Он не мой, — не на шутку обиделся свидетель необычайного явления.
— Ты не обращай внимания, Кызуг, продолжай. — Заинтересованных слушателей оказалось больше, чем скептиков.
— Я не знаю, куда он направлялся. Видел только, что навстречу выехали всадники во главе с волшебником в черной маске и попытались вступить в схватку. Что потом началось…
— Чародей в маске? Ты ее случайно не успел разглядеть? — К беседе подключился мужчина, сидевший через столик.
— Такая, на пол-лица… — задумался рассказчик. — Не все из-за кустов удалось рассмотреть, но вроде бы по бокам торчали острые белые клыки.
— Неужели ты видел ратора повелителя Ливаргии?
— Откуда я знаю? Вы будете слушать или постоянно перебивать своими вопросами? — Мужик начинал нервничать.
— Не обращай внимания, рассказывай дальше.
Кызуг живописно обрисовал стычку одного человека с огромным отрядом. В его вольном изложении произошедшего присутствовали и превращения лошадей в монстров с пылающими ногами, и возникновение дымовых чудовищ, пожиравших людей, и еще многое, на что способна фантазия перепуганного человека. Но вархуна, сидевшего за соседним столом, больше всего заинтересовало подробное описание кинжала с крупной черной жемчужиной на рукоятке, который, согласно «правдивой» истории, устремился в гущу врага, сея страх и панику.
— Уважаемый, не скажешь, где произошло это захватывающее столкновение? — спросил Базгур, положив на стол монетку.
— В получасе ходьбы от Лирграда на юго-восток. — Мужчина поклонился и быстро спрятал деньги в карман. Внимание со стороны обладателя пяти лямок немного взволновало очевидца чудес. — Я шел из города по заброшенной дороге. Отряд этого, в маске, получается, двигался мне навстречу. А колдун в тумане…
— Можешь описать этого могучего чародея?
— Я, я… был немного ошарашен. Помню только круглое лицо, темные волосы, а вот глаза… Глаза, наоборот, какие-то светлые.
— Высокий?
— Трудно сказать. Он по туману двигался, ног не было видно.
— Когда это произошло?
— Два дня назад.
— Понятно. Благодарю. — Волшебник вернулся за свой столик.
Вархун не стал приводить спутниц на постоялый двор, оставив их в домике на самой окраине деревушки. По дороге к Ориграду он посоветовал Веронике сменить одежду. Таркова опять перешла в среднее сословие, облачившись в блузку и юбку с тремя лямками. Сам Базгур тоже переоделся в костюм нетитулованного волшебника, хотя наряды с лямками не любил.
«Выходит, змееносец добрался до столицы Ливаргии. И где его искать дальше? В Лирграде? Вряд ли. После шума, что наделал чужак, ему стоило бы скорее уносить ноги. Если парень действительно схлестнулся с ратором Мугрида и одолел его, это равносильно прилюдной пощечине гермагу. Вельможа такого не простит. В Гетонии ему тоже делать нечего. Там за головы Дихрона и «племянника» объявлена награда. Остаются Жарзан и Дамутория. Я бы пошел на юг. После смерти кронмага лучше держаться подальше от Девятиграда. Туда сейчас много знати направилось, а от них хорошего ждать не приходится.
— Уважаемый, вы почему о неизвестном колдуне расспрашивали? — За его столик подсели сразу трое, а четвертый в это время подошел со спины и накинул на шею бусы из когтей пещерной саламандры, одновременно приставив к горлу что-то острое. — Советую отвечать быстро и правдиво.
«Ого! Какая оперативность. Точно, змееносец сильно насолил гермагу».
— Для того чтобы объяснить, мне нужно показать вам одну вещь. — Вархуну в этот момент очень не хватало проверенного кинжала под рукой, а лучше двух, но именно отсутствие оружия и подсказало верный ответ. — Полагаю, будет лучше, если ваш человек достанет ее у меня из сапога сам.
Когти саламандры не обладали такой же силой, что «Опаленная роза», но замедлить и серьезно ослабить любое заклинание им неплохо удавалось.
— Ругет, глянь, что там у него.
Через пару секунд на столе лежал кинжал с черной жемчужиной. Незнакомцы переглянулись.
— Мужик говорил именно о таком клинке, — кивнул Базгур.
— Допустим, что так.
— Профессия не позволяет оставлять в живых тех, кто выкрал у меня оружие.
— Ты вархун?
— Да.
— При заказе?
— Нет, но пока не верну украденное оружие, не могу браться ни за какую работу.
— Значит, наш заказ тебе точно подойдет, — ухмыльнулся незнакомец. — Найдешь своего вора…
— Я его убью, — перебил собеседника убийца магов.
— Не возражаю. Только вот его голову советую доставить в Лирград, за нее обещают пятьсот монет. — На стол лег небольшой листок бумаги, на котором довольно небрежно был нарисован портрет Вирлена.
— Хорошие деньги, — кивнул вархун, отметив про себя, что изображение слабо соответствовало оригиналу.
— За живого обещана тысяча, но лучше не рисковать. Слишком опасный тип оказался.
