молчании. Юнец и юница стояли по грудь в воде, полуобнаженные.
— Мы.., ссорились, — смущенно объяснил Дор.
— Ссорились? — нажав на вопросительную интонацию, произнесла кентаврша. — Тогда хотела бы я увидеть, как вы дружитесь.
Кентаврица приблизилась к Дору, взяла его за ухо и произнесла громовым голосом:
— Ступайте к королю, молодой человек!
Несчастный Дор выбрался из воды, но тут занавес закрылся.
Первое действие закончилось.
У Эхса появилась возможность подумать. Он боялся, что спектакль донных прокляторов окажется скучным, но все оказалось очень даже забавным. «Интересно, — размышлял он, — эта пьеса рассказывает о том, что и в самом деле произошло когда-то? То есть, Дор и в самом деле когда-то во рву дрался и целовался с Айрин? Сейчас король и королева выглядят вполне спокойными, здравомыслящими людьми, но были же и они детьми.
Неужели и Айви станет такой же правильной и скучной? Да и он сам! Да, будущее не сулит ничего веселого».
Занавес вновь поднялся. Началось второе действие.
На этот раз сцена представляла собой тронный зал замка Ругна. На троне сидел король. Королева стояла рядом. У обоих был чрезвычайно суровый вид. Музыка стала теперь мрачно-торжественной, вполне подходящей для царственных особ.
— Мой король, — обратилась королева к своему супругу, — наша дочь Айрин нуждается в помощи.
— Не будь я король Трент, если не помогу нашей дочери, — провозгласил король, — но что с ней?
— Айрин страдает от одиночества, — пояснила королева Айрис.
— Ей надо привыкать к одиночеству, Айрис. Одиночество — удел всех королевственных особ.
— Не отправить ли нам ее туда, где есть девочки ее возраста? Здесь, в замке, у нее совсем нет друзей.
— А мальчик Дор? Он всего лишь на год старше нашей дочери.
— Дор безразличен к Айрин. Беседы с неодушевленными предметами куда больше увлекают его.
— Что поделаешь, мальчик учится. Ведь именно Дор станет следующим королем Ксанфа.
— Я все понимаю, но…
Но король не дал королеве высказаться, а заговорил сам и произнес пространнейший монолог об ответственности, которую возлагает на королей данная им власть, и поэтому просвещение монарха чрезвычайно важно…
В общем, Эхс сначала слушал, а потом потихоньку начал скучать. Ему-то не грозит стать королем, так что все эти инструкции…
И тут в тронный зал ворвалась кентаврица Чери, волоча за ухо того самого Дора.
— Ваше королевское величество, знаете ли вы, что сотворил этот негодник? — без всяких предисловий вопросила кентаврица.
— Не знаю, но охотно выслушаю, — несколько растерявшись, произнес король.
— Этот негодный мальчишка сорвал одежду с вашей дочери! — гневно изрекла Чери. — Какой позор!
«Вот это уже не правда», — поморщился Эхс.
Кентавры ходят без одежды, так что им все равно, голый кто или не голый. Даже если Дор и Айрин не просто целовались, а занимались бы чем-то похуже, то и тут кентаврица не возмутилась бы, потому что кентавры считают так: что естественно, то не стыдно. Ошибки, которыми пестрело сочинение — другое дело! Тут Чери от гнева и в самом деле способна была встать на дыбы.
— И где же это случилось? — вопросил король.
— Во рву, — охотно пояснила Чери. — И задержись я еще на мгновение…
Король сурово посмотрел на испачканного ровной грязью Дора.
— Что ты можешь сказать в свое оправдание, юноша? — спросил король.
— Айрин первая начала!
— К тому же, в его сочинении просто ошибка на ошибке, — подлила масла в огонь Чери.
— О, это ужасный проступок! — вскричал король. — За него я наказываю тебя! Отправляйся в Обыкновению!
— Только не это! Пощади, король! — взмолился Дор, рухнув на колени перед королем.
— Такова воля короля, — железным голосом произнесла королева. — «Мне никогда не нравилось, что этот мальчишка столь увлеченно тратит время на разных ветреных финтифлюшек», — бросила королева реплику в сторону.
— Ее дочь и есть самая ветреная из всех ветреных ксанфских финтифлюшек, — произнес Дор, как бы про себя, но вместе с тем на публику. Оркестр ответил язвительным смешком.
Вошла стража и вывела Дора.
Второе действие закончилось.
«Первое, пожалуй, было лучше, — подумал Эхс. — Айрин во всем виновата, она затеяла потасовку и поцелуи во рву, а обвинили во всем почему-то Дора. Несчастный Дор… Только начал понимать, что Айрин и в самом деле ничего себе девчонка, как, бац, иди в Обыкновению! Может, прокляторы хотят показать, до чего иногда несправедлива бывает судьба к человеку?»
Пока Эхс размышлял, занавес снова поднялся.
Пьеса продолжалась.
Дор оказался в Обыкновении, где ему было очень плохо, потому что там он не мог использовать свою магию. Дор очень страдал в Обыкновении, а принцесса Айрин тем временем страдала в замке Ругна. Любящие оказались разлучены…
Эхс всем сердцем сочувствовал Дору и Айрин, хотя знал, что это только историческая пьеса, что в жизни, возможно, все было иначе. Эхс не только сочувствовал любящим, но и завидовал им. У них хоть и трагедия, но зато любовь, а у него пока ни трагедии., ни любви.
Третье действие приближалось к концу.
— Я люблю ее, — воскликнул Дор, вдруг осознав, что любит Айрин.
Он отправился назад, в Ксанф, и явился пред грозные очи короля Трента.
— Я люблю вашу дочь, — отважно заявил Дор, — и хочу на ней жениться!
Влюбленные заключили друг друга в объятия.
— Но что же ты раньше не признался? — вопросил король.
Спектакль закончился.
«Да, все это разыграно актерами, — думал Эхс, — но ведь и в жизни Дор и Айрин поженились, и у них родились дети, значит, какая-то правда жизни в пьесе присутствует». И финал его порадовал, такой оптимистический — влюбленные сердца соединяются наконец.
— А вот и наш зритель, — послышалось из-за спины Эхса.
Он обернулся и увидел, что к нему, потирая ручки в предвкушении чего-то, приближается какой-то человек.
— Я задам вам вопрос, всего один, — сказал человек.
— Понравилась ли мне пьеса? — догадался Эхс. — Ну, мне…
— Погодите, не торопитесь, — остановил его странный господин.
— Но я же пытаюсь рассказать…
— Рассказывать не надо.
— А как же вы узнаете, понравилась ли мне пьеса, если я буду молчать?
— Да мы, юноша, о вашем отношении уже все знаем. Осталось уточнить кое-что, чисто технические подробности.
— Технические? — поднял брови Эхс.
— Да, мы не будем спрашивать, как вы относитесь к увиденному только что спектаклю, потому что незачем спрашивать. Мы и так все знаем, потому что неусыпно следили за вами во время действия. Ваши реакции каталогизированы и сверены со стандартными образцами реакций. Теперь мы знаем, что вы типичный представитель своего пола, возраста и культуры. Вы реагировали правильно.
