Но что он хочет от Володи? Убить его? Как капитана, как Вивари? Не для этого ли он прогуливался по санаторному пляжу? — догадка ошеломила. — Нет, это не несчастная жертва эксперимента фашистов. Это деятельный, активный враг».
— Тогда сам ищи доказательства давней измены Хальта. Я хотела помочь тебе…
Заурих растерялся: если она хоть в чем-то права, Хальт будет продолжать свой обман!
На следующий день Заурих сам вернулся к этому разговору:
— Я отпущу тебя не дальше ближайшей деревни, там есть телефон, телеграф и почта. Но твой муж останется здесь заложником. Неужели ты не хочешь использовать шанс с ним увидеться? Даже если он не придет, то хоть будет знать, что ты жива. Позаботься о его спокойствии, не так же ты черства…
Светлана испугалась листа бумаги. Что написать? «Володя, тебя хотят убить, беги отсюда как можно дальше!», «Володя, я жива, но вряд ли мы когда-нибудь снова будем вместе!», «Володя, сообщи в полицию, что меня украл человек со свастикой» — такие письма вряд ли попадут в руки штурмана Баранова.
Она решила подыграть Мерзавцу:
— Диктуй, я боюсь написать лишнее.
Впрочем, рассуждала она, неважно, что прочитает муж в ее записке, главное — он получит записку от нее. Конечно, Володя обязательно сообразит, что одному на встречу отправляться нельзя. Он найдет, кого предупредить. С ним будут люди. Может появиться шанс на спасение!
… Мерзавец сказал, что она может подняться на поверхность. Он велел ей надеть гидрокостюм и акваланг. Обманывал он ее, все у него есть. Она спрашивала о муже, но Мерзавец, уходя от ответа, неопределенно заметил, что за ней будут следить. На суше Заурих провел Светлану через запущенный фруктовый сад с роскошными розариями, открыл калитку и посоветовал возвращаться быстрее.
Она и не предполагала, что вернется с такой добычей!
… Журнал со статьей о Хальте, газету со статьей Кирилла Жукова и портретом самого Мерзавца, а также вечернюю рекламную с короткой заметкой: «Коллекционер-миллионер Хальт известен своими экстравагантными чудачествами. Вчера он отбыл в составе туристской группы в путешествие по кавказским курортам России. Хальт намеревается посетить…»
— А теперь, — сказала Светлана, насладившись впечатлением, которое произвела на Зауриха ее информация, — я хочу видеть моего мужа. И вообще, она грозно посмотрела в водянистые глаза Мерзавца, — жизнь моего мужа стоит того, что я принесла. Хальт продал тебя с руками… — она усмехнулась, — и с плавниками! Твой Хальт!
Заурих бессмысленно уставился на свою фотографию в газете. Не поднимая головы, пробежал глазами две странички в светском журнальчике, дважды перечитал сообщение о внезапном отъезде Хальта.
— Твой муж там, — показал рукой на внутреннюю дверь, — а я пока отлучусь. Мне надо… Потом я сам, как Водан… Сам! — Его выцветшие глаза неестественно засверкали. — Пока не вернусь, с вами ничего не случится… Можете наслаждаться, — он мял в руках газету с яростью и остервенением. Потом… Я его найду.
Света попятилась. Не спуская глаз с Зауриха, каждую секунду готовая к любому его выпаду, она толкнула дверцу, отделявшую гроты от переходов к вилле Хальта. Посреди пустого, похожего на коридор помещения Светлана увидела штурмана Баранова, подвешенного к потолку на связанных руках.
— Сволочи! — сказал он. — Насмотрелись дешевых комиксов…
… Выплывая из акватория виллы, Заурих наткнулся на сеть. Он тщетно искал выхода. Сеть покрывала и поверхность воды. Он попытался распороть ее — и оказался в неводе, который тянула моторная лодка.
4
Дуайнер и Перчини преследовали разные цели, но достичь их можно было, лишь поймав рыбочеловека.
После разговора с Мастером Перчини понял, что ему необходим компаньон. А куда ни кинь — всюду одни мошенники хуже его самого! И тут ему пришла идея, которой он поначалу испугался. Дуайнер! Он тоже в этой истории явно заинтересованное лицо. Конечно, с Дуайнером придется делиться, но с ним можно не опасаться за будущее — американец возьмет свою долю, а другие, чего доброго, позарятся и на долю самого Перчини — что он, не знает нравы своих собратьев? — и заберут ее вместе с жизнью.
Кроме того, чтобы изловить рыбочеловека, нужно техническое оснащение. А американец по этой части дока. Наконец, наступит момент, когда придется встретиться с этим морским чудовищем. Не один же на один, не приведи мадонна! А Дуайнер — человек со специальной подготовкой, спортсмен, стрелок. Да мало ли что он умеет, во всяком случае, должен уметь.
Перчини быстро нашел Дуайнера, и Дуайнер быстро понял Перчини.
Американец рассуждал так. Перчини нужно не так уж и много. Он явно зависим, явно старается не для себя — слишком труслив для откровенного проявления личного интереса. Скорее всего ему нужно связать рыбочеловека с масонами. Деньги, которые он вдруг получит, для него доступны лишь частично, поскольку все придется отдать руководителям. Он получит за опасную и рискованную работу немного. Трудно сказать, что с ним сделают, если он эту работу не выполнит, скорее всего итог однозначен. А так… У него есть шанс угодить всем сразу — и начальству, и своим интересам. А делиться он не отказывается.
Что же в случае удачи делать с самим рыбочеловеком, Дуайнер отчетливо представил не сразу. И вот почему. Конечно, думал Дуайнер, заманчиво выдать человекорыбу боссам из Лэнгли. Получить орденскую планку, даже чин полковника. И все? Но такой господин Случай ему в жизни больше не представится. Стать самому хозяином рыбочеловека? Но как? Не выпускать же его из норы на ниточке… Уничтожить? Да, твердо решил для себя Дуайнер. «Я помогу Перчини сделать эту работу, — уверенно думал Дуайнер. — И мы возьмем столько, сколько захотим. Это не масоны расплатятся с нами, а мы — с масонами». Но нужен ли живой рыбочеловек Перчини? Дуайнер прямо спросил об этом компаньона, и Перчини признался, что стать хозяином уникума ему не дано, но было бы жаль отдать его со всеми сокровищами Мастеру. Конечно, Мастер отблагодарит, но… посвящение в новую ступень таинств ложи — это мистика, а мистикой не закусишь. А вдруг рыбочеловек расскажет Мастеру, что Перчини его обобрал? Утечка денег да плюс утечка информации, если до Мастера дойдет контакт Перчини с Дуайнером, произведут гнетущее впечатление. Мастер накажет. Уж возможности Мастера Перчини знал. Может быть, и стоит придушить рыбочеловека.
Вообще-то последний раз Мастер не угрожал, не распекал, он просто указал на мелкие промахи в отношениях с этим остолопом Хальтом — мелкие промахи, которые обернулись большой упущенной выгодой. Мастер не диктовал своих условий, не указывал, как поступать дальше, он взывал к сообразительности, призывал самому найти выход из щекотливого положения. «Он хотел сказать, — комментировал про себя Перчини слова Мастера, — что мы давно уже не от Хальта могли ждать подачек, а сами использовать рыбочеловека. Мы бы тогда переплюнули самого Аль Капоне. Но если бы да кабы… Стало быть, нужно теперь, не теряя времени, устранить Хальта и прибрать к рукам его рыбу, завладеть ее сокровищами. Но все это — уже мои сложности».
Совместный план Дуайнера — Перчини сводился к следующему: блокировать часть берега по обе стороны от виллы Хальта, используя тонкую проволоку с пропущенным по ней переменным током, соответствующий участок акватории перекрыть сетями, блокаду не снимать, пока рыбочеловек не отдаст им все, чем владеет. Затем уничтожить его.
— Хватит прицеливаться, пора стрелять! — рубанул Дуайнер.
Но они «прицеливались» еще сутки. Еще сутки ждали, не появится ли рыбочеловек из лагуны. Наконец он проявил себя.
Дуайнер в гидрокостюме свесился с катера:
— Готовь снасть!
Они ждали больше часа. Они уже потеряли надежду, что рыбочеловек начнет прорывать
