Дженна не удержалась и все-таки рассмеялась, Блейк многозначительно улыбнулся.
— Думай что хочешь. — Тревис решил закрыть тему.
— Посмотрим, посмотрим. Слишком уж ты пытаешься казаться безразличным. Все-таки тебя заманили в постель, я прав? Вы с Натали опять вместе?
Дженна вспомнила элегантную молодую женщину, уединившуюся с Тревисом на вечеринке в честь Дня независимости. Интересно, все ли поведал Тревис об их романе? Впрочем, это ее не касается.
В дверном проеме появилась голова секретаря, затем в конференц-зал вошла супружеская пара среднего возраста. Это и были Уильямсы.
Дженна глубоко вздохнула и заставила себя снова стать сестрой. Прочь фантазии о Тревисе и шутки о его интимной жизни. Они переходят к самой важной части ее работы — благотворительной акции по осуществлению проекта центра для несчастных женщин и детей, и ей хочется, чтобы идея о приюте для самых уязвимых получила свое воплощение.
И если в этом ее предназначение, тогда так тому и быть.
Глава десятая
У Тревиса больше не было сил разыгрывать этот фарс. Ему хотелось что-нибудь разбить, лишь бы иметь возможность быть с Дженной. Он прошелся по комнате, чтобы хоть чуточку снять напряжение.
Его родители устроили вечеринку с коктейлями в честь родителей Кэтрин, и девушке пришлось держать серьезный экзамен, убеждая собственную мать в том, что она сестра. Дженна справлялась со своей ролью превосходно, а вот Тревис вовсе не был уверен, что сможет прикидываться до конца вечера. Он находился в состоянии, близком к помешательству, плохо спал ночами, часто принимал холодный душ и не погружался с головой в работу, как обычно. Тревис вдруг ощутил себя свободным: не нужно было брать всю ответственность за бизнес на свои плечи и стараться быть в нескольких местах одновременно. Ему следовало бы чувствовать себя счастливым, ведь дело продвигалось успешно — Дженна сумела очаровать Уильямсов и убедить их пожертвовать участок земли под проект. Но, увы, все, что ему было нужно, это Дженна.
Да еще проблемы с Кэтрин, которая так и не объявилась, а на расспросы отвечала уклончиво. Несмотря на все заверения о прибытии к свадьбе, она не называла точную дату своего возвращения и только жаловалась, что припухлость на лице все еще заметна.
— Мне бы хотелось произнести тост, — в десятый раз заявил Блейк, язык у него заплетался. — В честь моей прекрасной Кэтрин.
Тревис привалился к двери, не в состоянии покинуть сцену, на которой разворачивался спектакль: после нескольких бокалов ликера Блейк потерял контроль над собой. Гости удивленно переглянулись: неужели им опять надо пить во славу Кэтрин? Но тут Блейк повернулся к торшеру «от Тиффани» и чокнулся с абажуром.
Дженне удавалось выглядеть невозмутимой и спокойной, но когда Блейк потянулся и обнял ее за талию, она быстро выскользнула из его объятий и бросила на Тревиса умоляющий взгляд.
Он осторожно кивнул в сторону двери и через секунду вышел, злясь на собственное нетерпение. Тревис практически сбежал вниз в вестибюль и замер. Неужели он отважится запереться в гардеробной с «невестой» собственного брата? Фи, какой дурной тон!
Минутой позже в холле появилась Дженна. Платье лавандового цвета подчеркивало фигуру и придавало ей вид одновременно искушенной и невинной женщины; мягкая линия бедер, высокая грудь. Наверное, он никогда не обратил бы внимания на Кэтрин в этом платье, но сейчас он знал, что за чертовка прячется под ним…
Девушка бросила быстрый взгляд в сторону гостиной и направилась к нему. Тревис открыл дверь гардеробной и скользнул внутрь. Здесь висели женские шали и несколько спортивных пиджаков, воздух был пропитан запахом кедра, незнакомых женских духов и мужской туалетной воды.
На пороге возникла Дженна, шагнула к нему и закрыла за собой дверь. Темнота поглотила их, и лишь тонкая полоска света пробивалась сквозь дверную щель.
— Нам нельзя здесь находиться, — зашептала она, прижимаясь к нему.
— Именно. — Руки Тревиса скользнули ей на бедра. — Надо вернуться к гостям, прежде чем они заметят наше отсутствие.
— Если мне придется провести с Блейком еще минуту, я убью его.
— Он не твой тип? — шутливо поинтересовался Тревис и тут же приказал себе не радоваться — в конце концов, он тоже не ее тип. Он всего лишь мужчина, с которым Дженна снимает стресс и расслабляется.
Впрочем, мысли быстро улетучились, потому что девушка припала к его губам долгим страстным поцелуем. Боже, и все это происходит в гардеробной родительского дома!
— А если я вернусь в зал и скажу всем, что плохо себя чувствую, затем раскланяюсь и удалюсь? — задыхаясь, спросила Дженна.
— Тогда мы нарушим наше негласное соглашение.
— Мы его и так нарушили, — сказала она, нежно поглаживая ему бедро.
Тревис закрыл глаза и чуть не застонал. Он накрыл ладонью ее грудь, вздымавшуюся сквозь тонкий материал, и поцеловал девушку.
— Что здесь…
Вспыхнул яркий свет, Тревис открыл глаза и увидел в дверях отца.
— Отец, подожди, я объясню…
— Вы, оба, идите за мной наверх, сейчас же! — прорычал Роланд Рот, повернулся и буквально взлетел по лестнице.
Дженна во все глаза смотрела на Тревиса.
— Мне очень жаль, — зашептала она, оправляя платье и выглядывая в фойе.
Тревис пошел за ней по лестнице, с удивлением осознавая, что не чувствует страха. Странно, но он ощущал почти облегчение, оттого что отец их застукал. Возможно, это заставит отца воспринимать его как мужчину.
Роланд стоял в дверях кабинета, скрестив руки, с застывшим от гнева лицом. Как только они оказались внутри, он закрыл дверь тем мягким, но уверенным движением, которое выдавало его ярость гораздо откровеннее, чем нервозное хлопанье.
Тревис машинально встал между Дженной и отцом, он испытывал неосознанное желание защитить девушку.
— Вы оба отвратительны мне, — начал Роланд, разглядывая Тревиса, как нечто скользкое, случайно попавшееся под руку.
— Папа, все не так, как тебе кажется. — Он уже был готов все рассказать отцу, убедить в своей честности и порядочности, уверить, что Кэтрин вовсе не обманывает брата, но в последнюю минуту сдержался. Они зашли слишком далеко, и теперь он не имеет права разрушать их план. Пока отец не проговорился матери, ситуацию можно спасти.
Тревис взглянул на Дженну: помада стерлась, возможно, розовые следы размазаны у него на лице. Нет смысла давать объяснения по поводу случившегося в гардеробной, просто до свадьбы брата ему придется нести отцовский гнев на своих плечах.
— Мы просто… — начала Дженна.
— Не желаю слышать никаких извинений.
— Папа, подожди…
— Даже если бы я не стал свидетелем вашего отвратительного поступка, и так можно было бы догадаться, что происходит. Вы смотрите друг на друга, как пара голодных псов. Вы хотя бы соблюдали приличия и вели себя скромнее.
Черт возьми! Тревис и не думал, что их влечение друг к другу написано у них на лицах. Интересно, кто еще в семье считает его подлецом?
