– Эй, стекляшка, говорит Мэрфи, временно исполняющий обязанности короля. Объявляю общий аврал: кто-то похитил сынишку крылатой кентаврицы Чекс. Всему персоналу, не занятому неотложными делами, предписывается: не раскачиваясь оторвать задницы от того, к чему они нынче пришпилены, и явиться в замок для организации поисковых отрядов. Конец связи.
Чекс выслушала приказ с некоторым недоумением:
Мэрфи выражался на обыкновенский манер, и хотя общий смысл объявления был ясен, кое-что повергало в растерянность. Кентаврица могла предположить, что «аврал» по-обыкновенски «тревога», да и насчет «персонала» у нее имелись догадки, но сообразить, чего ради этот самый «персонал» должен «отрывать» собственные задницы, не имелось решительно никакой возможности. Неужто в Обыкновении так принято?
Они направились к воротам, куда уже стекался «персонал». (Стоит отметить, что мягкие места у всех оставались где положено, так что загадочная обыкновенская фраза так и не получила разъяснения.) С ближних горок спускались горничные, из кущ ботвиньи спешили выращивающие боты и ботинки ботаники, невесть откуда заявился даже молодой огр, которому, видать, надоело закручивать в кренделя древесные стволы.
Из замка на зов прибыли принц Дольф, Нада, голем Гранди и парочка привидений, а со стороны Провала быстро приближалось облако пара – не кто иной, как паровик Стэнли Желающих помочь оказалось хоть отбавляй.
– Очень хорошо, – сказал Мэрфи, когда собралась порядочная толпа. – Народу для поисков достаточно, а поскольку у нас есть основания полагать, что некоторое время с малышом ничего дурного не случится, это сулит надежду. Хуже то, что нам совершенно невдомек, куда могли уволочь бедняжку, так что искать придется во всех направлениях. Разбившись на группы, потому как прочесывать джунгли Ксанфа в одиночку небезопасно… – волшебник осекся, заметив недоуменное выражение на физиономии юного огра и поправился; – ., к огру это, конечно, не относится…
Огр удовлетворенно осклабился, и волшебник продолжил:
– Итак, каждая группа будет состоять из двоих-троих, чтобы они могли отразить возможное нападение по крайней мере до прибытия подмоги. А чтобы вызвать подмогу, я раздам вам волшебные свистки из оружейной замка. Возникнет угроза – тут же свистите. Их звук далеко слышно.
Все получили свистки, причем огр по природной тупости тут же дунул в свой изо всех сил. И, разумеется, ничего не услышал.
– Огр в дудку дышит, а ничего не слышит, – огорченно пожаловался он.
– Конечно, – откликнулся Мэрфи. – Я же ясно сказал, звук слышно далеко, а мы все, в том числе и ты, стоим вовсе не далеко, а близко. Отбеги подальше да свистни: увидишь, что получится.
Огр так рьяно припустил к горизонту, что сшиб случайно оказавшееся на пути деревце, а отбежав на изрядное расстояние, дунул снова. Результат его порадовал: звук получился необычайно пронзительным и громким.
Вскоре Мэрфи разбил всех добровольцев на группы, определив каждой направление поиска.
– Ты, Чекс, – сказал он обеспокоенной матери, – будешь связной между всеми партиями, и если кто что проведает, тебе это станет известно первой. К тому же с тобой пойдет Гранди: мне кажется, первым делом стоит опросить растения близ места засады. Уж они-то наверняка что-нибудь видели.
– Да, конечно, – пробормотала Чекс, коря себя за то, что сама до этого не додумалась. А вот старина Мэрфи оказался толковым малым.
Гранди тут же вскарабкался кентаврице на спину.
Крохотный голем весил так мало, что ей ничего не стоило нести его, не облегчая с помощью хвоста. Когда-то он был самым настоящим големом, изготовленным из тряпок, веточек и веревок, и хотя впоследствии (это отдельная история) сделался живым, рост его не изменился. Так же как и характер: будучи невоздержанным на язык, он заводил себе врагов с пугающей легкостью, но зато умел разговаривать на всех языках. Так или иначе Чекс приободрилась: поиск организовывался по всем правилам и это сулило надежду на успех. Не теряя времени, кентаврица хлестнула себя хвостом, расправила крылья и взлетела.
– А где Рапунцель? – полюбопытствовала она, держа курс на север.
Прелестная Рапунцель – жена Гранди – имела среди своих предков и людей, и эльфов, а потому обладала врожденной способностью изменять рост от крохотного, меньше природного эльфийского, до высоченного, больше человеческого. А еще у нее имелись волшебные – действительно волшебные! – невероятно длинные и красивые волосы. Правда, в этом отношении Чекс ей не завидовала, ведь расчесывать такие локоны – сущая морока. А свой вопрос кентаврица задала по той простой причине, что Гранди и Рапунцель почти никогда не расставались.
– Она хочет присмотреть нам новый дом, – ответил голем.
– С чего бы это? Она навела в вашем скворечнике такой уют, и мне всегда казалось, что вы им довольны.
– Я-то доволен. А вот Рапунцель стала поговаривать, что он слишком маленький.
– Слишком маленький? Но ты вроде бы не вырос, а она может оставаться любого размера. В чем же дело?
– Откуда мне знать. Это все женские штучки, так что тебе, пожалуй, виднее.
– Ничего мне не виднее… – начала было Чекс, но осеклась, сообразив, что к чему. Для того, чтобы семейный дом стал тесным, вовсе необязательно расти кому-то из членов этой семьи. Хватит и того, чтобы выросла сама семья.
Она спланировала на поляну, несколько лет прослужившую ей домом. Чекс поселилась посреди леса потому, что так ей казалось безопасней: пока маленький Че не выучится летать, ему лучше держаться подальше от гор, обрывов и всего тому подобного. И вот оказалось, что споткнуться можно и на ровном месте, даже если ты о четырех ногах. Возможно, устрой они с Черионом жилище где-нибудь на уединенной горной вершине, коварный похититель туда бы не добрался. Но что толку сокрушаться – сделанного не переделаешь.
