– Да. Но больше нравитесь мне вы! – Капитан наклонился и жадно поцеловал ее руку.
– Сколько лет вашей жене? – охладила она его пыл.
– За сорок.
– А какой она комплекции?
– Худая, сухопарая, не то что вы, дорогая Жанна.
– Тогда этот материал ей подойдет, и надеюсь, что понравится. И еще французские духи. Какой запах вы любите?
– Тот, который у вас.
– О, это будет стоить значительно дороже, но вам я никогда не отказывала в кредите. Надеюсь, вы в ближайшее время не уезжаете?
– Что вы! У меня здесь столько работы, что хватит на полгода. А если бы вы, дорогая Жанна, разрешили, то я бы остался навсегда. – И он снова попытался обнять ее.
– Ну что вы, господин капитан! – Жанна вежливо отстранила его руки. – Оказывается, вы такой же, как и все мужчины, да еще и страшный лгунишка.
– Жанна, как вы можете! – прохрипел он и, пытаясь поцеловать женщину, обхватил ее за талию.
Хозяйка пансионата незаметно для лысого капитана нажала ногой кнопку, укрытую под ковром. Подавляя в себе чувство брезгливости, она все же позволила ему поцеловать себя. «Когда же наконец явится эта Марлен? – мелькнуло у нее в голове.
Раздался стук, и дверь открылась. На пороге стояла толстая прислуга.
– Рыбу привезли, мадемуазель.
– Проводи господина капитана, – сказала Жанна, поправляя прическу.
– Нам всегда кто-нибудь мешает, дорогая Жанна. До завтра.
Измученная Жанна опустилась в кресло, прислушиваясь к стуку закрываемой двери. Потом подошла к окну и, убедившись, что капитан вышел из пансионата, поднялась по лестнице.
Услышав ее шаги, Анри открыл дверь. Он держал в зубах черную, прокуренную трубку.
– Ну что? – спросил он.
– Работы у них еще на полгода. – Жанна подошла к умывальнику и умылась. – Дай, пожалуйста, сигарету, – обратилась она к мужчине в мундире организации Тодта, сидевшему у окна. – Ну как, встретился с ним? – поинтересовалась она, когда тот давал ей прикурить.
– Жан-Пьер, видимо, провалил все дело, – сказал Анри. – Теперь кусает себе локти.
– Почему провалил? – пожал плечами Жан-Пьер. – Я установил контакт с молодым офицером, как и ожидалось. Правда, он был не обер-лейтенант, а просто лейтенант. Но я проверил, что за это время больше никто из немецких офицеров в Сен-Жиль не приезжал.
– Он ответил на пароль? – спросила Жанна.
– Нет. Видимо, это не тот человек. Поторопился я с паролем. Если догадается…
– Как он себя вел? Ничего не заподозрил?
– А дьявол его знает! Этакий пижон с моноклем в глазу. Надутый, как индюк, и почти не улыбался. После того как он не ответил на пароль, я попытался отвлечь его внимание и начал рассказывать, чем занимаются молодые француженки на площади Пигаль. Но он не стал слушать и сказал, что это его не интересует. И вообще, он не стал больше со мной разговаривать.
– Думаю, что Жан-Пьеру необходимо выехать из Сен-Жиля на некоторое время, – забеспокоилась Жанна.
– Нет, – сказал Анри, – это исключено. Завтра проводим, как и было намечено, нападение на городскую тюрьму. В любой день Марка могут вывезти оттуда. Если мы не сделаем этого завтра, будет уже поздно. А Жан-Пьер в этом деле необходим – его мундир организации Тодта, удостоверение личности, отличное знание немецкого… Ясно?
– Ты прав, Анри, – согласился Жан-Пьер, – я должен остаться и принять участие в операции. Может быть, мы напрасно нервничаем. Тот фон Ворман не проявил особого интереса ко мне и не обратил внимания на пароль.
– Ну хорошо, – сказал Анри. – Поговорим о завтрашней операции. – Он положил на стол спичечную коробку, из которой перед этим вытряхнул все спички. – Предположим, что это здание мэрии, – начал он. – Камеры тюрьмы выходят в сторону улицы Республик. Ты, Жан, подъедешь на грузовике и остановишься здесь, – положил он спичку около коробки. – Остальное мы берем на себя…
4
В тот день лейтенант фон Ворман был в приподнятом настроении. Он вспомнил о совете полковника Элерта и решил прогуляться по городу, чтобы ознакомиться с Сен-Жилем и его жителями. Это пустое, по его мнению, времяпрепровождение мало интересовало его, однако он увлекся прогулкой по приморскому городу и неожиданно стал свидетелем и участником серьезного происшествия. Эрик решил пройти до самого конца бульвара, там улица переходила в обычную дорогу, обсаженную платанами. Изумительной красоты побережье, где должны были бы располагаться богатые виллы и пансионаты, занимали убогие домики с развешанными во дворах рыбацкими сетями. Возвращаясь, лейтенант фон Ворман решил немного отдохнуть и выпить рюмочку коньяка и свернул с бульвара на улицу Республик, где еще было открыто уютное кафе.
Вдруг он увидел, как к мэрии подъехала грузовая автомашина. Невдалеке послышались выстрелы и крики. Со стороны школьного здания бежали солдаты.
