сумрачном острове высился старый обшарпанный замок. Забравшись в утлую лодчонку, здоровяк бросил свою добычу на дно и взялся за весла. Когда лодка причалила к острову, он вновь взвалил Глоху на плечо, подошел к темной деревянной двери, отпер дверь большим железным ключом, вошел со своей ношей внутрь, замкнул дверь на ключ и зашагал но мрачному коридору.
Впереди послышалось хныканье, а очень скоро испуганная девушка увидела тесную темницу, где за решеткой сидела нимфа. Выглядела она несчастной, что, разумеется, ничуть не удивляло. Нимфы привычны к общению, беззаботному веселью и играм на свежем воздухе, так что заточение в темницах, тем более тесных, сказывается на их настроении и внешности не лучшим образом.
Впрочем, темница оказалась не единственной, вдоль коридора тянулось множество зарешеченных клетушек с заточенными нимфами. Теперь стало ясно, что послужило причиной сокращения их числа в долине. Одна за другой они ловились на приманку из цветного попкорна, попадали в сети и оказывались в замке похитителя. Точно так же, как и сама Глоха.
Наконец злодей поставил ее перед походившим на алтарь возвышением и сдернул сеть. В тот же миг девушка расправила крылья и взлетела к потолку.
— Эй, ты куда! Это нечестно! — возмутился безобразный здоровяк.
— Что? Ты похитил меня, затащил сюда против моей воли и еще пытаешься толковать о честности! — воскликнула Глоха, стараясь чтобы гнев в ее голосе заглушил страх.
— Это все не имеет значения. Ты должна выйти за меня замуж.
Глоха, собиравшаяся обрушить на него еще целый град обвинений, а возможно, и попробовать приложить хорошим ругательством из арсенала гарпий, опешила.
— Выйти замуж? — растерянно пискнула она.
— Именно. Давай-ка займемся этим прямо сейчас, не откладывая в долгий ящик. Тебе только и надо, что встать перед алтарем и произнести: «Я, такая-то и такая, беру тебя, Велено, в мужья по законам Нотариальной республики». На этом формальная часть закончится и можно будет отправиться в спальню для исполнения супружеских обязанностей. Конечно, — он присмотрелся к ней повнимательнее, — ростом ты маловата, но ничего. Как-нибудь притремся.
— Вот как? — только и смогла вымолвить ошеломленная бедняжка.
— Ясное дело, в койке все притираются. Это лучший способ познакомиться поближе. Лети сюда.
— Нет уж. Лучше я полечу отсюда.
И она полетела, но вскоре оказалось, что лететь особо некуда. Все двери были заперты, окна закрыты ставнями. У нее не было возможности покинуть не только замок, но даже этаж.
Девушка оглядела тянувшиеся вдоль коридора темницы, в большинстве которых сидели подавленные, печальные нимфы. Глоха понимала, что расспрашивать их о чем бы то ни было не имеет смысла: они не помнили и факт собственного похищения, а уж тем паче не могли ничего знать о расположении помещений замка. Потом она задумалась о собственном положении, но весь его ужас попросту не умещался в ее маленькой головке. Чтобы хоть как-то отвлечься, она полетела назад в алтарный зал и крикнула:
— Ты нимфоманьяк, вот ты кто! Ты помешался на нимфах!
— Конечно, — не стал спорить Велено. — Так оно и есть. Но на ком тут еще мешаться, не на фавнах же? А вот крылатая нимфа попалась мне впервые. Ты меньше других ростом, да еще и носишь одежду. Откуда столько отличий?
— Оттуда, нимфоманьяк несчастный, что я никакая не нимфа! Папа у меня гарпий, а матушка гоблинша. И у меня есть дела поважнее, чем бегать голой с распущенными волосами, повизгивать да махать ногами.
— Да ну? И что же это за дела такие?
— Например, поиски мужчины моей мечты, за которого я выйду замуж.
— Нет проблем. Он уже найден. Ты выйдешь за меня.
— За тебя? За этакого…
Глоха задохнулась он злости, а также оттого, что не смогла подобрать в своем лексиконе подходящее слово. Пожалуй, впервые в жизни она пожалела о том, что не выучилась по-настоящему ругаться — сейчас бы ей это умение весьма пригодилось. Однако теперь ей пришлось ограничится коротким «нет».
— Нет? — удивился Велено — А почему?
— Потому что я не знаю тебя, не люблю тебя и не думаю, что ты мог бы стать мужчиной чьей-либо мечты. А уж тем более моей!
Ей показалось, что она смогла растолковать все весьма убедительно, даже не прибегая к лексикону гарпий.
Велено, однако, вернулся к ее предыдущему заявлению.
— Погоди, ты ведь сказала, что не являешься нимфой! — возбужденно выкрикнул он. — Но в таком случае ты можешь запоминать прошедшие дни.
— Конечно, могу, — сердито ответила Глоха. — И уж будь спокоен, как ты меня похитил, я никогда не забуду.
— В таком случае я определенно должен на тебе жениться.
Это безапелляционное заявление так ошарашило Глоху, что ее хватило лишь на то, чтобы робко осведомиться:
— Почему?
— Потому, что мне нужна девушка, которая будет помнить, что она замужем.
— Может, и нужна, но этой девушкой буду не я! — твердо заявила она. — И вообще, советую тебе отпустить меня, да поскорее. Если мои друзья узнают, что ты меня похитил, тебя ждут крупные неприятности.
— А у тебя что, есть друзья? — удивился урод.
— Конечно! — Глоха аж возмутилась столь нелепому вопросу. — А у тебя разве нет?
— Нет.
Это заявление опять сбило ее с толку.
— Ни одного?
— Ни одного.
Поверить в такое было гораздо труднее, чем в подкроватное чудовище.
— Что, ни единого дружка? — чуть ли не жалобно повторила девушка свой вопрос.
— Ну… когда-то у меня была ручная ядовитая жаба, но мне кажется, что она не в счет. Тем более что, узнав меня поближе, она ускакала.
Глоха начала понимать, что перед ней не простой похититель. Дело обстояло несколько сложнее.
— А как ты попал в этот замок? — спросила она. — Может быть, твое прошлое поможет разобраться в настоящем?
— Это история короткая и скучная. Да и что тут разбираться: давай лучше быстренько поженимся и займемся исполнением супружеских обязанностей.
— Вот что, — несколько нервно заявила Глоха, — усвой как следует, что ни о нашей свадьбе, ни более того об исполнении… сам знаешь чего (ее деликатная натура противилась упоминанию вслух таких вещей, как «супружеские обязанности») не может быть и речи. Лучше объясни, почему ты постоянно похищаешь новых девушек, вместо того чтобы, как все, иметь одну жену?
— А что мне остается делать? Каждый день я ловлю новую нимфу, совершаю с ней брачный обряд, исполняю супружеские обязанности, а на следующий день она ничего — ну ничегошеньки! — не помнит. У меня не остается другого выхода, кроме как ловить новую. Это, знаешь ли, весьма огорчительно.
— Давай-ка послушаем твою короткую скучную историю, — предложила Глоха, решив, что ему не вредно будет отвлечься от своих огорчений. — Обязательно расскажи мне, как ты заполучил в свое распоряжение этот замок, почему называешь его какой-то там республикой и почему беспрерывно на ком- то женишься. А я послушаю, но, если ты не против, буду держаться от тебя на безопасном расстоянии.
— Да ладно, я не против. Иногда, для разнообразия, даже приятно завести собеседника, с которым можно потолковать как с разумным существом.
Это было понятно. Имея дело с одними нимфами, которые столь же глупы, сколь обольстительны телом, было немудрено истосковаться по обычному человеческому разговору.
Поместив между ним и собой стул, Глоха уселась на пол, готовая взлететь при малейшей его попытке
