ради денег, если не может похвастаться плодами своего тяжкого труда! А Жаклин действительно трудилась вовсю, чтобы поймать его, и еще больше после свадьбы. Он обязан отдать ей должное. Не так-то легко двадцать четыре часа в сутки притворяться, будто безумно любишь мужа. Вот и сейчас она улыбается, несмотря на грудь, которая наверняка болит…
Реймонд резко откинул простыню, поднялся и направился в ванную.
Жаклин посмотрела ему вслед и тяжело вздохнула. Господи, как же ей не хотелось видеть Вудроу Стреннинга. Она терпеть его не могла. Стоит только Реймонду отвернуться, и тот начинает смотреть на нее так, будто она какое-то гадкое скользкое пресмыкающееся, выползшее из-за ближайшего угла.
Судя по тому, с какой скоростью муж скрылся в ванной, Вудроу должен был появиться с минуты на минуту. Ей надо поторопиться и одеться. Она ни за что не станет открывать дверь в легком домашнем халате. Ей ли не знать, каким взглядом ее одарит кузен мужа!
Жаклин поднялась с пуфика и направилась к шкафу. Она выбрала светлый брючный костюм, который более скрывал, чем подчерки-вал достоинства ее изумительной фигуры. Вудроу не заслуживает наслаждаться лицезрением того, что принадлежит только Реймонду!
Вернувшись к туалетному столику, Жаклин собрала волосы в пучок и чуть тронула ресницы тушью, а губы — помадой естественного тона. Ничего вызывающего, ничего яркого. Жаклин надевала на палец обручальное кольцо, когда раздался звонок.
— Проклятье! — пробормотала она, прислушиваясь к шуму воды в душе. Наверное, Рей решил сначала побриться…
Ей не оставалось ничего другого, как открыть дверь самой. Жаклин собрала волю в кулак и направилась в холл. Каблучки весело зацокали по мраморным плитам. Прежде чем распахнуть дверь, она еще раз придирчиво оглядела себя в высоком зеркале, потом посмотрела в глазок, чтобы увериться, действительно ли это Вудроу.
Да, это был он. К сожалению…
Жаклин открыла дверь и изобразила радостную улыбку.
— Добрый день, Вудроу. Заходи.
Он вошел и почти заполнил собой холл. У него была крупная спортивная фигура, красивое, по-мужски грубоватое лицо, приятная манера говорить. Женщины находили Вудроу Стреннинга или в высшей степени привлекательным, или крайне пугающим, в зависимости от отношения.
Он являлся заметной фигурой в околоспортивном мире — популярным бейсбольным радиокомментатором, и его голос был известен всем поклонникам этой игры в Америке.
— Мне очень жаль, но Рей в ванной, — сообщила Жаклин, однако тон ее вовсе не был извиняющимся или сожалеющим.
— В это время? — удивился Вудроу, многозначительно взглянув на часы.
Жаклин ничего не могла с собой поделать — скрестила на груди руки и вызывающе уставилась на него. Она не терпела Вудроу почти так же, как и он ее, и не собиралась делать вид, будто это не так.
— Сегодня — выходной. Рей имеет полное право спать сколько хочет, хоть целый день. И потом, тебе-то что до этого?
Вудроу с силой сжал челюсти, едва не скрипнув зубами. Кузен просил быть вежливым с его женой. Но, похоже, это невозможно. Так что лучше просто оставить отчет и убираться отсюда, пока он не сказал лишнего.
В конце концов, он сделал для своего лучшего друга и любимого двоюродного брата все, что мог. Предупредил его, посоветовал отделаться как можно скорее от лицемерной хищницы, которую тот назвал своей женой. Так нет, опьяненный болван продолжает держать ее рядом с собой, вбив в голову дурацкие мысли об отмщении…
Но, возможно прочитав отчет и прослушав убийственные, недвусмысленные свидетельства на кассетах, Реймонд одумается и избавится от Жаклин, которая даже и не Жаклин. И сделает это быстро.
А может быть, и нет…
Вудроу внимательно оглядел миссис Кармайкл с головы до пят и вынужден был признать, что она в высшей степени соблазнительная особа, несмотря на то, что по ей одной известной причине сегодня оделась так, чтобы скрыть свои обольстительные формы. Но ему доводилось видеть ее и в других нарядах, и он не мог не согласиться, что фигура ее просто создана для того, чтобы сводить мужчин с ума, заставлять смотреть ей вслед, падать к ее стройным ногам.
Ее резкий ответ вызвал равную ответную реакцию со стороны Стреннинга.
— Рей всегда просыпался не позже шести, — заявил он. — И до завтрака успевал провести в бассейне не меньше часа. Но так было до того, как он женился. До тебя…
— Что ты хочешь этим сказать? — вздернув подбородок, спросила Жаклин.
— Только то, что все изменилось и никогда уже не будет прежним. Скажи Рею, что у меня не было времени дожидаться его. Вот тот отчет, который я ему обещал привести. — Вудроу протянул толстый конверт, в котором содержалось достаточно доказательств, чтобы в случае развода оставить Жаклин без единого цента.
Но вот как поступит уважаемый мистер Кармайкл? Воспользуется ли этим?
Вудроу искренне надеялся, что да. А если нет, то ему самому придется предпринять кое-какие шаги. Он просто не мог позволить этой коварной особе продолжать обманывать и обкрадывать Рея. Они не только близкие родственники, они дружат с детства. Он, Вудроу, готов доверить ему свою жизнь и не позволит Рею выбрасывать деньги и поступаться своей гордостью в угоду этой хищнице…
— О, отчет… — несколько самодовольно отозвалась Жаклин. — Да, Рей говорил мне о нем.
Вудроу был ошеломлен.
— Тебе?!
Жаклин прижала конверт к груди и вызывающе сверкнула глазами на своего постоянного противника.
— Конечно. Я ведь его жена. — Вудроу понять не мог, что происходит. Неужели Рей окончательно потерял голову? Надо было ему оставить себе копию отчета. Как бы кузен не позволил жене уничтожить доказательства ее коварного замысла. — Почему ты так удивляешься? — продолжала меж тем Жаклин. — Разве ты забыл, что я сама работала у Рея в секретариате? Неужели ты думаешь, мне безразлично, если человек, которого мой муж нанял на работу и которому доверял, оказался обманщиком и лгуном?
А, теперь Вудроу все понял. Реймонд придумал полуправдивую историю, чтобы объяснить Жаклин его приход и появление отчета. Неглупо, в высшей степени неглупо. Даже хитро. Ай да Рей!
Может, он все-таки зря беспокоится? Может, Реймонд сам в состоянии справиться с жадной охотницей за долларами и в то же время насладиться желанной местью? Идея мести не была чужда и самому Вудроу, с его-то примесью горячей испанской крови.
— Знаешь, Вудроу, — помолчав, сказала Жаклин. В ее черных глазах полыхало пламя праведного гнева. — Я по горло уже сыта тем, как ты высокомерно взираешь на меня, будто на кучку грязи под ногами. Что тебя во мне не устраивает? Ты думаешь, что я вышла за Реймонда только ради его денег? Он рассказывал мне о тебе и о твоем неудачном опыте женитьбы, так что думаю, дело именно в этом. Поэтому позволь сказать тебе следующее: я люблю моего мужа. Нет, это слишком слабое выражение. Я обожаю его! Он — вся моя жизнь! Что волнует его, волнует и меня. Что огорчает его, огорчает и меня. Так что сделай одолжение и впредь держи при себе свои циничные подозрения!
Вудроу уставился на нее в восхищении. Ай да тигрица! Она показала клыки, стоило только стать на пути ее стремлений к богатству. И как убедительно говорила! Если бы он не держал в руках отчет, то мог бы даже поверить ей.
Надо предупредить Реймонда не доводить дело до суда, потому что какой-нибудь судья может подпасть под ее обаяние. Она же способна заявить, что действительно сначала хотела выйти замуж за состоятельного человека, а потом, когда встретила Реймонда и влюбилась в него по-настоящему, моментально переменилась и стала преданной, любящей супругой.
Мужчины бывают такими олухами, когда слушают хорошенькую женщину! Он-то знал это не понаслышке…
— Не забудь передать Рею, — сказал Вудроу, натянуто улыбаясь. — Скажи, что я позвоню ему вечером и мы обсудим это. Увидимся, Жаклин.
