виду стало понятно, что что-то случилось ужасное. Мне сообщили, что моя мама упала на вилы и что у меня больше нет мамы.
Во время похорон Александра Филипповна и Миша не отходили от меня ни на шаг. А когда после поминок все разошлись, Александра мне сказала:
– Если еще раз хочешь увидеть мать, посмотри в окно в 12 часов ночи. Другого раза свидеться у тебя больше уже не будет.
Сперва с испугу я села в тот угол, где не было ни одного окна, но к 12 ночи я встала и ноги сами привели меня к окошку. Страх не давал мне раздвинуть занавески. Но мысль, что я уже никогда не увижу маму, придала мне решимости. Переборов страх, я отдернула одну занавеску. Прямо напротив меня за окном стояла мама. Она была в том, в чем я ее похоронила. Кивком головы мама вызывала меня на улицу. Все тело мое покрылось мурашками. В голове у меня помутилось, я осела на пол. Было желание забиться под кровать, но я не могла сдвинуться с места.
А через два дня, ночью, пришли ко мне Александра, ее муж, Миша и старуха. Они объявили сватовство, сами накрыли на стол, усадили меня рядом с Мишей, а затем уселись сами. На столе был церковный кагор, кутья, две рыбины и каравай черного хлеба.
Я стала мямлить, что односельчане станут меня осуждать, нельзя делать свадьбу, пока маме год не выйдет. В ответ я услышала, что свадьба будет в их узком кругу, а людям, если что, скажем, что ты беременна, вот и перешла к нам жить снохой.
Как они сказали, так все и было. Наша свадьба была ночью. Нас было пятеро и еще были... коты. Да, еще забыла сказать, что благословляла нас их бабка не иконой, а печной кочергой. Они смеялись при этом детским смехом.
Вот еще что странное было. Они мне каждый день казались разными, то есть как бы лицо у них становилось другое. То вовсе они молодые, а то старые, как бабка. Однажды я вошла в свинарник, а там моя свекровь стоит рядом со свиньей на четвереньках и ест с нею помои. Я не удержалась, вскрикнула:
– Что вы делаете, это же свиньям. Она ответила:
– Пробую, чтоб не было горячим. Спрашивала ее, как это она с одной горсти муки целый таз пирогов печет. В ответ услышала: «Вот поживешь, заслужишь, и тебя научим».
За Михаилом первые месяцы ничего сомнительного не замечала, зато потом он удивлять меня начал больше своей матери.
Однажды я проснулась ночью, Михаила рядом нет, а надо сказать, скучала я по нему безумно. Сейчас- то я понимаю, что это их заслуга была, а тогда я встала с постели, прошлась по дому, нет его. И было у меня такое чувство, если его не найду, умру. Метель была в ту ночь ужасная. Вышла я за порог на улицу, вижу два следа рядом, как бы человек на этом самом месте долго стоял, а ни вперед ни назад следов больше нет. Подняла я голову, а на крыше ямы от следов. Закричала: «Миша!» И тут же столб снежный рядом образовался, воронкой крутит, гляжу, а это муж мой в фуфайке, весь в снегу стоит и хохочет.
Потеряла я счет времени. И чудные дела, в зеркало на себя смотрю – то старуху вижу, то школьницу.
Однажды свекор со свекровью и с бабкой в город уехали, я вроде как от сна проснулась. Гляжу вокруг себя, стены вроде как знакомые, а где я, не помню. Неожиданно про маму вспомнила, расплакалась. Надо сказать, Михаил всегда знал, о чем я думаю, как и его семья. Вот тут-то мне муж мой и говорит:
– Хочешь, я тебе твою мать вызову?
Обрадовалась я ужасно, обещала, что не заговорю с покойницей, только лишь посмотрю, полюбусь на свою мамочку.
Ночью Миша зажег много-много свечей, закрыл все зеркала и стеклянные дверки у шкафов, сел в угол и стал читать какую-то старинную книгу. Меня он в очерченный круг на колени поставил. Слышу, кто-то в сенях идет, смотрю: мама моя родненькая в дверь заходит. Встала возле круга, глаза пустые, как стекляшки немытые, смотрит и губы кривит. Вдруг я поняла по губам, что она говорит: «Церковь, церковь». Захлопнул книгу Михаил, и все, как будто и не было моей мамы.
На другой день ластилась я к мужу, как все их четыре кота. Уговорила его свозить меня в город. Едем мы с ним в электричке, а он морщится. Я его спрашиваю:
– Болит что-нибудь? А он:
– Нет, мать сердится, что поехали.
Чем дальше мы уезжали от села, тем светлее у меня было в голове и тем хмурее становился мой муж. Думала я обо всем, что раньше мне и в голову не приходило: на что живут мои свекор со свекровью, почему не работает мой муж, сколько ему лет на самом деле и сколько уже мне лет. Ведь фактически я потеряла счет времени и не помню, как давно пребывала в их доме.
Неожиданно я вспомнила о своем доме. Кто в нем живет? Может, свекор его продал и на то мы и живем? Почему до сих никто из сельчан и подруг не интересовался мной и не ходили ко мне. И снова всплыли слова, сказанные моей свекровкой, что если она захочет, то люди будут ходить вокруг нее, а ее не замечать. Это она говорила, когда убеждала меня выйти за Мишу замуж, через три дня после маминой смерти, в ответ на мои переживания, что в селе об этом скажут.
А теперь о том, как я попала в монастырь.
В городе мне удалось сбежать от мужа. Я стремилась в церковь, помня шепот маминых мертвых губ. Как сбежала? Обманом. Пошла в женский туалет, а он в мужской. Я и бежать. После меня отправили в монастырь. Здесь я нахожусь уже несколько лет. Я никогда не покину монастырь. Лучше я послужу Богу, чем четырем дьяволам. Да и страшно оставлять стены монастыря. Знаю, стоит мне отсюда выйти, я встречу их, и они меня покарают».
Молитва от плена колдуна
