забыла, вы же обязаны принять наследование. — Страсть обиженно поджала губки, — ну если вы выживете, я заскочу… на огонек в вашей спальне.
И она так посмотрела на дарая, а он почему-то на меня. Я ему хорошо была видна, я же осталась сидеть на ступеньках у его трона. Тяжело вздохнув, Арвиэль слегка поклонился богине и глухо ответил:
— Буду рад… лет через двести-триста… четыреста…
В зале послышался шум, даже невесты выразили недовольство… странные они все. Богиня скептически поджала губы, и весьма громко высказалась:
— Не терплю охваченных любовью! Они меня… раздражают! Мы темные, дарай, тё-мны-е! Чтоб тебе… все невесты отказали, а у любовницы были дни злости! Задохлик!
Так, а вот это уже невесело! Рывок, оттолкнувшись от последней ступени два разворота в воздухе и я рядом с дараем… в туфлях такие кульбиты весьма болезненны, но я выпрямилась не покривившись от боли. И встала так, чтобы прикрыть Арвиэля от этой взбалмошной… тупорылой орки! Богине я была ну до плеча… в прыжке. И она бессмертная… теоретически!
— Таааак, — Страсть нахмурилась, — что делает светлое отродье на смотринах у наследника домена?! — темные хранили напряженное молчание и… укрепляли щиты. — Кто впустил эльфу, я спрашиваю! — взвизгнула богиня.
Арвиэль попытался мне рот закрыть, но:
— Сама такая! — вырвалось у меня.
— Тень, — простонал дарай и… ловко спрятал меня за спину. А затем поклонился этой тупоголовой Страсти и вежливо так. — Многоуважаемая богиня, да исполнится предназначение и…
Арвиэля снесло волной ярости, а Страсть нагнулась ко мне и прошипела:
— Ты кого эльфой назвала?
Молча разминаю пальцы, затем шею, а после… В общем, тут можно сделать такое лирическое отступление и сообщить, почему шайгены поклонялись Тьме Всемогущей — а потому что она бестелесная фактически, убить ее нереально. А в остальном — в нас намешано столько крови нечисти, что мы по праву можем ею считаться, нас тренируют так, что тех, кого мы убить не в силах, можно пересчитать по пальцам, нас приучают к боли настолько, что боль становится нормальным состоянием, в общем… В общем, когда я пришла в себя, оказалась сидящей на ошарашенной богине Страсти, одной рукой сжимающей ее горло, а второй нанося удары прямо в эту наглую рожу! И вид у этой рожи был такой… удивленный…
— ТЕНЬ! — меня стащили с темной очень знакомые руки, а затем Арвиэль сжал так, что ребра затрещали и прорычал. — Ты что делаешь?!
И тут я возмутилась.
— Тебя защищаю! — и я забилась, пытаясь вырваться. — Она тебя оскорбила… и ударила! И…
— Тень… — повторно простонал дарай и… попытался призвать грани.
Что он делает?! Он выдаст себя, он…
— Не надо, — я прошептала, развернулась в его объятиях и посмотрела в алые глаза, — не нужно… пожалуйста.
И сжав зубы от боли, я оттолкнула грани. Дарай нервно сглотнул, наклонился ко мне и тихо прошептал:
— Хорошо, но, Тень… если она нападет, я отброшу тебя в Радужные чертоги, и не обсуждается!
Наш разговор прервало вежливое:
— Хм, многоуважаемый наследник домена, могу я… переговорить с вашей… эээ… она кто вообще!
Оттолкнув Арвиэля, я подошла к богине и протянула руку, со словами:
— Тень… можно Тенью Шагающая.
У богини на лице шла спешная регенерация — хрустел нос, спадала опухоль со скулы, открывался затекший глаз. Лично я не боялась, что она меня убьет — темные уважают силу, и только ее!
А я показала, что меня не просто можно, а нужно уважать. И сейчас бессмертная… теоретически бессмертная, молча изучала мой внешний вид. Ярко вспыхнула сфера, ограждая нас от демонов, и Страсть хмуро заметила:
— Ты избила богиню старшего пантеона! Древнюю богиню! Я, между прочим, старше даже Хаоса!
— Ты попыталась причинить вред моему дараю!
Страсть хмыкнула, и елейным голоском переспросила:
— Твоему?!
— Да! — если даже она меня убьет, о Тумане и Пушистике СеХарэль позаботится.
— То есть если я… обижу Арвиэля, ты меня убьешь? — тихо спросила богиня.
— Да!
— А ты ему кто? — продолжила Страсть.
— Телохранитель… шайген… охранник… — мдя, шайген и вдруг охранник. Вот стану хедуши и это перестанет меня так коробить.
Страсть окончательно регенерировала, вернув себе прежний облик, поправила прическу, причем движение одно, а волосы мгновенно уложились в новую прическу.
— Вообще это не входит в круг моих обязанностей, все же я не Любовь… чтоб ее оркам в уборщицы на вечно сослали, но тоже кое-что могу. — богиня задумчиво взглянула на меня. — Я редко раздаю подарки, но тебе подарю кое-что… ты оценишь, Тень.
И тут я вспомнила, что Страсть старшая сестра Хаоса… ой!
Сфера лопнула и осыпалась прозрачным алым стеклом… стекло расплавилось, ручейками ртути потянулось к богине и впиталось в ее кожу… красуется она! А затем узор из ртути тянется по рукам и ногам, расцветает странным символом не животе и на лбу.
— Темные! — богиня торжественно подняла руки. — Я хочу преподнести великий Дар!
В зале зашумели, демоны синхронно сделали шаг назад, невесты с тоской взглянули на выход, Арвиэль… кажется, опять собирался призвать грани.
— Это не обычный дар, — богиня насмешливо осмотрела испуганных темных, — и я одарю лишь одного из здесь присутствующих.
Страсть взглянула на Арвиэля, демоны тоже посмотрели на дарая… сочувственно и на лицах отчетливо промелькнула мысль о его скорой смерти, я… заняла боевую стойку.
— Не бойся, — богиня неожиданно ласково мне улыбнулась, — пусть я не Любовь, но этой пафосной гордячке далеко до меня. Я подарю бессмертие тому, ради кого ты была готова отдать жизнь.
Давка у выхода прекратилась и толпа уже успевших покинуть зал, стремительно попыталась вернуться… опять началась давка. Дарай удивленно смотрел на меня, я… на богиню.
— Он будет жить, Тень, — Страсть все так же улыбалась мне, — ты ведь этого хочешь?
И я ответила не задумываясь:
— Да…
И задрожал огромный дворец, трещины узорчато протянулись по стенам, огонь под потолком взревел от силы, а от рук богини Страсти полыхнуло алое пламя, коснулось дарая, закружило вокруг него в вихре, в танце пламени, и схлынуло, оставшись лишь в алом взгляде Арвиэля… Когда-то мастер Крадущий рассказывал о заказе, который никто не мог выполнить, потому что жертва была одарена богиней Страсти. Это действительно редкий дар — жизнь! Жизнь, наполненная огнем силы, энергии, желания. И я смотрела на дарая, едва сдерживая слезы радости — он будет жить! Всегда! Теперь ему не страшны дараи иных доменов, не страшен Хаос, не навредит даже светлый и тот чешуйка из Радужных Чертогов. Никто!
— Спасибо, — прошептала я, и повернулась к богине Страсти. — Это лучший из даров и… можете меня называть эльфой.
Великая богиня темных весело подмигнула мне, и как истинная темная постаралась тут же сделать вид, что ничего хорошего она не совершала, ну не гордятся темные добрыми поступками. А она совершила величайшее добро — она подарила жизнь тому, кого считала 'живым трупом'. И Страсть вернулась к тому, ради чего, собственно и появилась.
— Да прибудет страсть в ДарГарай и ДакхараГарай! Да здравствуют удовольствие и наслаждение! — возвестила богиня. — И да свершится выбор той, что разделит славу великого Арвиэля Дакрэа Навлаэс!
