Мост был опущен, ворота открыты, решетка поднята, и во двор въехал... Динар со своими. Несмотря на объективную необходимость отвязаться от них, я почему-то очень обрадовалась.
Рыжий въехал на середину двора, огляделся и, заметив меня, крикнул:
– Катриона, любовь моя, как же я рад тебя видеть!
Гарнизон был шокирован, мои собственные охранники явно иного не ожидали, зато Эуран нервно переминался с ноги на ногу. Учитывая, что одет он был в кольчугу, смотрелось забавно.
– Рыжий, не могу отрицать того факта, что и я рада видеть твою рожу! – крикнула я в ответ.
Динар усмехнулся и так же громко спросил:
– Кат, с каких пор в оитлонских гарнизонах промышляют шлю... доступные женщины?
Я вгляделась в остальную часть прибывшего отряда. Один из далларийцев снял капюшон с сидящей верхом женщины, являя, вероятно, любовницу начальника гарнизона.
– Потрясающе, – а что тут еще сказать. И скомандовала: – Ее в пыточную, рядового Эурана в допросную.
Далее последовали проклятия рядового, визг испуганной женщины и несколько осуждающий взгляд Динара. В ответ на его негодующий взор грустно улыбнулась. А что делать, оставлять факт измены без наказания я не имею права. Увы. Как не могу и оставить без внимания груженых лошадей захваченного Динаром отряда:
– Хантр, обыскать их.
В седельных сумках обнаружились необработанные алмазы. Как я и предполагала.
Теплая ванна, вкусный ужин на столе, две служанки, массирующие мои ручки, и злой Динар за дверью – что еще нужно для счастья?
– Кат, нам нужно поговорить.
– Утром.
– Катриона, я все понимаю, но пытать женщину – это несколько... жестоко даже для тебя.
– Говорить она отказалась, – меланхолично парировала я.
– Хорошо, давай я лично этим займусь, и поверь, она все выложит мгновенно.
– Дина-а-ар, – говорить мне совсем не хотелось, – давай откровенно, тебе не столько жаль эту Элани, сколько любопытство замучило.
Дверь распахнулась от удара, разгневанный правитель Далларии ввалился в мою спальню, перепугав служанок и воскресив в памяти события недавнего прошлого. Прикрывшись полотенцем, мгновенно намокшим, приказала служанкам оставить нас и устало пояснила:
– Динар, до тех пор, пока ты не женишься на Лориане, я не имею права посвящать тебя в государственные тайны Оитлона. У тебя был шанс на помолвку, ты по глупости своей отказался. Теперь прости – есть вещи, которые тебе знать не следует.
Некоторое время рыжий молча смотрел на меня, в результате сел рядом. Задумчиво спросил:
– Что с Верейском?
– Туда я не планирую сейчас ехать, – честно солгала я.
– Даллария?
– Нет. Мы используем крепость для отдыха, после чего я вернусь в Ирани.
Рыжий кивнул и попытался уйти.
– Динар, – дождалась, пока с недовольным видом вернется, – дай мне три дня, и возможно... я поеду с тобой.
– По крайней мере, честно сказала. – Он скривился.
Я пожала плечами.
– Отдохни, – посоветовала я правителю Далларии.
И меня оставили одну. Еще полчасика в остывающей ванне, быстрый ужин. Стремительное переодевание – и в полночь, когда все приличные принцессы спят, я приступила к своим государственным обязанностям.
Сбегая по лестнице в подвальные помещения, отметила тот факт, что на охране у ворот стояли далларийцы. С одной стороны, крайне непредусмотрительно со стороны Хантра, с другой – они значительно лучше справляются с обязанностями, чем мои офицеры.
Приближаясь к допросной, расслышала стоны и хрипы. Как-то они переусердствовали. Распахнув двери, стремительно вошла и, устраиваясь за столом, задала главный вопрос:
– Она все рассказала?
Хантр отложил кнут, обернулся ко мне и хмуро выдал:
– Ничего.
И вот теперь я посмотрела на женщину. Столь суровых мер я избегала до последнего, так и не привыкнув к допросным и пыточным. Папа это дело уважал, а я как-то не очень. Хотя жаль – истинный правитель должен уметь и казнить, и миловать.
Женщина была едва ли намного старше меня, темноволосая, светлоглазая, с красивым точеным лицом и полным гнева взором.
– Аристократка, – вынесла вердикт я. – Не из местных, вероятнее всего... лорийка. Как и наш дорогой айсир Илери! – женщина вздрогнула. – Мм, и они даже знакомы. Можно предположить, что знакомство близкое.
И снова я попала в цель – она дернулась, отчего цепь, коей женщина была прикована к кольцу в потолке, жалобно звякнула. Откровенно говоря, мне было ее жаль. Платье леди уже представляло собой местами окровавленные лохмотья, на губах – запекшаяся кровь, да и еле стоит на ногах.
– Милая, – я встала и, постукивая каблучками по каменной кладке, подошла ближе, – у вас есть два варианта. Вариант первый – вы продолжаете молчать, и эта ночь станет последней в вашей жизни. Если быть откровенной, фактически вы выдали мне необходимую информацию, и остальное я вполне смогу узнать в беседе с вашими спутниками или же с бывшим комендантом крепости. И вариант второй – вы прекращаете изображать великомученицу и выкладываете мне весь план Илери. В этом случае я сохраню вашу жизнь. – Пристально слежу за ее реакцией: безразличие полнейшее. – Жизнь вашего возлюбленного Эурана... – Снова полнейшее равнодушие. Как мило! – И может быть, я не убью этого лорийского выродка Илери.
Женщина дернулась, захрипела, изо рта ее потекла пена вперемешку со слюной, затем она с трудом проговорила:
– Он под защитой самого кесаря!
– Да? – Я улыбнулась. – Мало ли их было... под защитой кесаря? К тому же, как известно, кесарь мне благоволит!
Ну да, так... изредка. Когда ему это выгодно. Но таки да – многие на Совете искренне убеждены, что наш древний и великий всегда становится на мою сторону. И я никогда не разубеждала их.
– Чего вы хотите? – простонала женщина, явно очень близкая к правящему сословию.
– Хантр, – одним этим словом я ознаменовала конец ее мучениям.
Лорийку освободили, подвели к столу и усадили. Хантр встал рядом с ней, остальные нас покинули, повинуясь едва заметному жесту. Да, здесь сейчас будут сказаны вещи, для их слуха не предназначенные. С тяжелым вздохом я посмотрела на женщину и спокойно спросила:
– Гоблинов вы используете в качестве рабочей силы?
Нервно вздрогнув, несчастная ответила:
– Да.
– Кто из советников участвует в заговоре? – Я задавала вопросы спокойно, ибо все стало ясно, едва их сумки обыскали.
– Мой муж, советник Лабре, его заместители, градоправитель Хорда и...
Я молчала, ожидая пока она завершит речь.
– И начальник гарнизона.
Мы с Хантром переглянулись. В моем взгляде был вопрос, глава моей тайной стражи чуть заметно кивнул. Вопрос мой был прост – применялся ли либрит при допросе? И если Хантр кивнул, значит, кнут был вымочен в данном составе и сейчас допрашиваемая против воли говорила правду. Но самое любопытное – она подозревала об этом, потому и молчала, невзирая на пытки.
