все не закончилось так печально… Не утруждай себя, тебе меня ничем не утешить. Ступай в Ад.
— Если бы ты познакомился с Орлин при других обстоятельствах? — воскликнул Гавейн. — Послушай, а ведь это идея! Я знал, что смогу чем-нибудь зацепить твой интерес! А насчет Орлин я уже подумал — и даже побеседовал с Клото. Она ничего против не имеет. Если пожелаешь…
— Пожелаю чего?
Призрак приосанился.
— Мне пришло в голову, — сказал он, — что тебе бы понравилось прошвырнуться назад во времени и познакомиться с Орлин до ее свадьбы со мной. Разумеется, тут есть одно крохотное затрудненьице…
— Знаю я твое «крохотное затрудненьице»! Так вляпаешься, что не отмыться!
— Не вороти нос! Я говорю об уникальной возможности! Такое бывает раз в жизни! А потом, что ты теряешь? Что тебя ждет на Земле?
— Да, на Земле меня ничто не ждет, — согласился Нортон. — Поэтому-то я и притащился на Марс.
— Да нет, я хочу сказать, какое у тебя будущее?
Нортон остановился как вкопанный в облачке красной пыли. Из-за меньшей силы тяжести эта пыль оседала медленней обычного. Буря на Марсе должна быть препротивной штукой — при таком обилии ленивой пыли!
— Моя жизнь скоро закончится? — напрямик спросил Нортон.
Гавейн смущенно рыл носком башмака красную пыль — не тревожа ее.
— Ну, я бы так не формулировал, — бормотнул Гавейн.
— Не темни! Я этих твоих экивоков терпеть не стану. Своей рукой зашвырну тебя в Ад!
— А я для него стараюсь! — с упреком воскликнул Гавейн. — Послушай, Нортон, есть только одна персона, то есть одно нечто, которое вольно, по должности, перемещаться во времени. И я разнюхал, что эта, так сказать, персона вот-вот, так сказать, освободит свое кресло. Отчего бы тебе не занять эту вакантную должность с такой знатной привилегией! Ты человек достойный. Клото говорит, что ты вполне подойдешь. А она в этом дока, ее мнению можно доверять. Если поторопиться и не считать ворон — наше дельце выгорит.
— Ты однажды толковал мне что-то об этой Клото. Напомни, кто она такая.
— Она одна из богинь Судьбы. Их три, точнее, три аспекта единого целого. Клото — та, что прядет нить человеческой жизни. Если ты согласишься на эту работу, то будешь запросто путешествовать во времени. Сможешь делать что захочешь и когда захочешь! Пожелаешь — направишься поглядеть на Орлин, когда она была девочкой. Пожелаешь — повстречаешь ее семнадцатилетней. Возможно, тебе удастся повернуть ее жизнь так, что ничего этого не случится — ни брака со мной, ни мертвого ребенка. Мне без разницы — ведь у меня теперь есть Лайла, которая носит под сердцем моего наследника.
— Природа не допускает временного парадокса. Прошлое невозможно изменить! Это все сказка.
— Кому сказка, а кому и быль. Хоть и одно-единственное, но есть существо, для которого этот парадокс — семечки, потому что оно управляет временем по своему усмотрению.
— Что за должность ты мне предлагаешь?
— Ту, что занимает Хронос. Инкарнация Времени.
— Инкарнация? Он что — вроде Танатоса?
— Ну да. Честно говоря, именно Танатос предложил твою кандидатуру. Он ведь с тобой имел разговор — небось, ты не забыл! Ты пришелся ему по сердцу. Он назвал твое имя, Матушка Природа поддержала… Поверь мне, Нортон, при таких покровителях место, считай, у тебя в кармане! Только вообрази себе: ты — новый Хронос!
Нортон был всерьез ошарашен.
— А что… что случилось с прежним Хроносом? — наконец спросил.
— Ничего плохого. Он то ли рождается, то ли зачинается — насчет этого не совсем в курсе… Короче, освобождает место. Баланс добра и зла у него в порядке, так что он отправится прямиком в Рай.
— Рождается? Это что за притча? Я полагал, у него должна быть долгая жизнь за плечами?
— Она и есть у него за плечами.
— Не понимаю.
— Ну, вот это и есть крохотное затрудненьице, которое я упоминал в начале нашего разговора. Видишь ли, Хронос живет в обратном направлении. Его работа — следить, чтобы в прошлом все свершалось правильно. Поэтому он живет навстречу прошлому — от взрослого к ребенку. Если ты согласишься стать его преемником, ты тоже начнешь жить вспять — до своего рождения или до зачатия, уж точно не знаю. После этого ты естественным образом освобождаешь свое место для кого-нибудь другого — потому что прекращаешь существование. Тебе вот-вот стукнет сорок, и впереди тебе вряд ли светит больше еще сорока лет. Таким образом, тебе все равно, в какую сторону жить
— к старости и смерти или к младенчеству и рождению. Ты ничего не потеряешь в смысле количества прожитых лет. Зато какое место, какие возможности! И главное, ты снова будешь с Орлин! Прочувствуй, какой невиданный шанс!
— Голова кругом идет… Возникает такая пропасть вопросов…
— Так ты их задай! Айда со мной. Приглядишься как следует. Если тебе работа не глянется — что ж, тебя никто не принудит взять Песочные Часы.
— Что за песочные часы?
— Символ власти Хроноса. Принимая Песочные Часы, ты выражаешь согласие занять эту должность и работать до самого своего рождения. Однако нам следует спешить. Путь далекий, а я обещал Клото, что ты прибудешь уже сегодня.
— Сегодня? Нет, я должен сперва хорошенько подумать. Решения такой важности в одночасье не принимаются!.. Я впервые слышу о работе Хроноса. Мне необходимо…
— Смелей, дружище! Обдумаешь все по дороге. Вызови-ка песчаный скутер — пешком замучишься идти.
Ошарашенный Нортон покорился. Через микрофон в своем шлеме он вызвал по радио скутер.
Пока они ждали марсианский быстролет, Нортон лихорадочно соображал. Жить вспять, вновь увидеть Орлин — живой и счастливой… Однако он знал, что между ними ничего произойти не может, ибо это изменило бы курс истории. Это общеизвестная временная петля: если Нортон встретит Орлин до ее брака с Гавейном и этот брак не состоится, то не будет и всего остального, а значит, Гавейн не пошлет его в прошлое и поэтому Нортон никогда не встретит и не полюбит Орлин — неразрешимый парадокс в действии. Нарушь Нортон что-либо в прошлом — и началась бы отчаянная круговерть бессмыслицы. Стало быть, он и не сможет ничего нарушить! Стало быть, он обречен любоваться Орлин со стороны, оставаясь для нее невидимкой… точно также, как Гавейн! Быть невидимым призраком для любимой — чем это лучше смерти? Но и это мнилось Нортону соблазнительным вариантом, ибо — есть ли иной путь повидаться с обожаемой Орлин?..
На скутере Нортон добрался до ближайшей станции переброса материи, где его уже давно поджидал призрак. Оттуда они переправились в Марс-Сити и наконец оказались на Земле. На протяжении всего путешествия Гавейн в присутствии других людей оставался невидимкой: призраки далеко не всем по сердцу. Особенно настороженно к ним относятся таможенные инспектора.
При первой же возможности Гавейн снова объявился и дал Нортону точные указания касательно дальнейшего маршрута. Конечной целью был полузаброшенный район одного пребывающего в упадке города. Ни развлекательных центров, ни парков на крышах. Асфальт в рытвинах, ряды жалких одинаковых блочных домов. Чужаку сюда лучше не соваться, если он не самоубийца.
Как и следовало ожидать, они сразу же нарвались на большую группу агрессивного вида парней. Пока те приближались с намерением взять пришельцев в кольцо, Нортон здорово перетрусил: при нем не было оружия — призрак сорвал его с Марса внезапно, а по тамошним пустыням было глупо бродить с заговоренным мечом!
— Спокойно! — сказал Гавейн. — Со мной не пропадешь.
— Защитничек нашелся! — сердито буркнул Нортон. — Ты же и пальцем никого тронуть не можешь!
Гавейн хитро усмехнулся. В следующее мгновение он превратился в дюжего полицейского, полностью экипированного для разгона массовых беспорядков: электрическая дубинка, бронежилет, щит и все
