Шина замедлила ход. Но враждебная повозка уже нашла их направление. Это было очень опасно. Вдобавок ландшафт становился все тяжелее для езды. Они двигались на запад, потом вместе с Занавесом повернули на север, назад — в сторону скопления дворцов и индивидуальных владений Граждан. Раньше на своей превосходной чудо-повозке они без труда маневрировали вокруг препятствий, дюн, трещин, складок поверхности. Но Занавес теперь шел прямо по ним, и это сильно затрудняло передвижение. Повозка скатывалась по бугристым склонам, проваливалась в ямы и прорывалась через горы песка.
Повозка Красной тоже испытывала затруднения, но она была маленькой, приземистой, с широкой колеей, что облегчало задачу. Любое новое препятствие на пути могло разнести вдребезги повозку Шины до того, как ее догонит преследователь.
А тем временем и Нейса на Фазе сталкивалась с проблемами. Стайл беспомощно смотрел на нее сквозь Занавес. Единорог мог справиться с сюрпризами ландшафта, но на пути попадались и живые препятствия. Сейчас она прорывалась через колонию демонов, которые моментами напоминали тучи трутней, готовых впиться в теплую плоть единорога. Нейса могла бы легко скрыться от них, если бы не была вынуждена держаться одного-единственного направления — Занавеса и не беспокоилась бы о Леди, сидевшей на ее спине.
Наконец она могла бы повернуться и сразиться с ними, нацелив свой могучий рог, могла бы, если бы не приказ мчаться вровень с повозкой Стайла на Протоне.
Теперь демоны повылезали отовсюду — из расщелин, из складок гор, перерезая ей путь. Они визжали от радости, они знали, что заполучили ее.
Нейса выдула рогом отчаянный призыв. Стайл услышал этот звук очень слабо, хотя они скакали по той же самой гряде, что и Нейса, буквально накладываясь на нее, но совершенно не чувствуя этого. Сейчас он наблюдал происходящее на Фазе, благодаря своему болезненному трансблокированному состоянию. Такое случалось редко, очень редко: Занавес был исключительно странным явлением многомерных миров и нуждалась в подробном, тщательном исследовании. Подобно откровениям Оракула, он просто был — и все. Возможно, он не имеет ни начала, ни достаточно разумного объяснения; да, он просто существовал и был живой связью между мирами — близнецами.
Снова тревожно протрубила Нейса. Звуки разнеслись далеко по мрачному лесу. В ответ демоны разразились диким хохотом — звуки не могли причинить им вреда.
Стайлу не терпелось пересечь черту уничтожить монстров заклинаниями, но это было равносильно самоубийству. Погибли бы все, включая Леди.
Один из стаи оборотней, которая бежала вдоль Занавеса, сопровождая Нейсу, услышал ее призыв и завыл. Таким образом стая людей-волков была предупреждена об опасности. Оборотни растянулись друг от друга на большое расстояние, к тому же Занавес извивалась спиралью, затрудняя их бег.
Воем ответили сородичу оборотню. Завывания наложились одно на другое и слились в одну угрожающую ноту. С дикой яростью и стремительностью, с сознанием собственной силы оборотни кидались на демонов. Это был их звездный час, ибо только для одной вещи живет оборотень: ради хорошей битвы по надлежащему случаю.
Теперь ехидный смех демонов перешел в бешеный рев по поводу вторжения оборотней. Но вскоре бешенство переросло в страх, потому что члены стаи все прибывали и прибывали. Стая тесно смыкалась. Клыкастые рты искривились в устрашающей злобе, когда оборотни ринулись наперерез демонам, отделяя их от единорога.
Нейса бежала, трубя благодарность друзьям, по пятам Стайла. Звуки борьбы стали громче, потом замерли где-то вдали. Демоны выбрали на этот раз неподходящий объект для нападения.
Шина по-прежнему мастерски управляла повозкой, напрягаясь изо всех сил. Теперь поперек Занавеса встал какой-то дворец. Чтобы не налететь на него, пришлось отклониться от курса, но когда они снова вышли на Занавес, Нейса была тут же. Она отчаянно скакала, пламя тонкими струйками вырывалось из ее ноздрей. Она изнемогала от усталости, но каким-то чудом все еще не свалилась на землю замертво.
Леди низко наклонилась к ее шее, но озиралась по сторонам, чтобы избежать случайностей. Она наблюдала за дорогой, направляя Нейсу более удобными тропами и выказывая ей маленькие поощряющие знаки. Нейса же сосредоточилась на том, чтобы не потерять след Стайла, полностью доверившись управлению Леди. Даже изредка она не поднимала головы, чтобы осмотреться. Стайл приходилось участвовать в марафоне, и он знал, что наступает такой момент, когда перестает что-то чувствовать кроме агонизирующих бегущих ног и коррекции друзьями курса. Это ощущение само по себе было незабываемо.
Сейчас Стайл боролся за свою жизнь подобным же образом. Его рана кровоточила, сознание постепенно гасло. Он отчаянно старался удержать плоть и дух воедино. Плоть и дух — таково было упражнение в предыдущей Игре. Там ему удалось связать их воедино с помощью слов, но эта, теперешняя, борьба была гораздо жестче, и от нее зависела жизнь. Повозка Красного Адепта по-прежнему преследовала их.
Он видел иногда через Занавес быстро сменяющиеся картины: лес, холмы, реку… Вот Нейса переходит реку вброд. Когда ее раскаленные копыта коснулись воды, в воздух взметнулись струйки пара. Река стала глубже, и Нейса поплыла. Она не могла обернуться светлячком и перелететь на другой берег, потому что на спине везла Леди. Повозка Стайла пересекала в этот момент высохшее русло той же самой речки.
Затем Занавес снова свернула на юг, мимо пещер, где жили летучие мыши-вампиры, назад через другой рукав реки, минуя руины Красных Владений. Теперь впереди Нейсы бежали другие единороги, расчищая ей путь.
Стайл увидел вампиров, мечущихся в поисках жертвы. Эти не умели летать, и только выпитая кровь делала их летучими. Дракон улегся вздремнуть прямо поперек Занавеса, столкнулся с шестью бегущими единорогами и поспешно освободил дорогу. Светлые эльфы испуганно отскакивали в стороны, чтобы пропустить этот странный мчавшийся кортеж. Изнурительная скачка продолжалась.
«Все это ради меня», — осознал Стайл с болезненной благодарностью. Единороги, оборотни, вампиры истощали свою жизненную энергию, самих себя для того, чтобы спасти ему жизнь. Нейса жертвенно шла к саморазрушению. Достоин ли он этого?
Теперь ее копыта мерцали раскаленным металлом, горела сама ее плоть. Она оставляла за собой узкий дымный след, за нею загорались опавшие сухие листья и хвоя.
Но вот повозка, вызванная Шиной на помощь, поравнялась с ними. Щелкнул затвор. Из отверстия выползли и протянулись вперед металлические руки с щупальцами-присосками. Сенсоры пропутешествовали по телу Стайла, нащупали раненую ногу. Тут же была впущена анестезия. Повозка мчалась на огромной скорости, но робот-хирург вытащил пулю, сшил разорванную артерию, забинтовал рану, одновременно сделав вливание искусственной крови группы Стайла. Он восстановил нервные окончания таким образом, что боль исчезла.
Руки-щупальца спрятались, повозка отцепилась от повозки Шины и поехала своей дорогой. Уезжая, она послала предупреждение: «Помните о наших интересах!» Это означало, что граждане на Протоне не должны знать о вмешательстве самоуправляющихся роботов.
Когда роботы оказывали помощь, то делали это с поразительной точностью и эффективностью. Стайл знал, что теперь он мог не ходить ни в какой госпиталь и должен хранить тайну этого хирургического вмешательства от Граждан. Все было достаточно легко сделать, он больше не нуждался в хирурге.
Беспамятство, однако, ему продолжало грозить. Его человеческие резервы были истощены, и ни хирургия, ни искусственная кровь не могли заменить ему отдых.
Шина вплотную прижала повозку к Занавесу, чуть приостановилась, а Нейса сделала последнее отчаянное усилие, чтобы поравняться.
12. ТАНЕЦ
К десятому раунду ряды участников сильно поредели. Осталось лишь двадцать игроков, восемнадцать из которых имели одно поражение. Проигравшие в этом раунде удостаивались пятилетнего продления статуса.
Стайлу предстояло участвовать в раунде с больной ногой. Пуля-амулет задела артерию. Впрочем, ранение могло быть и серьезнее, но он почти растратил все жизненные ресурсы, сопротивляясь болезни.
Желтая дала ему целебное снадобье, которое помогло, и все же организм нуждался во времени, чтобы
