– Пленку? – Никита посмотрел не на шефа безопасности, предложившего эту умную идею, а на Салютова – тот, казалось, ничего не слышал, смотрел только на бездыханное тело, распростертое на столе. – Валерий Викторович, будьте добры, пройдемте с нами в диспетчерскую, посмотрим пленку.
– Идите, я сейчас, – тихо ответил Салютов.
Однако в диспетчерскую он так и не пришел. Китаев достал пленку, включил монитор. На экране зарябило, затем пошли кадры. Видимость была дрянь – глазок камеры залепило снегом. Но все же кое-что разобрать было можно.
– Вот, вот такси подъезжает, – Китаев, напряженно следивший за экраном, вдруг ткнул в монитор пальцем, – Эгле здесь в кадр не попала, дверца открытая мешает… А это наши электрики, они панно ремонтировали. Вот… вот та машина… разворачивается, тормозит и…
Это был темный «БМВ» – без всякого сомнения.
– Ну-ка, крупнее кадр можно дать? – попросил Никита.
Китаев защелкал «мышью», давая более крупные планы. Да, это был темный «БМВ», судя по модели, не новый, выпуска примерно начала девяностых.
– Черт, – Китаев нахмурился, – черт возьми…
– Раньше этой машины вы здесь не видели, Глеб Арнольдович? – спросил Никита.
– На «БМВ» многие наши клиенты ездят… У сына Валерия Викторовича был как раз «БМВ», он на нем и разбился…
– Тот разбился, а этот? Этот автомобиль вам знаком? – Колосов сам защелкал «мышью», максимально укрупнил кадр: часть багажника, заднее колесо и… последняя цифра номера «3».
– Я могу, конечно, ошибаться, – Китаев тревожно глянул на Колосова и побледнел, – но темно-синий «БМВ» 94-го года, номер ВЩ-63 – это машина нашей Басманюк. Она в прошлом году ее приобрела.
Никита нажал стоп-кадр.
– Ну-ка, пригласите ее сюда, – попросил он.
– Ее до сих пор нет. Она почему-то не вышла сегодня. – Китаев не отрываясь смотрел на монитор. – Я думал сначала – опаздывает, хотел звонить. Потом не до звонков стало.
– Номер ее сотового на память знаете?
Китаев полез за органайзером, продиктовал номер. Никита набрал. «Абонент недоступен или временно не отвечает».
– Где же она? – тихо спросил Китаев. – Если это действительно ее машина, где же она сама?!
Биндюжный, молчаливый как тень, не проронивший слова за весь разговор, начал снова названивать в ГИБДД – передавать уточненную ориентировку по машине, объявленной в розыск.
– Во сколько она с допроса ушла? – улучив момент, шепнул он Колосову.
– Где-то в начале первого. Она сказала – утром ей звонил Салютов, просил выйти на работу, она собиралась. Сказала, что с утра из-за мороза машина у нее не завелась.
– Дурдом. – Биндюжный вытер со лба капельки пота. – Что ж такое робится, а? Они ж еще даже толком открыться сегодня не успели…
– Надо машину искать, – сказал Колосов, – и эту дамочку.
– Ты думаешь, если она жива, она – «крот»?
– Ничего я не думаю! – Никита чувствовал, что еще секунда, и он сорвется. Они так чудовищно прокололись! Преступно! А ведь Обухов предупреждал его…
На мониторе пульсировала серая мутная снежная мгла.
Глава 27. МИЗАНСЦЕНА В КОРИДОРЕ РОЗЫСКА
О смерти Эгле Катя узнала в тот же вечер, в пять часов. Тщетно пыталась дозвониться Колосову, неоднократно спускалась в розыск. Но там все просто отмахивались. Затем дежурный сжалился и проговорился: на Рублевском шоссе – убийство, начальник отдела убийств срочно уехал туда. Катя спросила: где убийство? В казино? Дежурный кивнул, помедлил и протянул телефонограмму. Так Катя и узнала, что Эгле Таураге мертва.
«Наехал, видно, кто-то по-крупному на этого мужика. Расстреляли среди бела дня с машины девочку, прямо возле казино. Любовница, наверное, его или секретарша – потерпевшая-то… А то кто же? Ну, прямо головы не дают поднять мужику. Видно, здорово кому-то он дорогу перешел».
В голосе дежурного не было особенного сочувствия. Только констатация фактов. Под «мужиком» явно подразумевался Салютов. Тот самый человек, о котором Кате хотелось поговорить с начальником отдела убийств.
Но не вышло…
Вечером дома она рассказала все, чему стала свидетелем в «Атлантиде», Кравченко. Тот, благополучно проспав весь день, был бодр и свеж и уже намыливался смотреть хоккей по телевизору на кухне. Катю по этой причине он слушал вполуха.
– Ну и что ты обо всем этом думаешь? – спросила она.
– Я? О чем? – Кравченко нажимал кнопки на пульте телевизора, словно клавиши на баяне.
– Да о Салютове и вдове его сына!
– А может, у этой красотки просто крыша поехала? – хмыкнул Кравченко.
Катя ждала, что он скажет еще.
