— Где родился Фурунео?
— На Ланбае. А почему вы это спрашиваете?
— Я думаю, что мы отыщем его там. Калебан с помощью своей зейе-системы отправил его домой. Если он сам не свяжется с вами, тогда пошлите за ним. Он должен…
— На Ламбае только три тапризиота и одна прыжковая дверь. Это окраинная планета, словно специально созданная для отшельников…
— Это объясняет задержку сообщения. Теперь: ситуация здесь выглядит следующим образом… — Мак-Кей стал объяснять проблему своему собеседнику.
— Вы думаете, это связано с окончательным исчезновением калебанов? — прервал его тот.
— Получается так. Все данные говорят за это.
— Ну, может быть, но…
— Можем ли мы позволить себе ваше “может быть”, Сайкер?
— Лучше подключить к этому делу полицию.
— Мне кажется, Эбнис надеется, что именно так мы и сделаем.
— Почему?
— Кто напишет донос?
Тишина.
— Вы понимаете, что я имею в виду? — настаивал Мак-Кей.
— Что вы вбили себе в голову, Мак-Кей?
— Нам во что бы то ни стало надо сохранить калебана. Но если мы поступим по закону, это уже не будет играть никакой роли, не так ли?
— Я предлагаю, — сказал Сайкер, — известить самых высших чинов полиции — и только для консультации. Согласны?
— Не возражаю. Поговорите с Бильдуном. Для меня из всего этого важно, чтобы вы созвали заседание директората и провели срочный инструктаж всех агентов Бюро. Они все время должны держать калебанов в поле зрения и наблюдать за расой паленков, а самое главное, они должны разузнать, где находится Млисс Эбнис.
— Этого мы не сможем сделать. Сами знаете.
— Мы должны это сделать.
— Когда вы возьметесь за этот заказ, вы получите подробные обоснования, почему мы не…
— Проявлять скромность — это не значит ничего не предпринимать, — сказал Мак-Кей. — Если вы так думаете, то из ваших рук ускользнет величайшее в вашей жизни предприятие.
— Мак-Кей, я не могу верить…
— Заканчивайте разговор, Сайкер, — сказал Мак-Кей. — Я обращусь прямо к Бильдуну.
Молчание.
— Прервите связь! — приказал Мак-Кей.
— Не нужно.
— Действительно не нужно?
— Я сейчас же отправлю наших агентов на поиски Млисс Эбнис. Я понимаю вашу аргументацию. Если мы согласимся, что…
— Мы согласимся, — сказал Мак-Кей.
— Приказ, конечно, будет выдан от вашего имени, — сказал Сайкер.
— Как всегда, стараетесь остаться в стороне? — спросил Мак-Кей.
— Пошлите агентов на Стедион, чтобы разведать все, что касается косметологов. Она была там, и совсем недавно. Я также ищу место, где она взяла бич, которым…
— Бич?
— Я только что был свидетелем бичевания. Эбнис закрыла прыжковую дверь, хотя паленка все еще протягивал руку сквозь ее отверстие. И ему напрочь отрезало эту руку. Паленка отрастит новую руку, или она сможет нанять нового паленку, но рука и бич могут послужить отправной точкой. Я знаю, что паленки не имеют генетической картотеки, где мы могли бы сравнить пробы ткани, но в данный момент у нас нет ничего лучшего.
— Я понимаю. Вы все это… видели все происшедшее?
— Я к этому и клоню.
— Не лучше ли вам самому явиться сюда и надиктовать ваше сообщение на ленту?
— Это я предоставляю вам. Я не думаю, что в ближайшее время смогу появиться в Централи.
— Гиими. Я понимаю, что вы имеете в виду. Вы хотите своим постоянным присутствием связать ей руки.
— Или я сильно ошибаюсь. Ну, теперь перейдем к тому, что я видел: когда она открыла дверь, я мог разглядеть кое-что на заднем плане, словно в окне. Когда я заглянул туда, там был дневной свет. Покрытое облаками небо.
— Покрытое облаками?
— Да, но почему вы спрашиваете?
— Здесь после полудня все время было облачно.
— Но вы же не думаете, что Эбнис была… нет, конечно, нет.
— Вероятно, нет, но мы должны искать ее. С ее бешеными деньгами никогда не знаешь, что она еще может купить.
— Да… Ну, а паленка… На его панцире смешной узор: треугольник, точки, красная и оранжевая, и все это обведено полосой или каймой желтого цвета.
— Родовой знак, — сказал Сайкер.
— Да, но какого рода паленки?
— Хорошо. Мы это выясним. Что еще?
— Во время бичевания на заднем плане была видна группа существ. Я видел одного прайлинга, пару соборайпсов и двух молодых юношей…
— Это похоже на обычную толпу паразитов. Вы узнали кого-нибудь из них?
— Я не смогу назвать кого-нибудь из них по имени. Не среди них был один пан спехи, и у него был шрам на лбу.
— В самом деле?
— Я знаю только, что видел шрам. Удаление эго-органа.
— Это против всех законов пан спехи, моральных, этических и…
— Шрам был пурпурным, — сказал Мак-Кей.
— И он выставлял его на всеобщее обозрение? Никакого грима или еще чего-нибудь, чтобы скрыть его?
— Ничего. Если я прав, это значит, что он — единственный пан спехи в этой группе. Если бы был еще один, он тотчас бы убил его.
— Что вам еще запомнилось?
— Была еще пара мужчин в зеленых комбинезонах, которая стояла на заднем плане.
— Личная охрана Эбнис. — Я тоже так подумал.
— Довольно большое сборище, — сказал Сайкер.
— Да. Нелегко, столкнувшись с таким окружением, не вызвать против себя его гнева, а, наоборот, объединить его.
— Если кто-то и смог это сделать, так только она.
— Вот еще что, — сказал Мак-Кей. — Я почувствовал запах дрожжей.
— Дрожжей?
— Именно. У отверстия прыжковой двери создается разница давления. Поэтому запах дрожжей и донесся до меня.
— Все это очень ценные наблюдения. Вы абсолютно уверены в своих наблюдениях относительно пан спехи?
— Я видел не только его шрам, но и его глаза.
— Глубоко утопленные, фасетчатые, переходящие один в другой?
