Они еще помолчали. Потом Тина сказала:
– Ты поспи. Я тут посижу. Посмотрю за тобой. Не волнуйся. – Ашот замолчал так надолго, что она подумала, что он правда заснул. Она отвалилась на спинку его кровати и тоже прикрыла глаза. Под веками началась какая-то сонная мельтешня. И вдруг до нее донеслось:
– А знаете, я не очень-то и волновался, когда меня убивали.
Она вздрогнула, открыла глаза, наклонилась к нему:
– Тебе что, было в Америке очень плохо?
Он подвигал рукой.
– Нет. У меня там семья – братья, племянники, невестки. Они меня любили…
– А почему тогда?
Он опять молчал очень долго.
– Я теперь только понял. Мне там было очень скучно. В сущности, я там просто не был никому нужен.
Тина погладила его по руке:
– Сделать тебе снотворное?
Он шевельнул пальцами:
– Сделай.
– О’кей.
– Только не это! Слышать уже «о’кей» не могу. Лучше мат.
– Приедет Барашков, будет и мат. – Она набрала в шприц снотворное и ввела в трубку. – Спокойной ночи! Обеспечен здоровый шестичасовой сон. Увидимся утром.
Ашот вздохнул, и вскоре Тина почувствовала, как расслабилась его рука. «Спит, – подумала она. – Слава богу!»
27
Азарцев пробирался из города в направлении своей клиники в тесноте машин. После пересечения МКАДа поток, казалось, совершенно остановился. Это было неудивительно – съезд с Окружной магистрали, плюс движение по радиальному четырехполосному проспекту, плюс пост ГАИ, да еще впереди светофор – в этом месте всегда была стоячая пробка. Противно затренькал мобильник. «Если Николай – не буду отвечать», – решил Азарцев и краем глаза скосился на горящий экран мобильника. Но это был Юлин номер. «Прорезалась накануне праздника…» – он вдруг вспомнил, что не купил дочери подарок. Совершенно забыл. Он поморщился. Возможно, Юлия как раз хочет спросить об этом? Наверняка она скажет, что лучше подарить Оле деньги. Деньги так деньги. Ему еще проще. Но все-таки надо спросить саму Олю.
Он взял телефон и нажал на кнопку ответа.
– Азарцев, ты где? – Что-то необычное было в голосе Юли. Он вспомнил, что так она говорила, когда была взволнована. А случалось это не так уж часто.
– Еду в машине, – он не стал уточнять, что хотел хотя бы издалека посмотреть на свою бывшую клинику.
– Уже хорошо, что не спишь. А в каком направлении едешь?
Скрывать направление не имело смыла – он мог ехать в этом направлении в тысячу разных мест. Он сказал.
– Отлично! Как говорится, на ловца и зверь бежит! – Он почувствовал в Юлином голосе нездоровый энтузиазм, которого всегда всю жизнь боялся. Он помолчал, мысленно ругая себя за то, что ответил.
– Эй, ты меня слышишь?
– Допустим.
– Слушай, Азарцев, слушай внимательно. У тебя сейчас есть шанс заработать много денег и начать все сначала, ты меня понимаешь?
Машина еле двигалась, и он закурил.
– Нет.
– Так пойми! – Юля ненавидела повторять одно и то же по сто раз. – Это действительно много денег. Очень много. Если ты не согласишься с моим предложением, они достанутся кому-нибудь другому. Учти, кстати, что это я по старой памяти пролоббировала твои интересы.
Крошка табака прилипла к губе Азарцева. Он ее сплюнул.
– Думаю, что если ты что-то и лоббируешь, то исключительно для собственной пользы. Вернее всего, ты думаешь, что, если я соглашусь на эти деньги, большую их часть я отдам Оле. А через нее – тебе.
– Сейчас не время пререкаться. Ты согласен или нет?
Он помолчал, выдыхая дым. Движение пошло. Азарцев легонько нажал на газ.
– Не знаю.
– Послушай, я очень тебя прошу, сделай это! – Он почувствовал, что Юля действительно его просит. – Результат в конечном итоге будет очень важен для тебя.
– Давно ли ты обо мне стала так заботиться? Или новый хозяин тебя достал? – Хотя он специально не думал об этом, но каждый раз, когда слышал Юлин голос, заезженная картинка автоматически всплывала в памяти: Лысая Голова сидит в его кресле, Юлия, запинаясь, бегает вокруг него с кофе, а согнутый в знак вопроса худосочный юрист подсовывает ему, Азарцеву, на подпись дарственную на имя Лысой Головы. Самый обыкновенный захват. Даже без рейдерства. Пара предателей – и все готово.
– Послушай, я не могу тебе все сказать по телефону. Надо прооперировать одного человека. В нашей клинике.
Сердце у Азарцева забилось. Действительно, совпадение. Он ведь и ехал туда. Но только чтобы посмотреть.
– В твоей клинике. Ты ведь у нас теперь хозяйка.
– Не глупи. Я возглавляю клинику формально. Я сейчас пришлю тебе навстречу машину с мигалкой.
– Не торопись. Кого надо прооперировать? Очередного Магомета, какую-нибудь Лысую Голову? Я уже прооперировал его, хватит. И почему ты звонишь мне? Что, у набранного тобой персонала недостаточная квалификация?
– Это исключительно твой случай, Азарцев. Взрыв в машине. Ожоги и раны головы, шеи, рук. Только ты можешь прооперировать так, чтобы не было деформирующих рубцов.
– На хрен вы мне нужны с вашими бандюками.
– Это девушка, Вова.
Он внутренне ухмыльнулся.
– А-а-а… Любовница Магомета? А я думал, что он трахает тебя.
– Не груби, Азарцев. Тебе не идет. Эта девушка – его дочь. И она ни в чем не виновата, кроме одного – она захотела прокатиться в его машине. Взяла ключи, вышла из дома на минуту раньше, чем Лысая Голова, и нажала на кнопку автоматического запуска двигателя. А в машине оказалась взрывчатка. Если бы она успела сесть в машину – ее разорвало бы на куски. Она была красавицей, Азарцев. И я тебе точно говорю – Магомет не пожалеет денег. Только деньги нужно брать сразу.
– Я их возьму, а он меня убьет. Что мешает ему отобрать у меня деньги? После того как он отобрал у меня клинику, я ему не верю. И ведь это же ты ему, черт возьми, помогла! – Азарцев впервые смог выговорить эти слова. До этого Юлиного звонка он даже старался не думать ни о Лысой Голове, ни о предательстве Юлии – ему было физически больно думать об этом. Двойное предательство – что ж, придется пережить и это. Ради Оли.
– Я вывезу деньги в своей машине. Ты поедешь пустой.
Он усмехнулся. Своими руками отдать деньги женщине, которая ведет, возможно, двойную игру?
– А куда ты их денешь? Ты думаешь, так уж сложно вычислить, где ты их спрячешь? На полке в ванной или в платяном шкафу? Люди Лысой Головы придут к тебе в квартиру и убьют тебя.
– Не только меня. Они убьют и тебя, Азарцев. Я не вру. Если б ты сейчас видел Магомета! К нему страшно приблизиться. Он обожает свою дочь. Я его боюсь, он сошел с ума. Подумай сам, он сейчас мечется, не зная, куда податься. Возил ее по трем разным клиникам – никто не гарантирует результат. Азарцев, если ты не приедешь, Магомет убьет нас и без денег. Он сказал, чтобы я тебя привезла любой ценой. Я даже думаю, что его люди уже ждут тебя в твоей квартире. И наша Оля останется тогда и без отца, и без матери.
