приблизившись лицом к лицу Гарольда.
– Ты, ишак трипперный, задумал меня как лоха развести? – зловеще спросил Вадим, не мигая глядя в глаза Никитину. – Меня, Викинга, офицера диверсионного спецподразделения?! Ты что, решил, что к тебе прислали крысу канцелярскую? Да у меня только огнестрелов семь штук и четыре контузии, а дырок в голове – вообще не пересчитать. Вздумал пургу гнать и меня черным беспредельщиком стращать? Да я подобных Мамба-Шак связками в дерьме топил, а уж об таких, как ты, после этого дерьма ноги вытирал.
Он разговаривал с Никитиным по-русски. Собственно, с тех пор как Гарольд разглядел, кто его похититель, сам первый перешел на родной язык.
– Я никого не собирался разводить, – потерянно произнес Никитин. – Здесь какая-то ошибка…
– Главная ошибка – это ты, гнида, – ласково сообщил ему Вадим и несильно ткнул Никитина пальцем в грудь, от чего тот на несколько секунд потерял способность дышать. – И я сейчас буду ее исправлять. Страсть не люблю художников, особенно тех, кто из боевых офицеров пытается придурков лепить.
– Но послушайте! – наконец задышал Никитин и с тревогой в голосе спросил: – Что вы от меня хотите?
– Я хочу, чтобы ты, сука помойная, помучился, – деловито сообщил ему Веклемишев.
– Но Ветлугин…
– Мне на Ветлугина, как и на тебя – с прибором положить, – отмахнулся Вадим. – С генералом у меня еще будет разговор за подставу, а тебя я для начала поджарю. А дальше посмотрю… Ты, ублюдок, никогда не видел, как кишки из живого человека на столб наматывают? Даже не представляешь, как это забавно.
Он вытащил из кармана зажигалку и зажег ее. Огонек осветил лицо Веклемишева, на котором он постарался изобразить крайне садистскую, по его понятиям, гримасу. Похоже, на Никитина мимическая игра произвела должное впечатление. Он уже не просто говорил, а тараторил:
– Извините, Вадим Александрович, если я вас расстроил. Или вас лучше называть Викингом?…
– Викингом! – рявкнул на него Веклемишев.
«Испуган, гад, до смерти, а все-таки запомнил мое прозвище, – мстительно подумал Вадим. – Ну, давай, колись дальше».
– Викинг, не надо меня поджаривать. Вы поймите, у меня молодая жена…
– А при чем тут твоя жена? Ты меня обидел, а не она. «Жена найдет себе другого, а мать сыночка – никогда…» Помнишь такую песню, эмигрант хренов?
– Помню, помню! Поймите, я не думал, что с Мадаевым выйдет такая накладка…
«О-па! Процесс пошел! Клиент начал колоться. Сейчас главное не показывать, что заинтересован в его показаниях, а играть дальше роль обиженного садиста», – мысленно возрадовался Веклемишев.
– Мадаев… Шалтаев… Раздолбаев, – передразнил его Вадим. – У нас у каждого свои проблемы, а самые хреновые сейчас у тебя.
– Но вы же прилетели, чтобы узнать, зачем приезжал в ЮАР этот чеченец, – голос Никитина звучал испуганно-удивленно.
– Ну, прилетел, – неохотно согласился Веклемишев. – А тут ты, гнида! Почему ты меня обманывал? Я не люблю, когда мне врут!
Последнюю фразу он произнес театрально-загробным голосом.
Выдав реплику, Вадим нагнулся и попытался поджечь зажигалкой ящик, на котором стоял Никитин. Естественно, тот не загорелся, а лишь полыхнула и затлела паутина, густо его облепляющая. Запах горелого, смешиваясь с застоялой вонью хлева, быстро наполнил небольшое помещение.
– Не надо меня жечь! – истерически закричал Гарольд. – Я вам все расскажу о Мадаеве!
– Точно все? – недоверчиво спросил Веклемишев, поднося горящую зажигалку к глазам Никитина. Треск опаленных бровей поторопил пленника.
– Да! Да! – завопил бывший подполковник. – Без меня вы ничего не узнаете. Мадаев приезжал в Йоханнесбург делать пластическую операцию. Но я был только посредником. Меня попросили, точнее я предложил…
«А вот и „другое лицо“ Халифа, о котором говорил Муса Дагаев. Догадки подтвердились. Только какое оно, это новое лицо? Понятно, почему Никитин засуетился и попытался мне дезу подсунуть».
– А зачем Халифу понадобился посредник? – удивился Вадим. – Тем более такой, как ты, козел кастрированный… Неужели он без твоего участия не мог договориться, чтобы ему сделали такую операцию. И нужно ему было тащиться через полмира?
– Понимаете, Викинг, я три года назад сделал в клинике подтяжку лица. Видите ли, разница с женой в возрасте…
– Задолбал ты меня, плейбой хренов, своей женой! Говори по делу! – рявкнул на Никитина Вадим и дернул за шнур так, что голова пленника дернулась и он захрипел. – В какой клинике подтягивал харю?
– Из той, откуда вы меня… ну, в общем, забрали.
– Понятно, валяй дальше, – милостиво разрешил Вадим и ослабил шнур.
– Хирург, который делал операцию…
– Фамилия доктора?
– Вальдингер Гуго. Он прекрасный хирург, приехал в ЮАР восемь лет назад из Австрии.
– Сделал этот коновал тебе операцию, подмолодил лицо, и что дальше?
– У меня с Гуго наладились прекрасные отношения как в личном плане, так и в деловом.
– В деловом – это как?
– Я стал его компаньоном в бизнесе.
– Легальном?
– Ну, не совсем…
– Точнее!
– Зная о моих хороших отношениях с доктором Вальдингером, однажды ко мне обратились с просьбой решить с ним вопрос о проведении операции по изменению внешности. Строго конфиденциальной операции…
– Кто обратился?
– Это не имеет никакого отношения…
– Я задал вопрос! – Веклемишев повысил голос.
– Партнеры по бизнесу из Доминиканской Республики. Мы поставляли туда горное оборудование…
– И просто так взяли и обратились? Мол, нам надо преступнику изменить внешность, помоги, торговый партнер.
– Дело в том, что торговая операция частично прошла по «черной» схеме в части таможенных платежей, и у меня с доминиканцами наладились весьма доверительные отношения.
– Допустим, – буркнул Вадим. – И что дальше?
– Они предложили весьма впечатляющую сумму за пластическую операцию человеку, находящемуся в международном розыске.
– И ты согласился.
– Согласился доктор Вальдингер. Поначалу он сомневался, но слишком серьезные деньги были на кону. Но и это не все. Я предложил доминиканцам заплатить в полтора раза больше за дополнительные услуги, – в голосе Никитина неожиданно зазвучали горделивые нотки.
– Это что за услуги?
– Гарантия, что человек бесследно исчезнет и его никогда не разыщет ни своя полиция, ни Интерпол.
– Обухом по голове и в прорубь? – предположил Веклемишев.
– Ну что вы, Викинг, – почти снисходительно произнес Никитин. – Никакой проруби. Паспорт, адрес и ничего не значащая фраза.
– А подробнее?
– Гуго Вальдингер делал пластическую операцию клиенту и за полную конфиденциальность получал крупную сумму с пятью нулями в долларовом исчислении. А я после реабилитации передавал клиента по конвейеру в руки людей, которые оформляли ему фальшивый паспорт и переправляли по безопасным каналам в Европу. Добравшись до Австрии, человек обращался в клинику к доктору Вальдингеру…
