«Армады». Он шел по нему к выходу. И был не один. Рядом с ним вышагивал Консул, как бишь его... Павел Ефимович, начальник режима охранного предприятия. Но почему этот человек сейчас находится здесь? Неужели это и есть охотник за головой «алмазного» курьера, то есть за моей? Хотя нельзя исключить, что данный субъект – один из чистильщиков. Выходит, они смогли просчитать меня и сели на этот же рейс. Проблемы с билетами? Могли решить. Так что налицо очередная загадка. Но, кто бы он ни был, надо держаться настороже. С ветра знакомых в этот поезд не надует».
Ни о какой дреме разговора уже не шло. Станислав лежал на своей полке в ожидании развития событий. Надо предполагать, проход «знакомца» по вагону был не первый. Вероятно, он ожидал, когда Стас проснется. Если этот человек охотится за алмазами, то проявить активность никак не мог. Чтобы завладеть грузом, надо как минимум нейтрализовать курьера, а как максимум, убить его. Ни то ни другое средь бела дня и при аншлаге пассажиров в плацкартном вагоне сделать практически невозможно. Единственное, что он сейчас может, так это попытаться напасть на Стаса в тот момент, когда он отправится в туалет или в тамбур покурить.
Если же это чистильщик, то маневры его не совсем понятны. По раскладу ролей эти ребята не должны себя афишировать. Их задача: идти рядом, но не вместе со Стасом, ничем себя не выдавая. Хотя могло произойти нечто неординарное, и они ищут контакта с курьером. Возможно, хотят предупредить об опасности.
Но это всего лишь домыслы, и не более того. Как бы то ни было, на рожон лезть не стоило. Надо выждать. Пусть этот человек сам проявит активность. Ну, а об осторожности и готовности в любую минуту защитить себя и говорить не стоит.
Через несколько минут «знакомец» вновь нарисовался в проходе.
На этот раз он не отвел взгляда, встретившись с глазами Стаса. Более того, мужчина явно хотел, чтобы Станислав обратил на него внимание. Увидев, что он замечен, человек из «Армады» едва заметно кивнул и повел подбородком, словно приглашал Стаса последовать за ним.
Честно говоря, Станислав не был готов к подобному развитию событий. Открытый диалог его несколько смущал. Но если его так недвусмысленно приглашают войти в контакт, отказываться было бы грешно. А разумно это или неразумно, развитие событий покажет.
Стас слез с полки, достал сигарету, зажигалку и двинулся в тамбур с явной целью перекура. «Знакомец», видимо, ожидая Станислава, стоял в закутке перед туалетом. Увидев, что тот направляется в его сторону, мужчина, уже не скрываясь, одобрительно мотнул головой и, открыв дверь, переместился в тамбур.
Несмотря на то что на душе у Станислава было ой как неспокойно, внешне это никак не проявилось. Безмятежность лица дополняла добрая рассеянная улыбка. Это не соответствовало его внутренней собранности. Он зашел в тесный закуток у туалета и, открывая дверь, ведущую в тамбур, оглянулся. В вагоне было спокойно, на хвост ему никто не сел.
Ну что же, похоже, беседа будет проходить в режиме тет-а-тет. И этот факт давал надежды на мирный исход встречи.
Однако, как говорил один из великих и мудрых, хочешь мира, готовься к войне. Взявшись за ручку двери, ведущей в тамбур, Станислав был готов к любым неожиданностям. Он осторожно потянул на себя дверь, готовый тут же ее захлопнуть. Но этого не потребовалось. «Знакомец» стоял к нему спиной, курил и смотрел в окно двери тамбура на таежные заросли, тянущиеся вдоль железнодорожного полотна.
Стас распахнул створку настежь, чтобы, не заходя, визуально проверить, не затаился ли кто в противоположной стороне отсека. Его опасения не оправдались. Засады в тамбуре не было. Станислав зашел и захлопнул за собой дверь. На душе стало чуточку легче, хотя говорить о спокойствии, а тем более о безопасности, не приходилось.
– Привет, курьер, – не оборачиваясь, добродушно произнес «знакомец».
– И ты здрав будь... чистильщик, – с небольшой запинкой произнес Станислав.
Он узнал этот голос с небольшой хрипотцой. Дважды он слышал его в трубке спутникового телефона. Значит, на свидание Стаса вызвал старший группы сопровождения.
– Зачем я тебе понадобился? Ведь была договоренность, что мы в контакт не входим, – поинтересовался Станислав.
– Обстоятельства резко поменялись, – тяжело вздохнул мужчина и затушил сигарету в банке, закрепленной на решетке окна. – И в этом виноват ты. Поломал все планы...
Станислав мысленно напрягся, пытаясь понять, какие именно планы он порушил. Долго раздумывать не пришлось. «Знакомец» развернулся к Станиславу. В его руке был пистолет. Темный зрачок выходного отверстия «Беретты» смотрел в грудь Стаса. Трюк с сигаретой был отвлекающим маневром. Чистильщик заранее вынул пистолет и заткнул его за пояс или между пуговиц куртки. Зашедший в тамбур Станислав видел, что обе руки «знакомца» свободны, и это его несколько расслабило. И сигарету тот затушил левой рукой, чтобы правой во время разворота выхватить «беретту».
Проявлять активность, идти на обострение было сейчас смерти подобно. Перед ним стоял профессионал, и можно не сомневаться, что едва Станислав дернется, он без лишних размышлений и угрызений совести нажмет на курок. Раз в ход пошло оружие, значит, все очень серьезно. Кроме того, Стас пока не понимал, чем обусловлено столь агрессивное поведение чистильщика. Очень хотелось ясности, и совсем не было желания заполучить пулю в сердце или в легкие.
«Знакомец» сунул левую руку в карман куртки и достал связку ключей.
– Лови! – бросил он их Станиславу. – Запри дверь в вагон. Ключ оставь в замке.
«Хорошо подготовился, – отметил Стас. – Даже вагонными ключами обзавелся. Надо полагать, дверь, ведущую в соседний вагон, чтобы нам никто не мешал, он уже закрыл. Ой, он даже заклеил ее стекло липкой бумагой, чтобы никто не подсмотрел, что происходит в тамбуре. Ну, запру эту, а что дальше?»
Не сводя глаз с чистильщика, Станислав нащупал отверстие замка, вставил в него круглый набалдашник, поймал треугольный стержень и повернул замок. Выполнив приказ, он отступил на шаг назад.
– У нас, что интимное свидание? – мягко и доверительно поинтересовался Стас.
– Ты угадал, – мрачно усмехнулся чистильщик. – Раздевайся!
– Так быстро? – широко раскрыл глаза Станислав. – А где же предварительные ласки? Все снимать?
– Не гони пургу, – поморщился «знакомец». – Расстегивайся, снимай пояс с грузом.
– Ты же не меня, ты своего хозяина грабишь, – наставительно произнес Станислав.
– Своего не граблю, – небрежно бросил чистильщик.
– А может, все-таки не стоит с поясом-то?.. – попробовал было потянуть время Стас, однако, разглядев напрягшийся на курке «беретты» палец, пожал плечами и стал расстегивать рубашку.
– Быстрее! – зло кинул чистильщик. – Что ты там возишься?
– Завязки тугие, – посетовал Станислав. – Ага, вот уже поддались.
Мысли лихорадочно носились в его голове. Вырвавшиеся у чистильщика слова, что своего хозяина он не грабит, кажется, поставили все и всех на свои места. Этот человек работает против Белявского, а значит, он враг. А врага, как известно, не жалеют, его уничтожают. Как и тот не пожалеет Стаса. Иллюзий, что после того, как чистильщик завладеет поясом, он оставит его в живых, не оставалось. Пулю в лоб – и с поезда под откос. На то и ключи от вагонных дверей приготовлены.
«Неплохо все продумано! – мысленно похвалил визави Стас. – Кстати, если чистильщик заранее подготовился и закрыл дверь в соседний вагон, то, без всякого сомнения, дверь за моей спиной не заперта. Это чтобы не терять времени на избавление от трупа. Фу, слово-то какое противное: «труп». Не нравится оно даже на слух, не говоря уже о физическом состоянии. Не дождешься, парень! Мы еще чуть поживем. Не все ты продумал, любезный...»
План был отчаянный, едва ли не за гранью смертельного риска, но ничего другого Станиславу не оставалось. Получить пулю десятью секундами раньше, десятью секундами позже, особой роли не играло. Только в первом случае теплилась хоть мизерная, но все надежда выкрутиться, остаться в живых, а в случае промедления исход был предрешен.
Стас, изобразив, что никак не может развязать вторую тесемку, сделал еще шаг назад и оказался в непосредственной близости у выходной двери тамбура. Теперь оставалось молить бога, чтобы она оказалась незапертой.
