– Только трое, – ответил капитан, но не сделал попытки выбраться на берег.
Над водой по-прежнему была только его голова по уши и подбородок. Вода вокруг чуть заметно колыхалась. Он ведь куртку снимает под водой, догадался Андрей Петрович, чтобы в случае чего не связывала движения. Распахнув куртку так, чтобы капитану были видны оба засунутые за пояс пистолета, Торин пальцами вытянул их и бросил на траву. Расставив руки в стороны, чтобы показать, что он не вооружен и не опасен, предложил:
– Вылезай, Володя, а то ты и так просидел под водой непостижимое время. Минуты три, не меньше?
– Две с половиной, – ответил Привалов, но не сделал попытки вылезти из воды.
– Да-а, хорошая была подготовочка в вашем морском спецназе, – дружелюбно заметил Торин. – Вылезай, а то замерзнешь.
– Ни в коем случае, – охотно поддержал разговор капитан, – при определенном настрое организм не ощущает холода и не воспринимает низкой температуры.
Торин догадался, что Привалов избавился от куртки и почти восстановил дыхание. Теперь он был готов или к рукопашной схватке, или к тому, чтобы опять уйти в безопасность под воду. Ах ты, зараза, одобрительно подумал Торин, вот школа! Он же специально в разговор полез, чтобы время потянуть. А оно ему нужно для восстановления сил.
– Ладно, кончай свои штучки и вылезай, – строго сказал Андрей Петрович. – Я не для того тебя спасал, чтобы нападать. Разговор есть, очень важный.
– Руку подайте, – предложил неожиданно Привалов, – а то здесь скользко.
– Щ-щас! – ехидно ответил Торин. – Руку я ему подам, а он меня в воду. Для вас вода – родная стихия, ты меня там в два счета удавишь.
– А есть за что? – осведомился капитан.
– Не за что. Только кто тебя знает, что у тебя на уме. Вдруг ты в такой панике, что любого куста боишься. Тебя же только что чуть не убили.
– Замучаются, – проворчал Привалов и стал выбираться из воды. Куртку он волок за рукав.
На берегу, не глядя на Торина, капитан стащил с себя джемпер и футболку. Отжав все как следует, снова натянул. Торин, наблюдая эту процедуру, действительно не заметил на теле Привалова мурашек или других признаков охлаждения. Вылив воду из ботинок и отжав носки, капитан поднялся на ноги и спросил:
– Что дальше?
– Пойдем в мою машину, там и поговорим по дороге.
– А оружие?
– Пусть валяется. Моих отпечатков на нем нет – я, как видишь, в перчатках. А стволы понадобятся криминалистам для экспертизы и прослеживания его кровавого пути.
– А куда едем? – снова спросил Привалов.
– В такое место, где ты будешь в полнейшей безопасности.
– Попробую поверить, – усмехнулся капитан.
– Попробуй, свои не обманывают, это здесь, на гражданке, от всех можно ожидать пули в спину, – специально двусмысленно сказал Торин.
– Даже так? – удивился капитан…
Глава 3
В каюту капитана постучали.
– Разрешите, Алексей Петрович? – спросил вахтенный помощник, но, увидев хмурое лицо капитана, замялся.
– Ну, что у тебя? – недовольно спросил капитан Казарин. Его недовольство было понятно: если капитана беспокоили вахтенные по мелочам, то это отражалось на их службе. Решение или вмешательство капитана нужно во время рейса только в исключительных случаях. Если вахтенный не может принять решение сам, то это говорит о его низкой квалификации. В данном случае вахтенный имел право побеспокоить капитана и не нарушал неписаных правил судна.
– Мы рискуем выбиться из графика. Алексей Петрович, пора переходить на полный ход.
Капитан все еще держал в руках мобильный телефон, по которому, судя по всему, только что разговаривал. Пальцы правой руки барабанили по крышке стола. Казарин чего-то ждал, но никого не посвящал в свои планы. Это было удивительно, но капитан судна имел на это право, и вахтенный воздержался от расспросов.
– Хорошо, – капитан наконец посмотрел на помощника, – командуй.
То, чего ждал Казарин, было большой тайной, и знать о ней не полагалось никому. Алексею Петровичу перед отходом сообщили, что должен будет принять на борт группу специально подготовленных людей, которые обеспечат его безопасное прохождение через опасные пиратские воды. Когда, как и где эти люди поднимутся на борт, ему не сказали, а дали лишь код. Отдавая себе отчет о ценности груза, который сейчас находится у него в трюмах, капитан, естественно, волновался. Поэтому он и отдал приказ сбавить ход и идти самым малым, лишь бы держаться курса. Но ползти больше было нельзя, группы все еще не было, и он решил позвонить своему руководству. Руководство ничем не могло помочь и оставило все на усмотрение Казарина. Остановить судно или вернуться в порт капитан не мог. Он обязан был доставить груз в срок, согласно фрахту. А прибыла группа или нет – не являлось каким бы то ни было оправданием в глазах получателя груза. Получателя меньше всего волновали эти нюансы.
Казарин обязан был идти своим курсом, и он отдал соответствующий приказ. В Адене он наводил справки и выяснил, что за последние недели фактов пиратских нападений или даже попыток по курсу судна не зафиксировано. Это несколько успокаивало, но не особенно. Если что-то давно не случалось, не значит, что оно вот-вот не случится.
Нападение произошло рано утром. Оно было настолько стремительным и сопровождалось таким шквалом пулеметного огня по палубе и ходовой рубке, что Казарин сразу приказал застопорить машины и не оказывать сопротивления. Безопасность экипажа сейчас была важнее всего, и он не хотел рисковать жизнью ни одного человека. Что случилось, то случилось, и его вины в этом не было. Радист успел передать в эфир о пиратском нападении и свои координаты.
Когда пираты поднялись на борт, то не стали брать заложников, как ожидал Алексей Петрович. Они развернули судно и загнали экипаж по каютам. О дальнейшем Казарин мог судить только по работе судовых машин. На какой скорости и сколько шли, как судно маневрировало. Через несколько часов «Карину», судя по всему, стали вести сложным фарватером в какую-то бухту. Значит, судно прячут, и значит, пиратам нужны не заложники, а сам груз. Как это отразится на судьбе экипажа, оставалось только гадать.
Эта база была одной из двух, которые Торин оборудовал в регионе, где предстояло действовать его группе. В прибрежных скалах северного Сомали. И вторая в Малайзии, затерянная в прибрежных джунглях. Азиатская база создавалась, когда у Торина было уже двое помощников. Да и представляла она собой хижину в той части полуострова, где не ступала нога человека, да и не ступит. Рыбакам там делать нечего, а другим людям – тем более. Здесь же, в Африке, он все делал один. Ему повезло найти в скалах расщелину, в которую вел узкий, как раз для одного катера, проход. Со стороны Аденского залива этот проход защищал от штормовых волн естественный мол из скальных пород, который небольшой дугой выходил в сторону залива и имел в высоту около пяти метров. Внутри этой расщелины когда-то образовался грот площадью около шестидесяти квадратных метров. Здесь можно было разместить целый взвод, а уж для одной группы места было более чем достаточно. Все необходимое для жизни и быта Торин завозил постепенно на катере. Это было несложно, тем более что деньги на это были выделены. Он завез новенькие современные деревянные раскладушки с ременным переплетом, которые в дешевых гостиницах держат для клиентов, решивших, к примеру, втроем или вчетвером снять двухместный номер. Теплые одеяла, постельные принадлежности, две печки для обогрева и приготовления пищи, работающие на дизельном топливе. Не очень сложно, но зато гораздо дороже ему обошлось приобретение различного оружия и всевозможного
