исследований определили, что данное вещество можно использовать в целях обнаружения инфракрасного излучения, которое применяется в приборах наведения. То есть снайпер, танкист или артиллерист производит наведение на цель, а его немедленно засекают и глушат. Хотя дальше опытных разработок дело не пошло, заказ на изготовление таллия 89 был сделан. Исследовательский институт под Новосибирском произвел около ста килограммов порошка. Это произошло аккурат в восемьдесят девятом году. Программу за отсутствием средств закрыли, и порошок уложили в хранилище НИИ, потому что на утилизацию его денег также не было. А через полтора десятка лет про таллий вспомнили. Правда, не ученые, а негодяи. И решили поиметь на порошке капитал. Кто-то им подсказал, что таллий 89 возможно использовать в террористических целях. Этим и занялся Роткевич с командой. Сейчас идет следствие по факту хищения порошка из института.
– Ублюдки, – с места прокомментировал Дед. – И те, кто про порошок забыл, и кто им торговал, и те, кто людей травить хотел. Эх, народ! Просрали такую страну! Ничего святого не осталось!
– А использовать таллий террористы планировали в берлинском метро, – прослушав до конца гневную ремарку Олега Петровича, невозмутимо продолжил Мао. – На нескольких станциях, в основном узловых, они собирались рассыпать порошок на пути. Потоками воздуха и идущими составами его бы разнесло по всем веткам метро.
– Было бы много жертв? – нахмурился Вадим.
– Предположить трудно. Специалисты сейчас просчитывают варианты. Однако можно определенно сказать, что пострадали бы даже не десятки, а сотни тысяч людей. Следствием теракта были бы массовые отравления, особенно на начальном этапе акции, и радиоактивное заражение всего берлинского метро. Смертельную дозу облучения никто, конечно бы, не заработал, однако психологический эффект получился бы значительный. Можно предположить страшную панику в городе и транспортный коллапс немецкой столицы. Метро пришлось бы как минимум на два-три года закрыть на дезактивацию. Так что ты сработал как надо.
– Кто на что учился, – подал голос Дед. – А Вадим всегда был хорошим учеником. Даже без мозгов сумел классно обыграть этих балбесов и сорвать операцию.
– Олег Петрович! – укоризненно протянул Сергей. – Скажете тоже, «без мозгов»... В общем, следствие по этому делу идет и у нас, и в Германии.
– Слуцкого жестко пристегнули к таллию? – поинтересовался Вадим. – Он хитрый лис и подставляться не имеет привычки. Его начальник охраны сказал, что улик против шефа нет.
– Ты, Вадим, даже не представляешь, какую волну поднял, сдав Роткевича с порошком немецкой полиции, – покачал головой Салтыков. – Потянули за ниточку...
– Это не волна, а полное цунами! – хитро прищурив глаза, хохотнул Олег Петрович. – С десятиэтажный дом!
– Контрабанда таллия идет лишь одним из эпизодов по уголовному делу, возбужденному против Слуцкого. И я бы не стал утверждать, что это самое тяжкое преступление, которое вменяется отставному генералу. Практически есть признание Слуцкого в организации этой акции. Но посчитают ли в суде аудиозаписи существенными уликами? Мы в полном объеме представили следствию подслушку вашей разборки с Роткевичем в кабинете у Слуцкого. Мельников сумел воткнуть «жучок» в генеральские апартаменты во время приема поздравления по случаю победы на турнире. Но как пойдет следствие – одному Богу известно. Или черту... Адвокаты налетят с криками, что прослушивание совершено незаконно, а потом вдруг кассета размагнитится нас все бывает.
– Все продается, все покупается, – кисло прокомментировал слова Сергея Олег Петрович. – Сволочи, одним словом!
– Главное в другом, – задумчиво сказал Салтыков. – Обвинение Слуцкого в пособничестве террористам сняло с него табу неприкосновенности. Слишком тяжелая статья и самая муссируемая и в России, и за рубежом. От генерала в один миг отвернулись все, кто его прикрывал во властных структурах. Слуцкий пользовался поддержкой старой кремлевской команды и сам ее поддерживал не словом, но делом. Поэтому его до поры до времени не трогали. Хотя зубы точили уже давно и на него, и на фонд.
– Поддерживал делом кремлевских? – удивился Вадим. – Президент какого-то фонда ветеранов?
– А дело-то пахло дензнаками, – наставительно поднял палец Олег Петрович. – Причем огромными. В обороте фонда ходили сотни миллионов долларов. По скромным прикидкам...
– А откуда он их брал? – изумился Вадим. – С боев без правил? Зарабатывал на тотализаторе?
– Если бы, – криво усмехнулся Сергей. – Ветеранский фонд, который возглавлял Слуцкий, по существу, являлся ментовским «общаком». В него сливался определенный процент с доходов милицейских чинов со всей России. Естественно, снимали его не с зарплат участковых и постовых, а с преступных денег, добытых, как правило, с крышевания бизнеса.
– А как это можно просчитать? – изумился Вадим. – Сколько должны были отстегивать в фонд, к примеру, с какой-нибудь Виленской губернии или полуострова Таймыр?
– Дело ставилось более десятка лет. Еще со времен, когда Слуцкий ходил при погонах и власти в должности заместителя министра внутренних дел. Сначала он подмял под себя Москву, а потом потихоньку и регионы. Высшие милицейские должности просто покупались или на них назначались те, кто клятвенно обещал рассчитаться за высокие посты. И это помимо дани, которой они облагались в соответствии с престижностью области и ее экономическим состоянием. В фонде Слуцкого был создан особый аналитический отдел. Специалисты просчитывали, какую сумму должен внести в фонд каждый регион. Собственно, к концу девяностых годов такие схемы были налажены во всех структурах власти. Оброчные деньги текли по отлаженным каналам от главы сельсовета, района и начальника районного ОБЭПа до соответствующих областных кабинетов и далее – в столицу.
– Реальная вертикаль власти, которую строят, да никак не построят, – хмуро подытожил Олег Петрович.
– Работала она по «фондовским» каналам до недавнего времени без перебоев. Но старая кремлевская команда стала потихоньку сдавать позиции, и кое-кто из вассалов почувствовал слабину. Некоторые цепочки переориентировали на новые кабинеты, и Слуцкий был не в силах помешать – уже не те возможности, не те люди у «вертушки». А кое-кто попытался спрыгнуть с паровоза. Их, правда, в назидание другим «слили» внутренней безопасности МВД. Дали «добро» или «фас» – это кому какое определение больше нравится. Пресловутые муровские «оборотни в погонах» с генералом из МЧС как раз по этой теме и попали под каток. Платили свой процент долго и исправно, но потом почувствовали себя великими и перестали отстегивать в фонд. Итог хорошо известен. И новые «кремлевцы» не помешали в акте «справедливого» возмездия. Их урок – другим наука...
– На фонд Слуцкого давно точили зубы, но не знали, как к нему подступиться, – вмешался Олег Петрович. – А тут ты им подарок преподнес на блюдечке. Расстрельная статья – «пособничество терроризму». Уже сейчас за фонд такая драчка началась! К выборам загодя готовятся...
– Акела промахнулся, – задумчиво сказал Вадим. – Но зачем Слуцкому было ввязываться в операцию с таллием? Его фонд крутил такие огромные деньги.
– Нам трудно судить об этом, – пожал плечами Салтыков. – Возможно, генерала на это толкнула самая обычная жадность. Или шизофреническая потребность в бурной деятельности. На личных счетах Слуцкого, которые Генпрокуратура отыскала в Швейцарии и на Сейшелах, обнаружились порядка тридцати миллионов долларов. И это, возможно, не все его «трудовые» накопления. Попытка сбыть отравляющее вещество экстремистам не укладывается в рамки здравого смысла. Ни в плане морали, ни в желании заработать. Еще труднее, чем завязку с таллием, объяснить, зачем Слуцкому нужно было создавать синдикат наемных убийц. Вообще не укладывается в голове.
– Какой синдикат? – удивился Вадим.
– Генералу предъявлено обвинение в организации целого ряда заказных убийств. Задержанного в Германии раненого боевика из команды Роткевича опознали как убийцу крупного греческого бизнесмена. Парню терять было нечего. Ему по любому раскладу грозит пожизненное заключение в Германии. И он начал давать показания. Оказалось, что семь лет назад Слуцкий создал из бывших и действующих работников милиции команду наемных убийц. Практически все громкие заказные убийства последних лет в России и за рубежом – дело их рук. Негромкими также не брезговали. Зарабатывали не только на думских сидельцах и высоких чиновниках, но и на элементарной бытовухе. Где-нибудь в Мухосранске муж мог
