Врата зимы

дерево, снял украшенную перьями шапку и поклонился.

Тревис сделал шаг назад — медленно, опасаясь, что забавный коротышка в любой момент исчезнет. С Трифкином Клюковкой и остальной труппой забавных маленьких актеров он встретился впервые в замке короля Кела в самый судьбоносный Канун Среднезимья. С той поры прошло уже около года. Тогда Трифкин помог Тревису и Грейс раскрыть в Кейлавере заговор, предполагавший убийство. На следующий день маленький человечек куда-то бесследно исчез, и с тех пор Тревис его больше не видел.

И вот они встретились снова.

— Кто ты? — спросил Тревис. — Кто вы такие, вы, Маленький Народец?

— Больше никем не исполняемая песня без слов. Память о давно прошедшем времени, которую сохранили только забытые боги. Сон. — Трифкин пожал маленькими плечиками. — Даже мы сами не знаем, кто мы такие. Остальные люди тоже не могли сказать этого, потому что когда мир появился, мы уже существовали. Точно так же мы оказались здесь, в самом конце мира.

Тревис испытал чудовищную, свинцовую усталость. Показалось, что Камни в его руке тянут вниз, к земле, словно они стали крупнее и тяжелее. Однако Имсари по-прежнему оставались у него в руке, и с ними ничего не произошло.

— Неужели мир должен исчезнуть?

Высокие деревья покачнулись, несмотря на то, что воздух оставался неподвижным. Трифкин вздохнул.

— Он уже исчез. Ему давно пришел конец. Даже чаще, чем эти деревья, мир исчезал и появлялся заново. В нем всегда присутствует Мировой Кузнец. А где-то рядом с ним и Разрушитель Мира. Этот порядок невозможно изменить. Можно лишь выбрать, каким будет мир.

Вершины деревьев словно пустились в пляс, совершая медленные круговые движения. Тревис почувствовал дуновение прохладного ветерка. Обычно дующий в лицо ветер наделял его ощущением безграничных возможностей. Теперь же вызвал страх. Где-то в вышине послышался громкий рокочущий звук, напоминающий раскат грома. Мелькнула вспышка золотистого света.

Тревис почувствовал, что его рука, сжимающая Имсари, стала мокрой от пота.

— Что же мне делать?

— Ты сам знаешь, что тебе нужно. Ступай к Рассветному Камню!

— Но я не знаю, где он.

Несмотря на застывшую в его глазах грусть, Трифкин улыб нулся и хлопнул в ладоши.

— Да он же у тебя под ногами! Тревис не поверил.

— Что ты говоришь? Где? — прохрипел он.

Трифкин соскочил с дерева на землю.

— Подумай сам, смертный человек! Ты уже знаешь ответ на свой вопрос. Что случилось при сотворении мира?

Вопрос вызвал затруднение, но Тревис попытался вспомнить рассказы Толкователей Рун.

— Мировой Кузнец произнес Первую Руну, руну Зеи, и после этого возник наш мир. Затем он связал Первую Руну с Рассветным Камнем, чтобы мир познал постоянство и прочность.

— Верно говоришь, — одобрил Трифкин. — Постоянство. Сказав это, он опустился на колени и прижал руки к земле, погрузив пальцы прямо в почву.

Какое-то время Тревис непонимающе смотрел на него. Затем, подобно вспышке молнии, возникло осознание. Он все время представлял себе Рассветный Камень как обломок скалы с начертанной на нем руной из старинных легенд о Вязателях Рун. Но на самом деле Мировой Кузнец не простой смертный, обладающий способностями мага, а Зея — не просто огромный каменный диск.

— Мир, — тихо прошептал Тревис. — Весь мир Зеи — это и есть Рассветный Камень.

Трифкин поднял вверх испачканные руки и широко улыбнулся.

— Но такого не может быть. Фолкен рассказал мне, что Рассветный Камень спрятан в Сумеречном Царстве.

Маленький человечек склонил голову набок.

— И ты так и не нашел его здесь?

Тревис опустился на колени и прижал левую руку к земле. Он сразу же ощутил ее — мощь руны Зеи, связывающую воедино весь мир.

— Таким образом Первая Руна станет и Последней Руной, — произнес в его голове голос Джека, — потому что когда она будет разбита, мир исчезнет и в следующее мгновение полностью прекратит существование.

Золотой свет погас. В лесу стало темно.

— Наступает ночь, — заметил Трифкин Клюковка и тут же исчез.

Тревис остался один. Впрочем, нет, не один. С каждой секундой он ощущал ее приближение. Приближение тени, сотканной из ярости и ненависти, чье сердце было проглочено драконом и заменено сердцем неживым, железным.

Мог, Властелин Ночи.

В лесу сделалось совсем темно. Единственным источником света было сияние Великих Камней. Тревис осторожно положил их на землю.

— Я не знаю, что делать, — бесхитростно признался он самому себе.

— Знаешь, Тревис, — снова произнес Джек. — Ты ведь Разбиватель Рун. Ты можешь сделать только одно.

—  Нет, Джек, — ответил Тревис и сцепил пальцы обеих рук. — Я не хочу уничтожать мир. Я желаю спасти его.

— Прекращай разговоры, Тревис! Ты разве еще ничего не понял? Созидатель Мира и Разрушитель Мира — одно и то же. Быть одним и не являться другим невозможно. Мог это прекрасно знает и потому хочет разбить Первую Руну. Но не для того, чтобы уничтожить мир, а дабы создать его заново по своему собственному разумению.

Деревья под порывами ветра гнулись почти до самой земли. Стволы ломались и, ударяясь о землю, разбивались в щепы. Одно из деревьев упало рядом с Тревисом. Если бы он стоял на пару футов ближе, оно рухнуло бы прямо на него. Он посмотрел на Великие Камни и снова погрузил пальцы в землю. Джек ошибается. То, о чем он говорит, невозможно. Созидание и уничтожение не могут быть взаимозаменяемыми явлениями.

Хотя все-таки следует признать, что это так. Бельтан прав. Иногда, чтобы что-то спасти, нужно сначала уничтожить его.

Тень, надвигавшаяся на Тревиса, с каждой секундой становилась все ближе — огромная, злобная, неотвратимая. Завывание ветра стало невыносимым. Деревья с оглушительным треском раздвинулись в стороны. Темнота была полной, и единственным светом было сияние Имсари. Только благодаря ему Тревис увидел силуэт огромного мощного создания, внешность которого не поддавалась человеческому воображению. На его лице, одно временно ужасном и прекрасном, светился один-единственный глаз. Огромная пасть разверзлась, и показались острые, похожие на кинжалы клыки. К лежащим на земле Великим Камням протянулись алчные руки с выпущенными когтями.

— Мое! — пророкотал мощный, как рев океана, голос. Тревис встретился с взглядом свирепого глаза и улыбнулся.

— Слишком поздно, — произнес он.

Горящий как уголь глаз расширился от удивления. Ларад был прав. Несмотря на долгие годы изгнания, этот миг настал раньше, чем ожидал Мог, — Тревису удалось застать его врасплох. Тревис, напротив, был готов к встрече с Властелином Ночи. Он отнял перепачканные грязью руки и прижал их к Великим Камням. Затем во всю мощь легких крикнул:

— Рет!

Он был готов к тому, что вслед за этим раздастся жуткий грохот и возникнет вспышка ослепительного света. Ждал, что содрогнется и расколется земля, сверху хлынет огненный дождь, что тело его разлетится на куски. Но вместо этого…

… ничего не произошло. Абсолютно ничего.

— Ничего не получилось, Джек, — обратился Тревис к своему незримому собеседнику. — Ты был не