всех возможных в данной ситуации решений – эвакуировать всех остальных проживающих до начала операции.
Эвакуация заняла сорок минут. На это время к дверям двух номеров, в которых проживали гребцы, приставили по два человека с автоматами и тихо, стараясь не шуметь и обходиться минимумом объяснений, выводили жильцов других комнат во двор гостиницы и через гостиничный двор провожали в здание расположенной неподалеку школы.
Когда эвакуация была закончена, Тузов надел бронежилет, лично отобрал десять наиболее крепких и опытных парней из привезенной из Москвы команды. По его сигналу они ворвались одновременно в дверь и окна двух соседних гостиничных номеров.
Надо сказать, Тузов недолго был озадачен слишком вялым сопротивлением людей, обнаруженных в этих номерах. Лишь один из них успел вскочить с кровати и поплатился за быстроту реакции разбитым лицом и сломанной рукой. Его сбили с ног и пинками загнали под кровать, откуда потом никак не могли вытащить (в этот момент ему и сломали руку). Остальные остались пассивны и потому отделались, как говорится, легким испугом.
Впрочем, нечто вроде легкого испуга было и у Тузова, когда он понял, что ошибся и гребцы из Самары – настоящие.
Оставив двух бойцов разбираться с гребцами, Тузов тут же помчался в школу, куда были эвакуированы остальные жильцы гостиницы.
Наскоро пересчитав их, он понял, что обвел сам себя вокруг пальца. Двоих не хватало.
Опять вытащили на свет божий администратора гостиницы и начали вместе с ним выяснять, кто на месте, кого не хватает. Примерно через полчаса стало ясно, что исчезли двое мужчин, назвавшихся командированными из Прибалтики, хотя говорили они по-русски без малейшего акцента.
Администратор описал их внешность и припомнил даже, что один из них подъезжал к гостинице на «Жигулях» девятой модели.
«Жигули-девятка!» – подумал Тузов. – Та самая машина, которую часто видели в Москве в районе всех происшествий последних дней. Это они!»
Тузов дал отбой. Его команда покинула гостиницу и переключилась на поиск «Жигулей» девятой модели серого цвета.
К сожалению, никто из очевидцев ни в Москве, ни в Калуге не смог рассмотреть ее номера.
Тузов затребовал из ГИБДД сведения обо всех «девятках», зарегистрированных в области, приказал их размножить и срочно передать на посты дорожной милиции, на каждом из выездов из города, с приказом задерживать все «девятки», номеров которых не окажется в списке.
Но шел час за часом, а результата его активности не было.
Наконец с одного из постов ГИБДД, расположенных на южной окраине города, прислали сообщение – один из постовых инспекторов дорожного движения вроде бы видел, как на большой скорости мимо поста проследовала девятка с номером, в котором он разглядел две единицы. Ни у одной из зарегистрированных в Калужской области «девяток» в состав номера не входили две единицы.
На раздраженный вопрос Тузова, почему не были приняты меры к задержанию этого автомобиля, как того требовал отданный им приказ, последовал не менее раздраженный ответ, что приказ поступил в половине второго ночи, а «девятка» с двумя единицами в номере проследовала на двадцать минут раньше.
Тузов вежливо поинтересовался, куда ведет шоссе, по которому проследовала интересующая его машина.
Оказалось, что в Тулу.
Тузов вздохнул, вызвал вертолет из местного авиаотряда и пошел запасаться полиэтиленовыми мешками. Он терпеть не мог летать на вертолете, его немилосердно тошнило и рвало. Но служба есть служба, ничего не попишешь.
А там еще и генерал Утин маячит где-то в памяти со своим треклятым Шпицбергеном.
Глава 7
Макеев ругался на чем свет стоит, проклиная тот день, когда связался с таким идиотом, как Панфилов.
Константин мрачно молчал, не позволяя себе злиться на Макеева. Пусть поорет, выпустит пар, иначе и взорваться может.
Он и в самом деле свалял дурака. Он не понимал еще толком, где именно, но где-то он допустил ошибку. И выкрутиться в гостинице им удалось только благодаря какому-то странному и труднообъяснимому поведению спецназовцев, оцепивших гостиницу.
Вместо того, чтобы просто взять их с Макеевым и оттащить в камеру, они проводили их в стоящую напротив гостиницы школу и оставили под присмотром двух зеленых лейтенантов. Обмануть двух желторотиков и незаметно уйти из толпы ничего не соображающих спросонья и мыкающихся по школе жильцов гостиницы не составило большого труда. Лейтенанты даже не заметили их исчезновения, поскольку никакого шума за их спиной слышно не было.
Без проблем они добрались до автостоянки и решили ехать на одной машине, на новой и более скоростной «девятке», оставив «шестерку» в виде добычи местному ФСБ. Макеев успел даже слить из «шестерки» бензин. Хозяйственный мужик этот Макеев! Но ругается, как грузчик...
«А так тебе и надо, – подумал о себе Панфилов. – Незачем было соваться в эту гостиницу – раз! Незачем было соваться на телевидение – два! Ведь кассету-то так и не показали по местному каналу. Наверняка менты перехватили. Они знали уже, что в Москве была история с кассетой. Да... Схалтурил ты, Костя, признайся честно. И теперь вот борец с преступностью во всей России удирает как заяц от возможной погони, вместо того, чтобы искоренять бандитизм. Красиво, ничего не скажешь. Неизвестно еще, чем все это для нас закончится».
Макеев тем временем устал ругаться и, наконец, заткнулся. Но разговаривать Константину не хотелось. Настроение было мерзопакостное.
Вот едут, мчатся они с Макеевым сломя голову. А куда? Судя по всему – в Тулу. А какого черта им в этой Туле надо?
Конечно, если рассуждать абстрактно, преступность есть в каждом городке, значит и искоренять ее можно повсеместно. В том числе и в Туле. Но что и говорить, все это отдает уже каким-то водевилем. Начинали они с Макеевым вроде бы серьезно...
Да и не вроде бы, а очень серьезно они в Москве за дело взялись. А теперь что? Какая-то пародия получается. Сорвались по первой же попавшейся дороге и прутся, куда кривая вывезет.
А вывезет она их в Тулу. Какого черта они забыли в этой самой Туле?
Константин понял, что и Макеев злится от того, что все у них сложилось как-то несерьезно, стоило только им покинуть Москву.
Наверное, так и должно быть. Россия слишком велика по сравнению с Москвой.
– Допрыгались! – заявил вдруг Макеев, прерывая молчаливое брюзжание Панфилова.
Константин беспокойно заерзал на своем месте, заозирался по сторонам.
– Что такое? – спросил он, не заметив ни впереди, ни сзади ничего подозрительного. Шоссе в обе стороны было совершенно пустынно.
– Вверх смотри! – раздраженно крикнул Макеев. – Наверняка это за нами.
Панфилов согнулся и выглянул вверх из-под крыши салона «Жигулей».
Огромной быстрой стрекозой прямо над ними мчался вертолет.
– Это ментовский, – тут же определил Панфилов. – За нами.
Он не сомневался, просто констатировал факт. Вертолет преследует именно их. Не нужно строить на этот счет никаких иллюзий.
– Что делать будем? – спросил Макеев.
– А хрен его... – не договорил Панфилов и замолчал, обдумывая ситуацию.
Ситуация была – хуже некуда. Вертолет проводит их до ближайшего поста ГИБДД и предупредит заранее, чтобы там готовились к их встрече.
И их встретят – взводом омоновцев. И на этом все закончится.
Нет, ждать и гнать по-прежнему вперед нельзя... Но и сворачивать на асфальтовые дороги тоже
