Он заметил, что Вита проснулась.
— Может быть, мне следует выйти, пока ты приводишь себя в порядок? — сказал он.
Она почувствовала, что влажные пряди волос прилипли к щекам. Она так вспотела ночью!
— Должно быть, я ужасно выгляжу!
— Ты очень красивая. — Рок повернулся и пошел к двери.
Она вскочила на ноги и, не обращая внимания на свою наготу, подбежала к нему.
— Не уходи! У меня такое предчувствие, что если ты сейчас уйдешь, то больше никогда не вернешься! Ты поймешь, что произошла ужасная ошибка, и я навсегда потеряю тебя!
— Ну…
Вита распахнула его пижаму и прижалась к нему.
— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. Рок, потом у нас не будет времени. Я клянусь, что стану вести себя прилично, когда мы вернемся в город, но сейчас разреши мне быть твоей нимфеткой?
— Ты пытаешься соблазнить меня! — воскликнул он, приходя в шутливую ярость.
— Что пожелаешь, Рок! Всю свою жизнь я ждала этого момента, у меня никогда больше не будет ничего подобного. Я люблю тебя! Я люблю тебя!
— И я тебя люблю — даже утром, — ответил Рок, и она поняла, что одержала победу.
— Не забудь, ты должен сначала потрогать меня, — напомнила ему Вита.
— Ты поразительная, — ответил он, проводя рукой по ее ягодицам.
Вскоре они снова занялись сексом. Она не называла это «заниматься любовью», потому что секс был лишь кульминацией и завершением их беспрерывных занятий любовью — таким теперь стало их общение.
Джоли пришла в себя, когда воспоминания Виты и Орлин закончились.
— Весь отпуск? — изумилась она. — Вы занимались сплошным сексом? Вы очень плохо себя вели!
— Сплошной любовью, — поправила ее Орлин. — Я предполагала, что меня ждет небольшое любовное приключение — ради Виты, — но она сама решила все свои проблемы.
— Тебе тоже понравилось! — не удержалась Вита.
— Да, понравилось, — не стала спорить Орлин. — Технически я ни в чем не участвовала, но на самом деле… Мы были ненасытны! Несчастному судье не пришлось даже немного отдохнуть! Теперь мы предоставляем тебе собирать осколки.
Джоли пыталась рассердиться на них, но в ее памяти еще слишком ярко полыхали воспоминания, наполненные наслаждением и радостью. Она не забыла соблазнение Пэрри, монаха. Какие сладкие минуты — и как дорого пришлось за них платить!
К сожалению, сейчас тоже могли возникнуть осложнения.
— Я расскажу вам, что мне удалось узнать, — заявила она. — Вы не должны говорить об этом ни одному из смертных. Мы рассматриваем судью Скотта в качестве кандидата на должность инкарнации. А значит, мне поручено наблюдать за ним, чтобы определить, достоин ли он. Но…
— О нет! — вскричала Орлин. — Мы только что заставили его совершить грех!
— Гея не согласна с такой постановкой вопроса. Она считает, что естественная любовь по обоюдному согласию не является грехом. И вообще, она придерживается мнения, что необходимо пересмотреть определение грехов.
— Да! — согласилась Орлин. — Рок хороший человек и заслуживает стать инкарнацией!
— Но если он превратится в инкарнацию, — спросила Вита, — что его ждет?
— Он оставит свое смертное существование и станет бессмертным. Не будет стареть, станет невосприимчив к болезням.
— Значит, его больше не будут интересовать нимфетки.
Джоли поняла, чего боится Вита.
— Ты ведь знала, что ваши отношения не могут носить постоянного характера, Вита. Более того, они должны немедленно прекратиться. Так что для тебя не имеет особого значения, какое будущее ждет судью Скотта.
— Нет, имеет! Я хочу всегда быть рядом с ним!
— Впрочем, — продолжала Джоли, — известны случаи, когда инкарнации продолжали контакты со смертными. Я сохранила отношения с инкарнацией, хотя и превратилась в призрак, а Луна Кафтан любит воплощение Смерти.
— Следовательно, у меня есть надежда, — обрадовалась Вита. — На должность какой инкарнации он рассматривается?
У Джоли ответа не было.
— Я… я думаю, на любую. Каждая так важна, что ошибки недопустимы.
Вита смутилась.
— Мы заставили его согрешить — и теперь он может не пройти испытания? — спросила она.
