Грабитель (чрезвычайно трагично): – Они оскорбили мою маму. Сначала не вылечили, а потом оскорбили.
Заложник (не отрываясь от компьютера): – А чего граната не взорвалась?
Грабитель: – Муляж. Где я столько гранат возьму? Так, для острастки обвешался.
Заложник (вперившись в монитор и треща клавиатурой, равнодушно) : – А-а-а-а...
Женский дрожащий голос из динамика: – Пожалуйста, не волнуйтесь, Ястребов! Курицу-гриль, колу и диабет... инсулин вам положат под дверь. Пожалуйста, не волнуйтесь! Снайпера и психолога мы уволили за профнепригодность...
Заложник (азартно): – А-а-а! Вот, вот... сейчас.... Ага! Так, сюда...
Лампочка под потолком мигает, потом ещё, вспыхивает ещё ярче.
Заложник (дико орёт): – Шит! А! Шит! А- а!!
Грабитель (растерянно): – Ты чего? Это просто напряжение скакнуло...
Заложник (вскакивает, носится по комнате и рвёт на себе волосы) : – Вся работа к чёрту! Я почти перевёл деньги! Почти перевёл! А-а!!!
Грабитель (задумчиво): – Может, тут есть камеры, и они знают, что ты грабишь банк? Может, электричество используют в качестве оружия?
Заложник (с чрезвычайной злостью и презрением): – Какие камеры?! Тьфу! (Плюёт в потолок). Они бесперебойное питание сделать не могут! У них сливные бачки в туалетах текут! Какие камеры? Нет тут никаких камер! (Снова плюёт в потолок, но замирает и прислушивается к шагам в коридоре). Кажется, продукты принесли...
Грабитель (шёпотом): – Ори! Рожай!
Заложник: – Сам рожай... (Тем не менее, начинает стонать и покрикивать, имитируя женский голос).
Грабитель (прыгая вокруг него): – Тужься, тужься, родная! Дыши! У-и, у-и! (Изображает глубокое дыхание).
Заложник кидается на пол, хватается за живот и орёт.
Грабитель (ложится рядом с ним и глубоким женским голосом стонет) : – Ох, помогите мне старой! Ох, плохо мне в коме! Инсулину... инсулину...
Заложник (шёпотом): – Заткнись! В коме так не вопят.
Грабитель (тоже шёпотом): – А чего в ней делают?
Заложник: – Ничего. Кома, это почти что смерть.
Грабитель: – Ё-ё! Перестарался... Точно штурм будет!
Заложник (прислушиваясь): – Кажется, ушли.
Грабитель встаёт, прикладывает ухо к двери, прислушивается.
Грабитель: – Точно ушли. Слышу удаляющиеся шаги.
Рывком открывает дверь, хватает пакеты.
В этот момент в коридоре слышится голос пожилой женщины: – Ванечка, Ванечка, послушай меня...
Грабитель, в панике захлопнув дверь, швыряет пакеты на пол, садится возле двери на пол и в отчаянии хватается на голову.
Грабитель (тихо): – Караул... Помогите...
Голос за дверью: – Ванечка, послушай меня!..
Заложник: – Кто это?
Грабитель: – Это не психолог, и не снайпер, это гораздо хуже. Они привели тётю Люсю – лучшую подругу моей мамы. Вот это ход так ход! Караул... (Обращаясь к двери) Тётя Люся, уйдите! Уйдите, я вас умоляю! Это не я! Не я это!!
Голос за дверью: – Как же не ты, Ванечка? Как же не ты?! Ты это, миленький, я тебя с пелёночек знаю! Ты добрый, хороший, только бес тебя попутал, с пути сбил! Я ведь знаю, почему ты так сделал! От отчаяния, от безнадёжности, от невозможности маме помочь! Ты ведь всегда был хороший мальчик, в детстве почти не хулиганил, так только – пару киосков ограбил, да дачу соседскую спалил.
Грабитель (обречённо): – Тётя Люся, это не я.
Голос за дверью: – Ты это, Ванечка, ты! Я тебя из миллиона Ванечек узнаю! А помнишь, как ты у меня вишнёвое варенье ел и косточками в дядю Гришу плевался?!
Грабитель (мрачно): – Помню.
Голос за дверью (ласково): – А помнишь, как в тазу по речке поплыл в кругосветное путешествие?! Всем дачным посёлком тебя ловили!
Грабитель (ещё мрачнее): – Всё я помню.
Голос за дверью (ещё ласковее): – Отпусти заложников, Ванечка! Ведь рожает женщина, не до шуток ей! Ты вот тоже на свет в некомфортных условиях появился – в чистом поле, прямо в рейтузы родился! – и что получилось?! Банки теперь грабишь, заложников мучаешь... И диабетчицу отпусти, Ванечка, старая она, и ведь тоже чья-то мама! Её кто-то любит, ждёт, жалеет! Отпусти, Ванечка!
Грабитель: – Тётя Люся, уйдите, прошу вас! А то я... застрелюсь.
Голос за дверью (настойчивее и твёрже): – А вот не уйду! Не уйду, пока всех заложников не отпустишь, деньги не отдашь и не сдашься милиции! На колени возле двери встану и молиться буду! А застрелиться ты, Ванечка, не застрелишься! Ты от горчичников-то орал так, что соседи патруль вызывали, в зубных кабинетах бормашины со страху ломал. Нет, Ванечка, ты никогда не застрелишься, я ж с пелёночек тебя знаю! Не уйду!!! Молиться на коленях возле двери буду.
Заложник: – Во, попали! Молитвы под дверью я не перенесу. Уж пусть лучше штурм. (С любопытством заглядывает в пакеты) О, курочка! Кола! Гамбургеры! Всё как заказывали!
За дверью слышится страстное бормотание.
Заложник хватает гамбургер, колу, и несётся к компьютеру. Включает его, начинает все свои операции сначала.
Грабитель мрачно слушает молитву за дверью.
Грабитель: – Тётя Люся, уходите... тетя Люся... Нет тут никаких заложников!! Как на духу вам клянусь! Нет! Только я, и... ещё один грабитель банков!
Заложник, отрывая глаза от монитора и не переставая жевать, стучит себя пальцем по лбу.
Голос за дверью (недоверчиво): – Правду говоришь, Ванечка?
Грабитель: – Мамой клянусь!
Голос за дверью (устало): – Ну, если мамой...
