– И хотелось бы, чтобы ко всем нашим мероприятиям был привлечен крайне ограниченный круг лиц. При этом исполнителям не нужно знать, кто, что и зачем ищет. Пусть обрабатывают каждый свой надел и не лезут на чужую территорию, – выдал Савицкий. – Достаточно, что полной информацией обладаете вы. И мы.
– Без помощи полиции перевернуть всю страну будет нелегко, – вздохнул полковник Вин.
– Но надо постараться. Полицейских можно использовать только втемную. Секретность и еще раз секретность.
– Постараемся, – полковник сделал несколько отметок в своем блокноте и осведомился: – Это все?
– Это только начало, – заверил Савицкий. – А что будет потом – поглядим.
У него, как и у Русича, тоже была стойкая уверенность, что их ждут горячие денечки.
Глава 24
Нас не отыщет даже позывной
Великанов потянулся к пулемету. Но потом махнул рукой – далеко. Все равно не достанет. С такого расстояния зенитка еще могла бы помочь, да и то не факт.
Вертолет оторвался от площадки, на несколько секунд завис, а потом, наклонившись, ушел в синеву. Гул его мотора начал стихать.
Великанов внимательно рассмотрел в бинокль лагерь противника, автоматически вбивая в память мельчайшие детали. Так, справа от площадки, где садился вертолет, находится импровизированная автостоянка. На ней три джипа «Тойота» и из них два с пулеметами на турели – любимая машина партизан и военных для стремительных, маневренных боевых действий. Крупнокалиберный пулемет – серьезная сила, а скорость легкового автомобиля позволяет осуществлять преследование или отрываться от погони – эдакая современная тачанка. Еще туда можно присобачить минометы или водопроводные трубы, приспособленные под метание мин. Очень удобно: подъезжаешь, наносишь удар – и только тебя и видели. Также стоит старенький грузовик с какими-то коробками в кузове. Дороги вокруг отвратительные, но они есть.
Всего в деревне пара десятков заброшенных зданий, большинство полуразвалившихся. Обжиты всего три хижины, даже стекла в окна вставлены, и длинное строение, похожее на коровник. Слева от него стоит буддистская ступа, рядом – цистерна с горючкой.
Вон в той пристройке, кажется, дизель-генератор – провода идут, во всяком случае, оттуда. Над одной из хижин высоко вздымается антенна, скорее всего, достаточно мощной армейской радиостанции – значит, там пункт связи. Качественно устроились. Похоже, здесь действительно один из запасных командных пунктов генерала Вэя и лежка на самый крайний случай.
Привычные и такие родные, присутствующие во всех горячих, очень горячих и просто адски раскаленных точках мешки с песком, за которыми скрываются обычно пулеметные расчеты или просто огневые точки. Их нужно запомнить особенно четко, чтобы найти с закрытыми глазами и при необходимости заглушить стрелков броском гранаты или выстрелом из РПГ.
Сколько тут личного состава? По мельтешению получалось, что охрана была человек тридцать, плюс минус десять человек. У них автоматы, ручные пулеметы, перекрестья пулеметных лент, подсумки с магазинами, гранаты. В общем, для боя полностью готовы. Вооружены боевики были, кстати, гораздо лучше, чем обычная пехота армии «Справедливого пути», что тоже свидетельствовало о важности объекта.
Ну, и основной вопрос – здесь ли генерал Вэй? Пока наблюдение не давало ответа на этот вопрос.
– Тут два варианта, – говорил Великанов капитану спецназа, своему заместителю по этой операции, распластавшемуся рядом с ним на земле и старавшемуся быть не более заметным, чем одуванчик на одуванчиковом поле. – Или генерал тут остался – что возможно, судя по количеству бойцов, – или улетел на этой вертушке.
– Какие наши действия, сэр? – деловито осведомился капитан.
Ситуация была неоднозначная. Группа успешно добралась до объекта – первая часть боевой задачи была выполнена в срок и без потерь. Что теперь делать с самим объектом? Если генерал здесь, тут все ясно: выждать момент – и в бой. А если его здесь нет, что тогда? Сидеть и ждать, когда опять появится? Непонятно, что он тут делал. А значит, непонятно, появится ли снова. И появится ли вообще. Долго тут торчать не будешь. Кроме того, есть тут, если верить источнику, еще одна приманка – архивы «Справедливого пути». А это сладкая конфетка для разведки Суньямы. Даже не конфетка, а целый праздничный торт.
Темнело. Надо было определяться.
– Берем языка, – принял решение Великанов. – Проясняем ситуацию. А после проводим зачистку. Или уходим.
– Лучше не скажешь, сэр, – произнес капитан.
Тьма быстро душила в своих объятиях горы. Растворяла четкие очертания, стирала детали.
Великанов кивнул одному из бойцов – двухметровому верзиле-лейтенанту:
– За мной.
И они растворились в этой тьме.
Великанов пока еще не доверял своим подчиненным настолько, чтобы дать возможность самостоятельно отправиться за языком. От него зависело сейчас многое, прежде всего – разносить ли в хлам эту богадельню.
Без воды и ни туды, и ни сюды – истина старая. Водой обеспечивал логово весело журчащий, текущий с гор ручей. К нему можно было подобраться, используя растущий вдоль его берега кустарник и достаточно высокую траву. Там и устроились Великанов с лейтенантом, умеющим, несмотря на свою слишком крупногабаритную для избранной специальности комплекцию, двигаться плавно и бесшумно, возникая как привидение. Напарник был прирожденный диверсант, самой природой созданный для того, чтобы брать языков.
Суета в лагере начинала утихать. На берегу ручья нарисовались трое боевиков; один тщательно и со вкусом обливался по пояс холодной водой, остальные наполняли пластиковые бутылки. После этого долгое время никого не было. А потом возник невысокий, какой-то неуклюжий боец, с огромным ножом в ножнах на боку, с тазом, в котором было белье. Он начал методично полоскать белье в ручье. Это занятие увлекло его настолько, что Великанов сумел подобраться к нему на расстояние рывка.
Вдруг со стороны построек прозвучал хлопок – выстрел, похоже, пистолетный. Стреляли в небольшом домике, в окне которого горел свет. Ажиотажа не возникло – значит, выстрелы здесь были делом привычным. Скорее всего, развлекался кто-то из командиров.
Постирушник обернулся на звук, отвлекшись от своего занятия. И Великанов рванул вперед. Аккуратненько зажимом взял за шею, не давая издать ни звука, пережал артерию. И клиент отключился – хотя и был скорее жив, чем мертв.
Великанов быстро налепил ему скотч на рот и скотчем же обернул руки – если вдруг пленному придет в голову не вовремя очнуться. Верзила взвалил добычу на плечо, и они устремились к месту, где затаился, замаскировавшись, отряд.
Там пленного оживили.
– Будешь орать – язык отрежу, – с угрозой произнес Великанов, проводя десантным ножом по лицу пленного. – Понял?
Пленный торопливо закивал, в ужасе округлив глаза. И Великанов рывком содрал с его губ скотч. Боевик вскрикнул от боли, но тут же сник, когда русский советник вжал ему болевую точку на плече.
– Отвечаешь на вопросы. Быстро и четко. Уловил?
Пленный опять закивал. Глаза его стали еще испуганнее, тело колотила дрожь.
И начался допрос. Сколько народу в лагере? Какое оружие? Что боевики тут делают?
Пленный был туп, как пробка. И видно, что человек не играл, не придуривался. Действительно, он с трудом подбирал слова и путался, пытаясь ответить даже на простейшие вопросы. Не лучший язык, конечно. Хотя какие-то сведения из него выудить удалось.
– Людей? Две руки по два и еще три пальца. Оружие? Хорошее оружие. У меня есть пулемет. Хороший пулемет. Я люблю свой пулемет и чищу его. Мне нравится стрелять из пулемета… Не бейте, я все скажу…
Наконец, подошли к главному вопросу.
– Где генерал Вэй? – осведомился Великанов.
